Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 65
Мне захотелось сфотографировать эти сказочные деревья, и мы остановились возле одного из домов.
Проходивший мимо старичок в ушанке и зипунчике, высоких светлых валенках и полинялых трениках, остановился, поравнявшись с нами, улыбнулся беззубым ртом:
– Здесь года два жил дятел… Здоровый такой! В красной «шапочке». Я посмотрел по каталогу – это желна. Красавец! Все приходили его фотографировать… А в этом году его не видно. Исчез. Наверное, переселился куда-то…
Думать о худшем ему явно не хотелось.
– Жалко, – откликнулась я.
– А что вы снимаете? – спросил он с живым интересом. Голос у него был тонкий и веселый.
Я слегка смутилась:
– Да так… Деревья. Небо.
– Небо. – Он улыбнулся. – Оно того стоит. Ну, всего доброго!
И быстро пошел дальше – бодрый деревенский дедочек. Артур крикнул уже ему в спину:
– Здоровья вам!
Он на ходу поднял руку, благодаря и прощаясь.
Из калитки соседнего дома вышла наблюдавшая за нами старушка в кокетливой меховой шляпке. Разглядев Артура, она просияла – это была обычная женская реакция на него. Но ее слова меня поразили.
– Молодые люди, а вы знаете, с кем только что разговаривали? – спросила она, не отрывая взгляда от лица Логова.
Меня никто не замечал, когда он находился рядом…
Артур щедро улыбнулся ей в ответ – ему было не жаль дарить людям свою красоту:
– С хорошим человеком?
– Боже, вы не узнали его! Это же последний оставшийся в живых из первого отряда космонавтов… Того, королевского.
– В котором был Гагарин? – не поверила я.
Она взглянула на меня вскользь и снова уставилась на Артура:
– Именно. Это же Борис Валентинович Волынов. Собственной персоной.
– Волынов?! – Артур чуть не подпрыгнул, честное слово. – Это он? Нет, серьезно? Я же читал о его полете… Вообще-то их два было, но первый стал просто его личным Апокалипсисом.
Было неловко, что я даже не помню фамилии такого космонавта. Уж кого-кого, а этих людей надо знать! Не заметив моего смущения, Логов начал взахлеб, точно мальчишка, рассказывать, как в шестьдесят девятом году, когда Волынов после полета возвращался на Землю, технику внезапно заклинило и приборный отсек не отделился от спускаемого аппарата.
– Поэтому спуск был не скользящий, как всегда, а баллистический, с перегрузками втрое выше обычных. Потом еще теплозащита была нарушена, корабль начало крутить, а бедного Волынова не вжимало в ложемент, а тянуло на ремнях.
Было жутковато даже слушать о том, как космический корабль загорелся в атмосфере. Стропы парашюта закрутились из-за того, что спускаемый аппарат вращался, а купол не схлопнулся, поэтому Волынов опускался со скоростью, которая была значительно выше положенной.
Неудивительно, что космонавт здорово травмировался при приземлении, сломал даже корни зубов верхней челюсти. Слава богу, жив остался! И до сих пор бегает – беззубый, но полный жизни. Сколько ему уже? Под девяносто?
– Живая история стояла рядом с нами и рассказывала про дятла, – пробормотал Артур потрясенно, когда старушка направилась в сторону госпиталя Мандрыки, находившегося на соседней улице.
Я чувствовала, как ему хочется броситься за космонавтом вдогонку, расспросить о подробностях, которые мог знать только старик, сказать какие-то важные слова… Но мне стало понятно и другое: Артур Логов, этот сильный мужчина с пистолетом, этот невероятный красавец, смутился, как прыщавый подросток. В его полном отчаяния взгляде прочитывалось: «Кто я такой, чтобы тревожить этого великого человека?»
Черт, это было до того мило и трогательно, я едва удержалась, чтобы не обнять его… Но в этот момент проснулся его телефон и голосом Овчинникова сообщил, что никакой Малышенков на улице Ломоносова в Королеве не проживает. По крайней мере, не прописан.
Пока они разговаривали, я не могла оторвать взгляда от неба, которое здесь было фантастическим: в высокой нежной синеве переплетались пушистые, точно взбитые дорожки, оставленные самолетами, пролетевшими так давно, что следы стали широкими и пухлыми. А вдали солнечными росчерками светились свеженькие, вонзавшиеся в ленивые облака. На такое небо можно было смотреть бесконечно, но Артур уже убрал телефон.
– Может, это отец его матери? – пробормотала я, продолжая впитывать глазами небесное великолепие. – Тогда у него другая фамилия…
– Которая нам неизвестна.
Артур подвел черту не только этой фразой, но и пробороздив ботинком по снегу. Похоже, тут никто не чистил дороги… Вздохнув, он поманил меня кивком:
– Ладно, поехали. Раскопаю я его фамилию… Что ты там увидела? – Он запрокинул голову.
– Просто небо, – сказала я.
Он повторил с неожиданной печалью:
– Просто небо. Мы так редко замечаем его…
Чтобы Логов совсем не раскис, я взяла его под руку и потянула к машине:
– У нас еще будет время полюбоваться.
– Ты считаешь? – В его голосе слышалось сомнение. – А если вся жизнь так и пройдет в суете? Главное остается вне поля зрения.
– Главное для тебя – твоя борьба со злом. – Я постаралась, чтобы это прозвучало не слишком пафосно.
Но Артур вдруг встал как вкопанный и уставился на меня, точно я брякнула какую-то несусветную глупость или, того хуже, оскорбила его. Пришлось выпустить его руку…
– В последнее время я все чаще думаю о том, как относительно понятие зла, – неожиданно признался он. – Убийца может одновременно быть и спасителем. К примеру, мать, защищающая своего ребенка. Если она снесла башку насильнику, в глазах Бога эта женщина – зло?
– Это же самозащита…
– Это превышение пределов допустимой обороны. Если адвокат у нее будет так себе, то она сядет. Но я не об этом сейчас, меня больше волнует Высший суд.
– С чего вдруг? – вырвалось у меня.
Его взгляд просто оледенел. И Артур произнес уже совсем другим тоном:
– Потребуется время, чтобы установить девичью фамилию матери Сергея и попытаться найти старика. Если отыщу, вернусь сюда завтра.
– Я с тобой.
Мне показалось, будто он поморщился:
– Это не обязательно.
И быстро направился к машине, вынудив меня почти бежать за ним. Я выкрикнула на ходу:
– Тебе осточертело мое общество?
– Не болтай глупости, – буркнул он, не оборачиваясь.
– Тогда почему ты не хочешь взять меня с собой?
Логов остановился так резко, что я ткнулась ему в спину.
– Ты сама сегодня твердишь целый день, что у тебя должна быть своя жизнь. Что тебе надоело общаться с таким стариком, как я…
– Ну заплачь еще! – возмутилась я и забежала вперед, чтобы видеть его глаза. – Ну ты что? Я же пошутила.
– Но в каждой шутке… Саш, ты права, я все понимаю, – заговорил он уже мягче, но глаза у него оставались такими же несчастными. – Тебе веселее с такими, как… Никита. Тебе хочется сходить на вечеринку. На эту… Как ее?
– Вписку…
– Какой идиот придумал такое название?!
– Не я.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 65
