Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 66
– Что говорят гости?
– Что, что… Ты же знаешь этих свидетелей. Смотрели на невесту, жениха, все на виду, церковь тесная. Интриги добавляло присутствие бывшего мужа. Я бы на его месте… не знаю! А этот слюнтяй как ни в чем не бывало, с цветочками.
– Думаешь, мог отомстить?
– Да нет, куда ему! – сказал с досадой Коля. – Ему главное, чтобы экспонаты не сперли.
– А это кто? – спросил Савелий.
– Это друзья жениха с Дальнего Востока, супруги Разумовы. Странная парочка, между прочим. Он нормальный здоровый мужик, она… совсем девчонка, и вроде как не в себе – жмется, испуганная, спрашиваешь – не понимает…
– А это?
– Лара Бекк, подруга и свидетельница, бывшая студентка Милорда. Тоже какая-то перепуганная, плачет, слова не выжмешь. Лия у нее когда-то жениха отбила. А теперь такое горе. Подруга Нонны, кстати.
– А дамы в шляпках?
– Бывшие коллеги Милорда Дубенецкого. Характеризуют его исключительно положительно – и преподаватель прекрасный, и товарищ замечательный, всегда выручит, поможет, вот только женился неудачно. Лия была… как бы вам это сказать… хотя о мертвых нигиль… как это?
– Аут бене, аут нигиль[4], – подсказал Федор.
– Ага. Была, говорят, не особенно старательной студенткой. – Коля хмыкнул. – Кто бы сомневался – с такими внешними данными! Все выложили, вот уж кого не надо было за язык тянуть! Не забыли даже про отбитого у Лары Бекк жениха.
– Лия отбила жениха, а Лара у нее свидетельницей? – удивился Савелий. – Она что, простила ее?
– Когда это было! Эта Лара все время плачет. Вообще, ревмя ревут все, кроме Нонны. Характерец еще тот.
– А Лара… что, такое горе?
– Откуда я знаю, может, за компанию. Что ты имеешь в виду?
Федор пожал плечами:
– А что Дубенецкий?
– Твой Дубенецкий страшно перепугался – нервничал, заламывал руки, заикался. На вопросы не отвечал, юлил… параноик.
– У него же горе! – встрял Савелий. – Двойное!
– Как это? – не понял Коля.
Федор ухмыльнулся.
– Ну… с одной стороны, она его бросила, а с другой стороны… умерла.
Коля только вздохнул, окинув Савелия соболезнующим взглядом.
– Почему они разошлись?
– Не знаю почему. Не сошлись характерами. Не удивлюсь, если он сбежит!
– Ты думаешь, он виноват? – испугался Савелий.
– Не знаю. Может, и виноват. От таких неврастеников никогда не знаешь чего ждать. А кроме того, он уверен, что мы его подозреваем, нервы сдадут.
– Бедный Дубенецкий, – вздохнул Савелий. – Хоть любимая работа есть… Говорят, он основатель фонда…
– И тут облом! – с удовольствием сказал Коля. – Накануне свадьбы жених выпер его из фонда по моральным соображениям, как он заявил. Третий должен уйти, говорит.
Впечатлительный Савелий ахнул:
– И что теперь?
– В каком смысле? Не возьмет ли он его обратно? Не возьмет, Савелий. Я бы не взял.
– Яд – женское оружие, – заметил Федор.
– Но это же не яд! Может, она не от этой травы умерла, – сказал Савелий. – Аллергию может вызвать все, что угодно.
– Вскрытие показало наличие препарата, который ни в чем больше не нашли, – объяснил Савелию Федор. – Значит, был злой умысел, который привел к смерти. Ее напоили этим снадобьем, а уж была смерть следствием аллергии или яда… это уже вторично.
– Был-то был, но… – Коля пожал плечами. – Как-то несерьезно. Как можно было всерьез рассчитывать, что жертва умрет… от этого? Не знаешь, что и думать.
– И что ты намерен делать?
– Прощупаю всех еще раз, кто, где, с кем стоял, о чем говорили, ведь видел же кто-то, не мог не видеть… Был яд, был человек.
Они еще долго обсуждали смерть Лии, рассматривали фотографии и строили версии.
– Все считают… ищите женщину, – вспомнил Савелий.
– Раз считают, поищем, – пообещал Коля, довольно мирно на удивление. – Хочешь к нам консультантом?
Глава 4
Старая любовь
Ноги сами принесли меня к знакомому дому. Сейчас, как никогда, мне нужен был живой теплый человек рядом. И, удивительное дело, единственным человеком, к которому я мог прийти, оказывается, была Соня Ивкина. Больше податься мне было некуда. Мы в свое время дружили с Сонечкой. Единственная женщина, с которой мне было интересно. Все интересно – и теоретическая грамматика, и сонеты Шекспира, и международная политика. Мы могли проговорить всю ночь напролет. Я, конечно, свинья, но, с другой стороны, я ей ничего не обещал. О будущем даже разговора не было. А тут Лия. Года через два после нашей с Лией свадьбы Сонечка стала встречаться с каким-то работягой и даже вышла за него замуж. Но еще через год или два они расстались. Работяга пил и дрался. Ей не удалось его перевоспитать. Иногда я испытывал страшное желание навестить Сонечку, но каждый раз спрашивал себя, а что я могу ей предложить? Дружбу? Да и стыдно было.
Сейчас я шел знакомой дорогой к бывшей подруге. Усталый, измученный путник шел припасть к целебному источнику. Сонечка, с ее светлой головой и умением все расставить по своим местам, была нужна мне как никто другой. Я шел излить душу, позволить себе роскошь быть откровенным без боязни быть ложно понятым. Я не видел ее почти четыре года, с тех пор, как ушел из института. В моих воспоминаниях она была хрупкой, нежной и почти красивой. Пепельные волосы, серые глаза, острый подбородок. К сожалению, Сонечка не пользовалась косметикой. В ней было мало собственных красок, и немного румян и губной помады ей бы не повредило. От нее веяло монашеской кельей и ослепительно-холодной чистотой вечной девственницы. Она обладала замечательным неженским умом, умением выявить суть событий, отделить главное от второстепенного. И это было именно то, чего мне сейчас недоставало. Я хотел рассказать ей все и услышать в ответ, что она об этом думает.
Как мне хотелось услышать слова… не утешения, нет! Я хотел, чтобы Сонечка, которой я верил безмерно, как древние греки верили пифии, сказала мне – успокойся! То, что произошло… это был несчастный случай, сердечный приступ, марсианская болезнь, которая нападает на человека внезапно, протекает бессимптомно и коварно убивает во время свадьбы, или… еще что-нибудь столь же фантастичное и достоверное. Что угодно, только не насильственная смерть!
Потому что, если смерть моей жены насильственная (что само по себе страшно!), то я – подозреваемый-фаворит. Я – единственный, кто имел мотив. Дохловатый, правда, мотив, но у других и такого нет. Брошенный женой неврастеник-интеллигент, выставленный из фонда неудачник, преданный другом лопух. Открыто дело, следствие ведет знаток-следопыт Коля, старлей Николай Как-его-там, который, имея меня в руках, в силу классовых соображений и не почешется искать настоящего убий… не хочу даже произносить этого слова! И все-таки не верю! Не верю! Кому была нужна смерть моей жены Лии? Кому она стала поперек дороги? Одураченному любовнику? Которому? Оскорбленной сопернице? Которой из них?
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 66
