дядя просто перестал упрямиться.
В детстве она безоговорочно верила его рассказам про «дикарей из Эльбы», которые только и мечтают уничтожить Брион, но теперь Малейн уже не ребенок. К тому же, она прекрасно знает Роба. Достаточно для того, чтобы верить правящей семье Эльбы. Даже, в какой-то степени, любить ее.
Капитан Стейн снова нахмурился и покачал головой, а потом жестом попросил принцессу проследовать за ним в конюшни. Там два конюха ухаживали за животными. Малейн приветственно кивнула Тэдди Тейту, который уже перестал расти вверх. Вместо этого он подался вширь. Он поклонился, провел их с капитаном к задней части конюшни и схватился за седельный крюк, висевший на стене.
К изумлению Малейн, в стене распахнулась дверь. До этого момента она ее никогда не замечала, но, с другой стороны, не то чтобы она рассматривала конюшенные стены. За проемом оказалась небольшая комнатка, где тускло горела одна масляная лампа, стоявшая на обшарпанном столе.
Капитан посмотрел на принцессу. Его лицо стало мрачнее.
— Прошу прощения за секретность, но у вашего дяди повсюду уши. И то, о чем мы будем говорить, может подвести нас под эшафот. По правде говоря, это считается изменой.
Малейн хотела возразить, что принцессу нельзя казнить, но умолкла, когда взглянула в глаза Стейна. Она знала капитана всю жизнь, и никогда еще не видела его таким суровым. И таким печальным.
— Принц Роберт, — сказал Стейн, — замечен на военных учениях недалеко от нашей северной границы.
— Да, я знаю, — кивнула Малейн. — Они с отцом каждый год проводят такие учение.
— Но в этот раз принц подвел своих людей гораздо ближе, чем раньше. Конечно, нас официально заверили, что пересечения не было, но…
Малейн обреченно вздохнула.
— Но дядя им не верит?
Стейн слегка прищурился, глядя на принцессу, а она провела вспотевшими ладонями по юбкам.
— А вы, капитан? — спросила она. — Вы им верите?
— Всё зависит от вас, госпожа. Вопрос в том, доверяете ли вы наследнику Эльбы?
Малейн охватила паника, и ей пришлось приложить усилие, чтобы страх не отразился на ее лице. Конечно же, она доверяла Роберту, но… Прежде, чем она придумала ответ, раздался скрип двери. Не той, в которую они входили с капитаном. В противоположной стене оказался еще один тайный ход.
Показалась леди Редмэйн и своим появлением изрядно удивила принцессу.
— А эта дверь куда ведет? — спросила Малейн, приподняв одну бровь.
— На кухни, — ответила гувернантка. — Где Алистер и Тобас? — на этот раз она обратилась к капитану.
— Идут. Я посоветовал им идти по отдельности.
И действительно, из-за двери, которую леди Редмэйн только что закрыла, послышалось тихое царапанье, словно мышь скребла. Пришел Алистер, главный придворный лекарь. А со стороны конюшен появился Тобас Крамнер, главный епископ.
Алистер был пожилым, но высоким и широкоплечим мужчиной, и он резко контрастировал с Тобасом, низким и жилистым молодым человеком, чьи темные кудри, казалось, ни один гребень не возьмет.
— Прошу прощения за опоздание, — сказал Алистер, отряхиваясь. — Мне показалось, что герцог за мной следит.
— Полагаю, теперь вы все объясните мне, в чем дело? — спросила Малейн.
Лекарь вздрогнул.
— Ваше Высочество! Простите, не сразу вас заметил.
— У нас мало времени, — сказал капитан. — Алистер, посвятите принцессу во всё, что вам известно.
— Прежде чем мы углубимся в детали, — Алистер провел рукой по седым волосам, — позвольте уточнить, Ваше Высочество, о чем вам уже известно и что вы поняли?
— Нууу… я только догадалась, что все вы что-то скрываете от моего дяди. Не то чтобы я вас в этом виню.
У нее и самой есть огромный секрет. Дядя до сих пор не знает про ее письма Робу.
Алистер выдохнул.
— Это правда. Те из нас, кто застал правление ваших родителей, мы… встречаемся иногда. Время от времени. Сначала мы просто вспоминали былые деньки за хорошим тостом, но потом произошли некоторые изменения.
Он помедлил. Было видно, что этот рассказ дается ему непросто. За него продолжила леди Редмэйн.
— Ваш дядя, принцесса, он… его поведение начало меняться. Конечно, он с самого детства был несколько сух, но сейчас он стал жестче, чем когда-либо. На грани бессмысленной жестокости. Вы не знали его другим, но мы…
— О, значит я была права! Я всегда чувствовала, что все эти запреты ненормальны! — Малейн вроде и обрадовалась, но ее тут же кольнула обида. — И вы молчали? И почему говорите мне всё это сейчас?
— Две причины, — ответила леди Редмэйн. — Во-первых, только сейчас Алистер нашел то, о чем мы раньше не могли знать. В этом может быть выход, способ посадить вас на трон раньше положенного времени.
— Или, — вмешался епископ Тобас, — заменить герцога более подходящим протектором.
— Во-вторых, — продолжила гувернантка, — из-за деликатного характера вашей… дружбы с принцем Робертом мы сочли благоразумным ввести вас в курс дела.
Пока Малейн слушала, ей в голову пришли две четкие мысли. Во-первых, это довольно оскорбительно, что ее не посвятили в тайные собрания раньше. А, во-вторых… А вот вторая мысль заставила ее сердце биться чаще.
— Дружба с Робертом, — прошептала она. — А это же… это не общеизвестно?
— Никто в совете герцоге не в курсе, — улыбнулась леди Редмэйн. — Но вы стали старше, и люди начали замечать.
Ледяной страх сковал Малейн.
— А дядя?
— Он не знает, — сказал Стейн, — но так не может продолжаться вечно, вы должны это понимать.
Малейн тяжело сглотнула и посмотрела на Алистера.
— Расскажите, что вы нашли, мистер Алистер? То, что может всё изменить?
Лекарь прочистил горло.
— Шишка, Ваше Высочество. Плотное образование на голове герцога, сразу за линией роста волос. Со стороны этого не видно, но оно растет. Я и мои коллеги считаем, что это может быть причиной его головных болей, а также… причиной изменений его характера.
— А ты уверен, что это не магия, Алистер? — спросила леди Редмэйн. — Не темные силы?
— Я ни в чем не уверен, — пожал лекарь плечами. — Магия за пределами моего понимания. Но…
— Если бы кто-то во дворце колдовал, — вмешался Тобас, — я бы уже знал. Я зажигал первозданный огонь, но пламя ничего не показало.
Леди Редмэйн кивнула, а Алистер покачал головой.
— Принцесса, я наблюдал за вашим дядей с тех пор, как он был мальчишкой. Поверьте, раньше он был совершенно другим. Да, конечно, были странности. Например, он категорически отказывался носить зеленое. И он был довольно придирчив в подгонке ботинок, но… он умел жить. И умел слушать других.
— После смерти короля стало намного хуже, — отозвалась леди Редмэйн.
— Да, — поморщился Алистер, — но все равно это не шло ни в какое сравнение с тем, что происходит сейчас.
