Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 44
Пупса смотрел на меня вылупленными остекленевшими глазами, да никак не узнавал.
Тем лучше, когда ему придется заявление на меня писать, то имени моего он не вспомнит. Хотя Ленка тоже молодец… взяла да и сказала, что я физрук в «Колоске».
— У вас что-то друг с другом есть? — спросил он.
Причем не столько спрашивал, сколько утверждал, для него наша близость казалось очевидной и не вызывало сомнения.
Ленка, которая явно боялась своего горе-избранника, уже полную грудь воздуха набрала — ответить хотела. Я даже знал, что она скажет — ничего у нас с Иваном Сергеевичем нет! Но я взял инициативу в свои руки и Елену Анатольевну на полшажка опередил.
— Тебе какое дело, что с кем у меня есть? — грубо спросил я.
— Ты её трахаешь? Просто признайся, что вы спите! — снова зашипел он, как подколодная змея.
— А если и спим, какие у тебя могут быть вопросы? Ты вообще кто?
Я прекрасно знал, что такими ответами и последующими вопросами, я спровоцирую этого товарища на дальнейшую агрессию. По-хорошему, следовало попытаться конфликт завязать, но делать этого я не хотел совершенно сознательно. С чего бы вдруг конфликт завязывать, если этот козёл при мне чуть женщину не избил?
— Я ее жених!
— Елена Анатольевна это так? — я обернулся к Пупсу.
Та промолчала. Я видел, что она собирается ответить, готовится к этому, но снова ее опередил, чтобы Ленка меня в неловкое положение не поставила, если вдруг вздумает подтвердить слова.
— Понял, ты ей никто, женик! Так что вали, пока возможность есть.
Он двинулся на меня, занёс монтировку, уже хотел меня железякой огреть. Понимая все возможные последствия, я не стал рисковать. Новое тело еще не настолько мне знакомо, чтобы вот так бросаться в драку. Поэтому лихачить и ставить над самим собой эксперименты, я не стал. Как бы напомню на секундочку, что противник вооружен, а у меня пустые руки.
Поэтому, не долго думая, сделал самое разумное, что можно на данную минуту предпринять. Подпустил мажорчика к себе поближе и ударил ногой ему между ног. Крепко так, прежний Иванов обладал хорошим мощным ударом, а я этот навык в нужное русло направил.
Занесённая монтировка, готова уже опуститься для удара, упала на землю из разжатой руки. Мажор схватился обеими руками за пах, взвыл, потом закрякал. Мне вот уже второй раз подряд стало на мгновение жалко бедолагу. Я отчетливо представил, какие красочные ощущения он сейчас испытывает. Удар то явно посильнее, чем Пчелкину пришелся и носик кеда это далеко не мяч.
Он сложился пополам, пошатываясь из стороны в сторону. У меня на руках имелись все шансы, чтобы добить его и поставить в конфликте точку, но делать этого я не стал. Что стал, так это взял его крепко за ухо и потянул, начал отводить к машине незадачливого горе-любовника.
— Слушай меня чувырла, у тебя есть ровно пять секунд для того чтобы сесть в свою консервную банку и уехать отсюда подальше.
Я открыл дверцу со стороны водителя и запихнул мажора туда.
— Четыре секунды осталось, — сказал я, вытирая руки друг о друга ладонями.
Пыл у моего визави сразу поубавился, да и все о чем он сейчас думал, наверняка был звон в ушах после пропущенного удара по причинному месту. Предположу, что именно поэтому мажор не стал пытаться вылезти из девятки, дабы продолжить драку. Не решился. Боялся, что я еще раз ему мужские причиндалы помну. Правильно делал, за мной не заржавеет, с такими как он надо разговаривать на языке грубой физической силы. Ну а насчет удара в пах — когда человек перестает определенные правила приличия соблюдать, тогда и с ним не стоит церемониться. Со скотиной надобно по скотски обращаться, что я и делал.
Вместо того чтобы продолжить рыпаться, чувырла, оказавшись внутри салона, спешно заблокировал дверцу, изнутри заперся. Не дай бог, чтобы я не пытался дверцу открыть. Следом завёл карбюратор, а эта девятка ещё была первой версии с карбюраторным двигателем. Но чего было не отнять, так это того, что все его манипуляции сопровождались руганью и угрозами в мой адрес.
— Ну ты попал козёл, я тебя запомню, ты хоть знаешь кто я⁈ — рычал он в такт тарахтящему карбюратору.
Я на такие «ты попал», «я тебя запомню» и «ты хоть знаешь кто я» велся в последний раз, когда мне шестнадцать было. А сейчас знал, что серьезные люди, которые имели хоть какой-то вес, не станут сотрясать воздух. Поэтому ответил на угрозы мажорчика весьма жестко.
— Ты чмо, которое руку на женщину поднимает. И когда соберешься кому-то жаловаться, ты об этом не забудь упомянуть.
— Ты за меня не беспокойся, за себя беспокойся. А я упомяну, не переживай, ты еще не знаешь с кем связался.
— К папочке своему побежишь жаловаться? — не выдержал я и не удержался от подколки.
— Посмотрим, будет ли это так радостно говорить завтра, — процедил он, еще больше заводясь от того, что я не ведусь на его дешевые манипуляци…
— Ну где меня найти ты знаешь, если от слов к делу соберешься переходить, я никуда убегать не собираюсь, — твердо сказал я.
С этими словами я резко подался вперёд, как обычно делают, когда имитируют удар. Вот такая имитация заставила мажочрика засунуть язык в одно место. Поскольку разговор оказался исчерпан, он дал по газам и девятка, выстрелив клубом дыма, уехала.
Я проводил автомобиль взглядом, пока он не скрылся за поворотом через несколько секунд. Господи, сколько вот таких вот дураков за свою жизнь гонять пришлось… ещё вот один умник нарисовался — папами и мамами угрожает, нет бы сам из себя хоть что-нибудь дельное представлял.
Мы остались вдвоем с Ленкой у ворот «Колоска». Я обернулся к ней, полагая, что теперь она наконец сможет нормально и искренне меня отблагодарить за спасение. Рядом то больше нет раздражителя и подбирать слова не надо, возможность говорить все, что думаешь появилась.
— Ну ты цела? — спросил я, но увидел на лице Ленки картину ужаса.
— Иван Сергеевич, ты ещё не знаешь с кем связался… — прошептала она. — Это такая подлая и злопамятная сука, что он всё вверх дном перевернет, но сделает так чтобы ты виноватым оказался! А ему папа ему поверит, понимаешь?
— Дай угадаю, ты, Лен, именно поэтому меня решила раньше времени прибить, — спросил я. — Или это у тебя особая форма благодарности? Не знал.
Ленка помолчала, не зная что ответить. Потом выдала очередной напор нелепого бреда, который я воспринимать спокойно не мог. Не смешно даже.
— Ты просто не понимаешь, Иван Сергеевич с кем связался и то, что я на тебя напала… это я тебя хотела защитить!
— Оригинальные у тебя способы защиты, Елена Анатольевна, — покачал я головой.
— Какие есть, и вообще Иван Сергеевич, когда мы с вами на «ты» перешли?
— Не переходили… — я плечами пожал. Хочет «выкаться», ради бога. Мне от этого ни горячо, ни холодно, как мертвому припарка. — Пойдёмте может быть?
— Идите! Ничего с вами не хочу иметь общего, — фыркнула Ленка.
— Ну уж простите, в следующий раз буду знать и не буду ввязываться, раз вам так угодно.
— Спасибо вам, — стиснув зубы, как будто не хотя, сказала Ленка, но сказала же.
И с этими словами развернулась и пошагала обратно в лагерь, бросив меня, как в первый раз, когда конфликт с ментами вокруг Ануфриева завязался.
— Собственно, пожалуйста…. обращайтесь.
Я обернулся, посмотрел на все еще стоявшую в воздухе пыль от девятки. Что сказать, вот помог человеку, а получил в ответ непонятно что. Зато новых проблем у меня стало больше, этот гад наверняка не оставит всё просто так. Ну, с проблемами будем разбираться по мере их поступления.
Глава 5
Ну и какого черта спрашивается…
Ленка наступила на брошенную мной розу, ту самую которую я с полисадника Оксаны Вадимовны сорвал и хотел подарить поварихе Аннушке. Как назло, Пупс переломила у цветка стебель.
Теперь розочка — утиль.
Не знаю, видела она, что по цветку идет, или нет, но своим поступком всю малину мне испортила. Ну ничего… прорвемся. Я подошел к цветку, поднял, повертел в руках и со вздохом выбросил за ближайший куст. Белые розы, беззащитны шипы.
Пожал плечами.
Ничего, в полисаднике еще полно роз, сорву другую, правда там одни розовые остались. Что касается Ленки, та видимо подумала, что это я ее обхаживаю и цветок для нее сорвал. Обломись, Пупс — не для тебя счастье в полисаднике директрисы росло.
В остальном, стычка
Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 44
