хозяйки и предложить ей свои услуги, если она в них нуждается. Со мной на судне многие из служивших на вашей яхте, миледи. Вы помните, быть может, мистера Джекоба, старшего офицера «Мангатана»? Он занимает ту же должность и на «Южном Кресте». Мистер Питер Блэй также с нами, и вот этот молодой человек. Миледи, наверное, не узнает своего бывшего юнгу. Долли Вендт у нас четвертым офицером и отлично справляется, несмотря на свою молодость!
Толкнув вперед смущенного юношу, я невольно улыбнулся, видя, как он вспыхнул, когда маленькая белая ручка мисс Руфь крепко пожала его загорелую руку. Зато он так усердно пожимал руку тетушки Рэчель, когда очередь дошла до нее, что чуть не оторвал ее от худенького плеча почтенной старушки. Впрочем, тетушка Рэчель, видимо, осталась довольна искренностью этого рукопожатия и не преминула вторично разразиться потоком восклицаний, на этот раз сочувственно-соболезнующих, по адресу «бедных моряков», жизнь которых, по ее словам, являлась непрерывной цепью ужаснейших лишений и страшнейших опасностей.
— Надеюсь, вы останетесь у нас к обеду, капитан Бэгг? — нерешительно спросила мисс Руфь. — Пожалуйста, не отказывайтесь! Неужели вы хотите заставить меня нарушить основные законы гостеприимства? Прошу вас, мистер Вендт, без церемоний, по-деревенски! Дентон, — обратилась она к желторожему шпиону, — пожалуйста, распорядитесь на кухне, чтобы все было готово, да поторопите повара, Дентон! — прибавила она нетерпеливо, видя колебание старого матроса.
Хотя она слегка отвернулась, говоря с Дентоном, но я все же мог уловить взгляды, которыми они обменялись. Ее чудные глаза были полны слез; несмотря на повелительный тон приказания, они ясно говорили: «Прошу вас, не возражайте на этот раз!» В его маленьких китайских глазках ясно было написано колебание и что-то похожее на жалость. Казалось, он хотел предупредить, хотел сказать: берегитесь, вам придется дорого поплатиться. Как бы то ни было, но приказание мисс Руфь было исполнено с кажущимся рвением. Дентон быстро побежал к красивой веранде, сплошь обвитой ползучими цветами, и исчез за углом дорожки, ведущей, по-видимому, в людские. Теперь только я решился обратиться к мисс Руфь с откровенным и прямым вопросом:
— Приказывайте, мисс. Я в вашем распоряжении. Я сам, мой экипаж и мое судно. Скажите одно слово: оставаться нам, ожидать ли вас или же уезжать отсюда?
Я надеялся, что она поймет мою искреннюю готовность служить ей и ответит мне так же искренне, хотя бы одним словом: «Да, ты мне нужен», или «Уезжай, мне ничего не надо!» Каково же было мое удивление, когда мисс Руфь проговорила так тихо, что я один мог расслышать ее слова:
— Уезжайте, Джаспер… Уезжайте немедленно! Но, ради всего святого, не забывайте меня. Возвращайтесь!
Она не договорила и боязливо обернулась. Я почтительно наклонил голову, как бы в ответ на пустую любезность, и взглянул по направлению взгляда мисс Руфь. Косые глаза «желтого Дена», так называли главного шпиона мистера Кчерни все обитатели острова, злобно глядели мне в лицо. Он так спешил вернуться, что едва переводил дух, отирая со лба крупные капли пота. Слышал ли он последние слова мисс Руфь? К счастью, тетушка Рэчель заговорила о печальной участи моряков, давая нам время овладеть собой и принять равнодушный вид случайно встретившихся знакомых.
Я рассказал старушке несколько невероятнейших морских приключений, к величайшему удовольствию Долли Вендта, едва удерживавшегося от смеха, но он только потому не разразился хохотом, что мисс Руфь принялась расспрашивать его о старых знакомых из экипажа «Мангатана», приехавших вместе с нами на «Южном Кресте». Бедный мальчик млел от восторга, смотря в ясные синие глаза молодой леди. Да и кто бы мог глядеть на нее без восхищения, хоть она и переменилась… ах, как страшно переменилась за короткое время своего супружества! Точно не двенадцать месяцев, а столько же лет прошло с того дня, когда я провожал в церковь прелестнейшую невесту, буквально ослепляющую свежестью своей юной красоты. Увы, от этой свежести и следа не осталось. Теперь матовая бледность покрывала похудевшие щечки, яркие голубые глаза уже не блестели веселым огнем. Они казались больше и глубже от широкой тени, окружающей их; маленький, розовый ротик не раздвигался постоянной улыбкой над жемчужными зубками, а был крепко сжат, придавая всему грустному личику выражение какого-то горького недоумения. Даже роскошные золотые косы, все еще пышным ореолом окружавшие бело-мраморный лоб, казалось, потускнели в эти короткие двенадцать месяцев. И все же, несмотря на печальную перемену, молодая женщина оставалась очаровательной по-прежнему, и я вполне понимал восхищение, с которым мой Долли слушал ее милую болтовню. «Желтый Ден» прислушивался к разговору с видом цепной собаки, которая и хотела бы укусить, да цепь не пускает. Его косые глаза не переставали пытливо оглядывать нас, отравляя мне все удовольствие свидания с мисс Руфь. Оставаться обедать при таких условиях казалось мне весьма сомнительным удовольствием, и я решился лучше удалиться, извиняясь невозможностью принять любезное предложение хозяек из-за неотложных дел на судне.
— И рад бы остаться, многоуважаемая мистрис Рэчель, — обратился я к почтенной старушке, пытавшейся нас удержать, — да служба не позволяет. Мой арматор недаром дама, она любит аккуратность, и я поручился за то, что «Южный Крест» не опоздает более чем на двое суток. Поэтому я мог заехать к вам только на самое короткое время, по пути из Йокогамы в Сан-Франциско. Если у вас есть поручения в Англию, мистрис Кчерни, я буду очень рад услужить вам. Письмо или посылка к вашему брату дойдут с «Южным Крестом», пожалуй, даже скорей, чем по почте!
Я говорил все это с целью уничтожить подозрение о действительной цели моего приезда, если бы таковое зародилось в голове противного желторожего шпиона. Мне было уже вполне ясно, что мисс Руфь больше всего боялась, как бы он не догадался о том, что я приехал по ее приказанию и что «Южный Крест» и его команда, не говоря уже о капитане, готовом рисковать жизнью по первому ее слову, находятся в ее распоряжении. Поняв мое намерение, мисс Руфь заметно успокоилась и, улыбаясь, согласилась не удерживать долее «столь ревностных исполнителей приказаний своей арматорши».
Поблагодарив меня еще раз за то, что я «не побоялся свернуть в сторону, чтобы узнать о здоровье старой знакомой», и пожелав мне «быстрого возвращения и счастливого пути», молодая хозяйка сама проводила нас до садовой калитки. Очаровательный мистер Дентон, конечно, ни на шаг не
