– Майкл?
Я перевожу взгляд за плечо мистера Рэя. Харпер подходит ближе, глядя на меня удивленно-обеспокоенным взглядом. На ней легкое платье в мелкий цветок, с пуговицами на груди. Ее наряд так контрастирует с ее татуировками и пирсингом на лице. Мне вдруг становится интересно – какого-то хрена – проколола ли она и пупок или еще что-то, что не видно глазу?
В первый раз, когда я ее увидел, на ее теле не было ни пирсинга, ни татуировок.
– Что ты здесь делаешь?
Отец Харпер решает нас оставить и возвращается в дом, а она становится на его место. Не отдавая себе отчета в том, что делаю, я скольжу по ней взглядом и замечаю кусочек татуировки на ее бедре, выглядывающий из-под свободной юбки платья.
«Блядь, прекрати на нее пялиться!»
Делаю морду кирпичом и возвращаюсь к ее лицу. Харпер ждет, приподняв свои темные брови.
Скорее всего, она заметила, как я на нее глазел.
– Я здесь, чтобы попросить тебя о помощи. – Мне совсем не просто не подавиться своими собственными словами. Я очень, очень сильно не хочу ни о чем ее просить. – Ты бы не могла часа три присмотреть за Джули? Ее няня заболела и не может прийти. Я тебе, конечно же, заплачу.
Замешательство в глазах Харпер более чем красноречиво. Она не понимает, почему я прошу об этом ее. Я и сам не понимаю, как до этого дошло.
Должно быть я отчаянье.
– Хочешь, чтобы я посидела с Джули? – недоверчиво уточняет Харпер.
«Совсем не хочу».
Я киваю.
– Да. Мне надо на работу, а она наотрез отказывается ехать со мной. Это была идея Джули – попросить тебя.
Мне очень не хочется, чтобы она думала, будто это мне пришло в голову обратиться за помощью к ней.
Харпер проводит языком по губам, волнуясь, и заправляет светлую прядь волос за ухо.
Я сглатываю, потому что вид кончика ее розового языка, скользящий по пухлым губам действует на меня самым тревожным образом.
Замечаю, какая она все-таки хрупкая и уязвимая, и что вся эта ее броня в виде тату, пирсинга и язвительности не могут этого скрыть.
– Ладно, хорошо, я присмотрю за Джули. – Харпер кивает и немного неуверенная улыбка проступает на ее губах.
Я благодарю ее, но не улыбаюсь в ответ.
* * *
Думаю, я совершал ошибку. Я понял это… Да я с самого начала это знал, но все равно пошел на поводу у Джули.
Нельзя позволять десятилетнему ребенку манипулировать собой, но эта девочка так настрадалась за последние месяцы. Иногда я просто хочу ее порадовать, хотя понимаю, что с тех пор, как Эллисон и Пола не стало, я не могу больше оставаться просто клевым дядей Майком. Я должен быть ответственным опекуном, даже если порой это и выглядит отстойно. Но теперь я в ответе за жизнь этой девочки.
Какой у меня выбор?
Мы договорились, что Харпер придет в половину шестого, и, к моему удивлению, именно в это время она стучит в дверь. Она переоделась в зеленую толстовку и джинсы, чему я рад, потому что вид ее бледной кожи, покрытой татуировками…
Это круче любого порно. Которое я больше не смотрю. Отныне никакого порно, нет.
Радует ли меня тот факт, что она меня возбуждает?
Да ничерта подобного!
– Привет, Харпер!
Джули выбегает навстречу соседке, услышав, что та пришла. Мне хочется закатить глаза, но я этого не делаю, потому что неподдельная радость на лице Джули отбивает всякое желание быть козлом.
– Привет, Джули!
Харпер широко улыбается девочке, а я поспешно отвожу взгляд. Мне не хочется проникаться к ней хорошими чувствами.
– Дай мне свой номер, – достав из кармана мобильный, прошу я. Харпер диктует номер, и я забиваю его в память своего телефона, а затем нажимаю кнопку вызова.
Один из треков DMX раздается из кармана ее толстовки.
– Теперь у тебя есть мой номер. Если что, сразу звони мне. Там на тумбочке тридцать баксов – закажите пиццу на ужин, и никакого сладкого для Джули. – Я строго смотрю на племянницу, и она дуется. – Я буду к половине девятого, или самое позднее к девяти.
– Все будет хорошо, не переживай, – обещает Харпер, будто чувствует мое состояние.
Я смотрю на нее без эмоций. Приходится контролировать себя рядом с ней.
– Хорошо, – сухо отзываюсь я, и, подхватив сумку-портфель, выхожу за дверь.
Дом я оставляю с тяжелым сердцем.
* * *
Приближаясь к кухне, я слышу голоса – Джули и Харпер о чем-то разговаривают. В доме все выглядит, как и всегда, и мне удается немного расслабиться, потому что вопреки моим опасениям, никакого бедствия не случилось.
Но это не значит, что эта девчонка не может его создать.
Остановившись в дверях кухни, наблюдаю интересную картину: Харпер красит ногти моей племяннице. Черным лаком.
Отлично. Они уже успели подружиться?
– Привет, Майк! Нравится? – Джули выставляет руку с черным маникюром вперед и двигает пальцами. – Скажи, круто?
Широкая улыбка на ее лице напоминает мне, какой веселой и счастливой была эта девочка до той ночи, когда погибли ее мать с отцом. И вот я вновь вижу былую Джули. Ирония в том, благодаря кому это случилось.
– Боюсь, твоя учительница с этим не согласится, – сухо говорю я.
– Да ладно тебе – завтра суббота, а до понедельника я все сотру. – Джули закатывает глаза, и они с Харпер обмениваются понимающими улыбками.
– Все, готово. – Харпер закручивает пузырек с лаком, а Джули с довольным видом разглядывает свои ногти.
– Что это?
Я киваю на стол, где стоит блюдо с кексами, покрытыми желтой глазурью.
– Это испекли мы с Харпер, – хвастается Джули. – Попробуй.
– Если ты голоден, там еще осталась паста с соусом. – Харпер поднимается, показывая в сторону плиты.
Она что, не только подружилась с моей племянницей, но еще и готовила здесь?
– Почему вы просто не заказали пиццу?
Мой голос звучит мрачно и Харпер замечает это, слегка приподняв бровь.
– Просто нам захотелось пасты.
– Да, а еще Харпер готовит лучше тебя, – заявляет Джули.
Я смотрю на нее как на предательницу, но она лишь с невинным видом пожимает плечами.
Не скрывая недовольства в голосе, я говорю, что Джули пора готовиться ко сну, и они с Харпер тепло прощаются друг с другом.
Джули поднимается в свою комнату, а я иду провожать Харпер. На крыльце я вынимаю деньги из бумажника и протягиваю ей, собираясь заплатить за четыре полных часа.
