чтобы семья Торон сумела при необходимости оказать нашему поселению поддержку и помощь. Понимаешь? Ну и ещё: я не исключаю того, что клан Сиоль заинтересуется дарами Леса, которые он покупает сейчас через третьи руки по очень завышенным ценам. Охотники будут рады сбывать им свою добычу вдвое дороже, чем городским перекупщикам. Как считаешь?
— С удовольствием отправился бы с вами. Соскучился по сестре.
— Когда мы откроем портал, сможешь им воспользоваться. Уверена, мама будет рада тебя обнять. И обязательно надаёт тебе по шее за то, что ты отправился в Империю, не попрощавшись с ней.
* * *
Мы долго обсуждали предстоявший Мираше поход на север. Втроём. Тилья тоже иногда вставляла реплики — женщина знала об Селенской Империи и окружавших Империю странах больше, чем я или Мираша.
В полночь Мираша ушла спать. Зевая и потирая глаза. Тилья вызвалась её проводить.
Когда женщины прикрыли за собой дверь, я отправился в помывочную, или как её называли в замке — «уборную». Там обнаружил, что Тилья не шутила: температуру бежавшей из крана воды действительно можно регулировать! Стал под тёплые струи, с удивлением заметил, что вода избавляла тело не только от грязи, но и от усталости.
Тилья вошла в уборную уже без одежды. Молча, не поднимая глаз, принялась намыливать моё тело. Так же, как делала это раньше.
Из уборной я отнёс Тилью на кровать. Уложил женщину на мягкую перину. Невольно вспомнил те сдвинутые и связанные полотенцем узкие койки, на которых мы с Двадцатой проводили ночи в её комнате там, в корпусе третьего отряда.
Мне почудилось, что я снова в лагере огоньков, что с Двадцатой мы не расставались, а мои воспоминания о Селене — всего лишь дурной сон.
Уже под утро я лежал на кровати, отгонял сонливость. Прокручивал в голове воспоминания о прошедшей ночи. Невольно сравнивал свои впечатления о ней с тем, что помнил о встречах с Белиной.
Ночи с этими двумя женщинами отличались примерно так же, как и их глаза: яркие, приковывавшие к себе внимание у Тильи и бледные, точно выцветшие у сиеры вар Вега.
Лицо Тильи нависало надо мной.
Женщина опиралась на локоть, наглаживала моё тело и говорила:
— Линур, ты знаешь, кто я. Ведь так? Я всего лишь шлюха. Да, да, не спорь. Первый тогда правильно обо мне сказал. Я женщина для плотских утех — не более того. Таково моё предназначение. Такой меня воспитали. Мною можно любоваться, получать наслаждение от моих ласк и речей. Но твои рассуждения о любви не относятся к таким, как я. Помни об этом. Мы не заслуживаем любви, поверь. И сами не умеем испытывать подобных чувств.
Женщина провела ладонью по моему лбу, убрала с него чёлку.
— Ты хороший, Линур. Добрый, умный, красивый — мечта любой женщины. Твоя родня из клана Сиоль — могущественные маги. Я им очень обязана: они избавили меня от саламандра. Хотя в Империи до сих пор бытует мнение, что изгнать из тела человека огнедуха невозможно. Благодаря твоей семье я жива. И не хотела бы, чтоб твой дед или дядя посчитали, будто я сбиваю тебя с пути.
— С какого ещё пути?
— Ты не должен думать обо мне, Линур. Знай: что бы ты ни нафантазировал, у нас не может быть общего будущего. Как бы ты этого ни хотел. Мы слишком разные. И даже если твой дядя уберёт с моей спины розу, я не смогу родить тебе детей. Пойми это! Со мной ты не сможешь создать семью. И от нас с тобой тут ничего не зависит — так решили боги. Ты оборотень — я человек. Мы разные. Потому, не делай глупостей — не влюбляйся в меня. Забудь эти рассуждения о чувствах! Свыкнись с мыслью, что я никогда не буду твоей женой. Да я и не хочу этого! Не забивай голову подобными глупостями. Я буду для тебя служанкой, наложницей, рабыней или любовницей — кем скажешь. Я согласна на любую роль. Но только выброси из головы все эти мысли о любви. В шлюх не влюбляются! Запомни это, Линур.
Я слушал Тилью, улыбался.
Я не просил её объяснить, почему тогда в горах на ноже челона не оказалась яда. И почему у моего противника в финальном поединке на Арене сломался щит-артефакт. Не спрашивал, известно ли ей, сколько ещё счастливых, но не таких заметных случайностей произошло со мной за последние месяцы.
Потому что у этих вопросов один ответ. И я его знал.
Без сомнения, всё это время мне сопутствовала удача. Самая настоящая! Такая же, как была когда-то у моего отца до смерти мамы.
Я поднёс к губам руку Тильи, поцеловал.
А ведь удачу я мог получить лишь от одной женщины — от той, кого любил и люблю. От Двадцатой. И что бы та ни говорила, но я знал, что и она меня любит.
* * *
Утром я завтракал в компании Тильи и Мираши.
А уже в полдень проводил Мирашу до портала, в который женщина шагнула вслед за высоким широкоплечим мужчиной — тот шёл с ней, чтобы активировать маяк рядом с поселением охотников.
Сиер Нилран не обманул — в его библиотеке я обнаружил книги о Линуре Валесском. Как и говорил вар Торон: восемь частей! Их мне только предстояло прочесть.
Чем я и занялся.
Читал, проводил время с Тильей; по вечерам беседовал с сиером Нилраном. Говорили мы с ним в основном о маме, о клане Сиоль, о прошлом. О будущем мы снова заговорили с вар Торонами лишь на шестой день моего пребывания в замке клана Сиоль.
Тилья проводила меня до приемной главы семьи Торен.
Розовощёкий секретарь открыл передо мной дверь, пригласил войти в кабинет сиера Замона.
Помимо деда и дядюшки я увидел в комнате широкоплечего старика. Внешность того показалась мне знакомой. Я точно встретил его не впервые.
— Знакомься, Линур, — сказал сиер Нилран, — это твой дед по отцовской линии сиер Михал вар Фелтин. Клан, к которому он принадлежит, не имеет официального названия — в Селене его именуют Тайным. Твой отец, Керин вар Фелтин, был старшим сыном сиера Михала.
Я поздоровался с очередным дедом.
И вспомнил, где его видел. В зале трактира! Он сидел за столом, когда рыжая расспрашивала о моих родителях.
Приходил взглянуть на меня лично? Понятно, почему он так пристально нас разглядывал. А я посчитал его тогда всего лишь поклонником Мираши.
Сиер
