Грэм.
— Но ты так очаровательно выглядишь в своем цветастом фартуке, — поддразнил его Калум.
— По рукам, большой брат. Я принимаю твою ставку, — плюнув на руку Лили протянула ее Калуму.
— Боже, ты отвратительна, — плюнув на свою руку он пожал ей ладонь. — Не могу поверить, что ты все еще заставляешь нас пожимать друг другу руки.
Лили встала, подошла к раковине, а он последовал за ней.
— Это единственный известный мне способ убедиться, что ты выполнишь свою часть сделки, — сказала она, умывая руки.
— Нам уже не десять лет. В следующий раз напиши что-нибудь, и я подпишу.
Когда сестра отошла, он вымыл и вытер руки, а потом вернулся к столу.
— Ты всегда была сорванцом.
Она усмехнулась.
— И это говорит мне человек, который сказал, что мне нужно быть серьезнее.
Глава 4
Ставка на погоду оказалась верной. Еще несколько дюймов снега покрывали землю, ранний утренний свет отражался от первозданной пыли. Калум обошел дом Фаун и положил подарок у двери. Тяжелые пурпурные облака угрожали выпустить еще больше белого вещества, прежде чем закончится день.
После разговора с братом и сестрой за ужином он понял, что движется в правильном направлении. Косметическая корзина из жимолости дополняла естественный аромат Фаун — легкий, цветочный, с оттенком меда, — одновременно балуя ее измученную кожу. Он бросил еще один взгляд вокруг дома. Схватив веточку с дерева рядом с ее задней дверью, он держался своего первоначального следа и начал зачищать свои следы. Фаун не встанет еще несколько часов, так что ему не придется беспокоиться о том, что его поймают за подглядыванием, но его следы могут навлечь на него неприятности.
Все внутри него говорило вернуться к ней и открыться. Чтобы облегчить боль в ее взгляде каждый раз, когда он видел ее. И все же он знал, что она откажет ему. Если бы его мама была рядом, как сказала его сестра, она бы рассказала какую-нибудь анекдотическую историю об их отце. Так что бы мама сказала сейчас? Калум выдохнул. Он посмотрел на темнеющее небо и слегка ухмыльнулся.
Она сказала бы что-нибудь вроде: «Ты можешь привести лошадь к воде, сынок. Будет ли лошадь пить — это уже совсем другое дело. То же самое и с нами. Все сводится к доверию. Доверяет ли ваша лошадь вам, чтобы вы не подвергали ее опасности, пока она насытится? То же самое касается и жены. Будешь ли ты защищать свою половинку в самый уязвимый момент? Убедишься ли ты, что в водах жизни нет ничего, что могло бы навредить ей или той жизни, которую ты строишь вместе с ней?»
Да, он бы так и сделал. Он не смог спасти ее от Магнума, и никогда не сможет компенсировать то, что не был здесь, чтобы защитить ее, но будет стремиться улучшить ее жизнь. Даст ей все, что она когда-либо захочет, помимо материального имущества. Он снова научит ее любить. Доверять. Даст ей безопасность, комфорт и дом. Горе сблизило его семью, в отличии от ее эгоистичного старшего брата Кру. Этот ублюдок бросил свою сестру, когда она нуждалась в нем. Чья бы корова мычала. Вы оба сплоховали. Тем не менее, Кру был обязан помочь Фаун, и вместо этого он бежал, как ошпаренный пес.
— Я так и знала, — грубый шепот лучшей подруги Фаун, Тинкс, вырвал его из задумчивости.
Он был настолько уверен, что здесь один, что даже не попытался принюхаться к запаху опасности.
— Оставаясь с подветренной стороны, я должен был догадаться, — сказал он, поворачиваясь к другу Фаун. — Доброе утро, Тинкс.
— Доброе утро, Калум. Может, расскажешь мне, какого черта ты делаешь?
Тинкс скрестила руки на груди. Ее медовые глаза сузились, глядя на него. Даже в тридцатиградусную погоду, одетая в крестьянское платье, ковбойские сапоги и куртку Кархарта, она овладела богемным шиком.
— Кроме того, почему бы мне не сказать Фаун, что ты тут шныряешь?
— Я ничего не делаю, — ответил он, выпрямляясь во весь свой внушительный шестифутовый рост. — Хотя вопрос в том, почему ты здесь?
Она обиженно фыркнула на него.
— Ты меня не испугаешь, Калум Трусдейл. Я пытаюсь защитить свою подругу от какого-то преследователя. — Она указала на пакет, завернутый в оберточную бумагу, лежащий у двери. — Начинай говорить.
Калум разочарованно выдохнул.
— Не здесь, — пробормотал он. — Она скоро встанет, и я не хочу, чтобы мой запах задерживался. Давай я приглашу тебя на чашечку кофе, и мы обсудим это?
Она задумчиво посмотрела на него.
— При одном условии.
Он оглянулся на дверь. Растущий утренний свет освещал деревенскую хижину.
— Говори быстрее.
— Ты позволишь мне помочь тебе.
— А если нет?
Он приподнял бровь.
— Я раскрою твои секреты.
Ну блин. Нет ничего лучше, чем оказаться между молотом и наковальней.
— Ладно, пошли.
Калум придержал дверь кафе «Лобос» для Тинкс. Несмотря на все ее буйство у дома Фаун, она была действительно счастлива помочь ему ухаживать за ее подругой. Он помахал рукой Эро за стойкой, потом кивнул Люку, который сидел на своем обычном месте у окна. Следопыт наклонил голову в ответ, а его брат взял блокнот и направился прямо к Калуму. Братья вернулись домой пару месяцев назад и уже пустили корни в некогда процветавшем сообществе. Эро открыл кафе вскоре после того, как они приехали, и, хотя это было не так много, это давало людям место куда пойти, кроме бара Джи.
— Что я могу предложить вам обоим? У меня есть выпечка и три разных кофе. Новейший аромат — шоколадно-карамельный. — В орехово-зеленых глазах Эро таилась какая-то неестественная мудрость, которая иногда выводила Калума из себя. Мужчина улыбнулся Тинкс, которая лениво накручивала волосы на пальцы. — Дамы вперед.
— О, эм, я думаю, что хочу попробовать датский с ежевикой и новый кофе. — Она улыбнулась в ответ Эро. — Сегодня мне не помешает лишний кофеин.
— Опять провела ночь у Фаун? — спросил Эро.
— Да, кажется, у ее дома был Подглядывающий Том, — ответила она, скосив бровь на Калума.
— Я могу проверить это для тебя, Тинкс, — крикнул Люк из-за их спин.
— Нет, я выяснила, в чем проблема.
В ее глазах мелькнуло озорство.
— И? — сказал он.
— Бродячий волк ищет кость, — ответила она. — Я прогнала его прочь.
Калум сжал сложенные руки и подавил желание зарычать.
— Я выпью обычный кофе, — сказал он Эро сквозь стиснутые зубы. — Хорошо, что у Фаун есть такие замечательные друзья.
Зеленоглазый монстр вскипел в нем, рыча и проклиная всех в кафе. Когда дело касалось Фаун, он был чертовским собственником, и его волку
