Светлые глаза не смягчают внешность, а наоборот отталкивают. Они холодные, цепкие, как у хищной птицы. Как и его горбатый нос похожий на клюв. Под его взглядом неуютно, страшно. Кажется что он в мозгах твоих копается и переворачивает их наизнанку.
- Садись.
Кивнул мне на стул, но я так и не решилась сесть в его присутствии. Словно стану слабее и не смогу защищаться. В его присутствии сразу стало очень тесно, неуютно. Как будто он занял собой все пространство. Даже воздух раскалился и словно потрескивал от напряжения. Я верила в то, что у каждого человека есть своя энергия и энергия Хромого очень мощная, черная и страшная. Она похожа на сгусток тьмы, которая засасывает все вокруг и может поглотить и меня тоже.
- Сядь я сказал.
Он очень высокий. Даже несмотря на то, что сидит на стуле я с ним почти одного роста. Подчинилась. Села.
- Я подумал насчет тебя и решил – ты остаешься здесь.
- И какого черта вам от меня надо?
- Тон смени. Со мной по-другому разговаривают и ты будешь.
- Спасителем себя возомнили? Думаете я не помню, как вы там всех уложили? Одно мое слово и вас за это посадят!
- Всегда понимай с кем разговариваешь, маленькая! – вкрадчиво сказал он и подался вперед. – Одно мое слово и твои крошечные кишки украсят этот ковер кружевным узором. Красное кружево — это так готично. Я люблю черное, но и от красного я в восторге.
- И будет не жалко ковра?
Усмехнулся и сложил волосатые руки на груди. Орангутанг хренов. Я должна придумать как отсюда убежать, должна найти лазейку и смыться потому что находится под одной крышей с этим человеком жутко. Он и на человека не похож особо.
- Куплю себе новый. Как ты понимаешь с деньгами у меня проблем точно нет. Значит так, Лиза. Впитывай правила этого дома. Повторять их дважды никто не будет. Бежать отсюда бессмысленно – я тебя найду и приведу обратно. А когда приведу обратно – накажу. За свои усилия, потраченное время и деньги на поиски. Фредерика помнишь? – тронул пряжку ремня, и я похолодела, - Я виртуозно им пользуюсь. Синяки — это малое на что способен Фридерик. Он может и до мяса и до костей, и на смерть. Ты мне веришь?
Я кивнула и поняла, что бледнею. Потому что я ему верила. Отчего-то этот ужасный человек ни разу не заставил меня усомниться в своих словах. Такие не блефуют. Но страх не уменьшил моего желания удрать, а только подхлестнул его. Я так спрячусь, что ты хрен меня найдешь, Хромой.
- За воровство я жестоко наказываю, за ложь тоже. Все остальное почти можно, кроме того, что нельзя. Так вот нельзя – заходить ко мне в комнату, разговаривать со мной если я сам не заговорил, орать, шуметь, портить этот дом и все что в нем находится. Потому что оно принадлежит мне. А портить то, что принадлежит мне я не советую никому. Все понятно?
Я кивнула.
- Сейчас можно разговаривать. Я хочу тебя услышать. Тебе все понятно?
- Да, мне все понятно. Можно вопрос?
- Валяй. Я готов ответить на твои вопросы. Сегодня я добрый.
А что бывает, когда он злой? Мясорубка как в доме отчима? За что он их всех убил?
- Что я буду делать целыми днями?
Расхохотался еще раз, глядя прямо на меня, словно я подопытное насекомое под микроскопом. Он смеется, а глаза нет.
- Я думал ты спросишь за что я убил твою семью?
- Убили значит было за что. Меня больше волнует, что теперь будет со мной.
Приподнял одну бровь и склонил голову к плечу. Я явно его забавляю.
- Что там положено в твоем возрасте? Учиться, читать, рисовать да хоть вышивать крестиком. А еще ты будешь играть на фортепиано. Мне. И моим гостям.
Щаз! Я что обезьянка цирковая? Развлекать его и всякую шваль. Помню дружков отчима как они пялились на меня и приговаривали «какая куколка». Мне казалось что рано или поздно он меня кому-то из них продаст или отдаст даром. Может для этого он меня там держал. Не верю, что у него не было выгоды и он кормил меня просто так.
- Я не умею.
- Ты научишься.
- А если я не хочу?
- И еще одно самое главное правило – я очень не люблю, когда мне отказывают. Поэтому «я не хочу» можешь говорить только своему отражению в зеркале. Делаешь – поощряю, не делаешь – наказываю. Тебе не понравится. Обещаю.
Я в этом даже не сомневалась. Но попытаться стоило. Я пока не придумала как, но я придумаю. Дайте мне только осмотреться.
- Я не буду спрашивать зачем вам это нужно. Я спрошу, что с этого получу я?
- Образование, крышу над головой, еду, одежду…Это не мало в наше время согласись?
- А вы…вы меня не будете вы…
Он расхохотался так что у меня зазвенело в ушах.
- Нет, не буду. Маленькие, костлявые, инфантильные девочки не в моем вкусе.
- И… и сколько времени я здесь пробуду?
- Пока я не решу иначе. Все с вопросами?
- Да.
- Второго шанса не будет.
- Все.
- Ну и отлично. У тебя сегодня первый урок по фортепиано.
- Я забыла спросить, как вас зовут?
- Шопен…
- Я спросила не кличку, а имя.
Проигнорировал и вышел за дверь. Шопен…Хромой орангутанг вот ты кто. Урод, возомнивший себя царем. Ничего. Пару дней осмотрюсь и сбегу. Не зря я деньги у отчима украла и спрятала. Мне есть на что прожить…если аккуратно буду.
Глава 4
Вот и этот день или час икс. Ненавистный и совершенно не ожидаемый. Оказывается, я не любила ходить в гости, не любила принимать гостей, и вообще перемены в жизни страшили меня. Особенно такие. И это были далеко не гости – Барский ясно дал понять, что мы будем вместе с ними жить. Ними. Это как получить удар под дых, когда все мысли занимает только один человек. И я совершенно забывала и о его семье, и о том, что рано или поздно мне придется их увидеть. Меня одели, как скромную школьницу, разве что банты не повязали.
Ничья его девочка. У. Соболева
Разнюхать как здесь все
