писк. Несколько жирных, больше похожих на крыс мышей, явились на зов вампира. Тот присел на корточки и мыши взобрались на него. На голову, плечи, шею, повисли на груди, руках, одна даже устроилась на пухленькой вампирской попе.
— Готовы? — спросил Юрген.
Мыши довольно запищали в ответ.
— Ну, держитесь, — вампир расставил руки в стороны и закружился вокруг своей оси. Он вращался все быстрее и быстрее. Мыши пищали все громче и громче, а вскоре перешли на полный восторженного страха визг. Одна из мышей не удержалась и со свистом улетела.
— Шрмяк!!!! — Закончился ее полет.
Юрген превратился в настоящий смерч. Взлетел под потолок и рассыпался на части. Во все стороны полетели уже летучие мыши. Они старательно работали крыльями, стараясь удержаться в воздухе. Сам же вампир медленно приполился.
— Летите! Найдите человека из другого мира! — махнул он рукой мышам и те, совершив круг почета по комнате, выпорхнули прочь. — А я еще трохи подую, — в очередной раз, зевнув, Юрген забрался обратно в саркофаг.
— Ну, что, видел хозяина? — спросила голова у Окки-Екки, когда он вышел.
— Да, дует во всю, аж саркофаг храпит.
— Раздудил его?
— А то. Как шмякнул лапой по саркофагу, он аж подлетел, — пьёс понизил голос и добавил, — боится он меня.
— Тебя? Не смеши мои бакенбарды.
— Точно говорю.
— А че приходил то ты?
— Да так, по делу.
— Ясно, что по делу. По какому?
— Тайному.
— Ну не выщеривайся, скажи. Ты же знаешь я нем, как камень.
Окки-Екки оглянулся по сторонам, сбегал, заглянул за угол дома, вернулся, снова завертелся во все стороны.
— Ну! — поторопила его голова.
— Прилетельца из другого мира поймать нужно, — прошептал пьёс.
— Да ну?
— Ну да.
— И он согласился?
— Конечно, еще бы он не согласился. Я так сказал ему, что он до сих пор еще дрожит, поэтому КВУ и послал именно меня.
— Тс-с-с….
— Что такое?
— Юрген ругается. Говорит, если мы не заткнемся, он сейчас выйдет и покажет, кто кого боится.
— Да? Ну, я пошел тогда. Пора мне, а то заболтала ты меня.
— Что, боишься?
Окки-Екки презрительно ухмыльнулся, надул грудь.
— Зат-кни-тесь, тварки-и-и-и!!!! — голос Юргена вырвался из дома, распахнув настежь двери и ударив, пьёса в его надутую грудь. Тот тут же сдулся и бросился наутек.
— Боишься! Ты его боишься! — неслись ему вслед крики головы. — Ха-ха-ха! Вракачь рыжий!
ГЛАВА 10.
— Смотри, какие у нее губы.
— Я бы сказал губища, губищища.
— Иги, толстые как черви-переростки.
— А дойцфы как торфят, кашется, одеяло сейщас проткнут.
— Глаза открыла! На дверь смотрит!
— А глаза кофые. Фот не красафица!
Ляла оторвала голову от валика, заменявшего подушку и села.
— Эй! Кто там?! — позвала она.
Дверь неуверенно приоткрылась, и в комнату заглянули две мужские головы.
— Хо-фа-ут, — сказала темная и улыбнулась.
Ляла нахмурилась.
— Я вас не понимаю.
— Он с вами поздоровался, — сказала светлая, так же улыбаясь, — вы не так утром здороваетесь?
Ляла усмехнулась.
— Доброе утро.
Головы переглянулись.
— Меня зофут Пак, — сказала темная, — это Млак. А вас прифел Фьордомигаф?
— Кто-кто?
— Ну, этот, шёрно-белый пьёсф?
— Фьордик! Да, он. А вы хозяин дома?
— Так и ефть. А как фас зфать?
— Ляла.
Приятели переглянулись.
— Необычное имя, — произнес Млак, — и красивое.
Девушка улыбнулась.
— Фы кушать хотите? — спросил Пак. — Мы как раф принесли пару ширных крылатых мыфей. Они возле дома крутились.
Ляла сглотнула подскочивший к горлу комок. Голод она испытывала, но есть крылатых мышей, даже жирных… Извольте — увольте.
— Вы не любите мышатину? — спросил Млак, заметив ее замешательство.
— Не очень.
— У нас еще есть фрукты, хлеб, козиное молоко, сыр.
Ляла выдохнула с облегчением, хоть что-то по-человечески годное в пищу.
Пока Млак разделывал и жарил мышей, Пак нарезал длинных, ярко-синих фруктов, накрошил в миски сыр, быстренько надоил, из стоявшей в углу маленькой, размером с кошку козы, молока и залил ими сыр.
Столовые приборы, типа ложек или вилок, отсутсвовали. Молоко с сыром пришлось пить прямо из мисок. У них присутствовал специальный носик для этого. Хлеб ломали руками.
Млак принес на плоском блюде ароматно пахнущую мышатину. Рядом с тушками лежали поблескивающие от масла хвосты.
— Вкуснятина! — воскликнул Млак, беря один из хвостов и с хрустом откусывая изрядный кусок. — Хочешь попробовать? — повернулся он к Ляле.
Та отрицательно замотала головой. Ей только от одного их вида стало не по себе, а когда она услышала, как Млак хрустит, ее чуть не стошнило.
— Спасибо, я уже сыта. — Она поднялась из-за стола. — Я выйду на улицу.
Приятели переглянулись. Пак пожал плечами.
— Странная, — сказал Млак, — воткнутая какая-то. И где только Фьордомигав ее отрыл?
— Сейчас придёт, уфнаем.
Дверь открылась, и явился пьёс.
— Ховаут! — выкрикнул он с порога, скаля улыбку.
— О! Наконеф-то! — воскликнул Пак.
— А где Ляла? Еще дует?
— А ты ее не видел? Она на улицу вышла, — повернулся к нему Млак, хрустя двумя хвостами сразу.
— Нет. Ее там нет.
— Как это нет? — удился Пак. — Она только што фышла.
— Ты где отрыл ее? — спросил Млак.
— В Преисподней. Она из другого мира.
— Да ну? — не поверил Пак.
— Ну да. Я хотел ее к хнакам вести.
Друзья неуверенно поднялись на ноги.
— Ты уверен? — спросил Млак.
— Клянусь своим хвостом! Надо найти ее!
Пьёс рванул на улицу. Охотники за ним. Улица была пустой. Если не считать пару прохожих.
— Куда она девалась? — осматриваясь по сторонам, сказал Фьордомигав.
— Ты нифего подофрительного не фаметил? — поинтересовался у него Пак.
Пьёс не определенно вильнул хвостом.
— Видел кучку крылатых мышей.
— Жирных?
Фьордомигав кивнул ушами.
— Мы тоже их видели, — вставил Млак, — четыре подбили даже. Не они же ее унесли?
Пак серьезными глазами посмотрел на приятеля.
— Не может быть, — качнул головой Млак.
— Вы о чем? — забеспокоился пьёс.
— Крылья мышам дают только фампиры, — пояснил Пак.
— Кто-то из них послал их за ней? — спросил Фьордомигав.
— Возможно, — задумался Млак и бросился в дом.
— Ты куда?! — окликнул его Пак, но тот не ответил,
