супружеский долг. Но это в прошлом. И я не желаю об этом больше вспоминать.
— Госпожа, — Пэкк появляется на пороге беседки неожиданно.
— Боже, Пэкк, зачем так пугать? — ставлю чашку на блюдце с нежным цветочным орнаментом.
— Простите, госпожа, но к вам… гость, — оповещает меня, пылая смущением.
Я замираю, вцепившись в плетёные ручки кресла.
— Гость? В такую рань, кто же именно?
— Он представился как господин следователь, — продолжает краснеть девушка.
Я поджимаю губы, сердце сильными ударами волнуется в груди.
Следователь в моей усадьбе? Но как он… хотя ясно как, водитель наверняка доложил адрес моего места проживания. Но зачем он приехал?
— Хорошо, Пэкк, пригласи господина в зал, я сейчас выйду.
Девушка уходит, я не двигаюсь ещё некоторое время, но быстро поднимаюсь, торопливо поправляя свою простую для раннего утра причёску — локоны собраны сзади и подвязаны лентой. Поправляю шаль на плечах, но тут же её сбрасываю с себя и оставляю на кресле. И что я так суечусь, какая мне разница, в каком виде я его встречу в своём же доме! Собираюсь с мыслями и направляюсь в холл.
Да, глаза меня не обманывали: в холле стоял высокий широкоплечий мужчина, ожидая моего появления. Как и в прошлый раз, он одет элегантно, в чёрный костюм, белая рубашка застёгнута до последний пуговицы, тёмные, блестящие, цвета вороного крыла волосы уложены волосок к волоску. Чувствую аромат его сильного парфюма издали. В животе щекочет от мысли, что в моём доме пахнет чужим ароматом, чужим мужчиной.
Сейчас он стоит боком и рассматривает интерьер. Занимательно так рассматривает, что даже не хочется его прерывать. Но всё-таки обозначаю своё появление шуршанием своего лёгкого платья. Даю знак притаившейся в дверях Пэкк оставить нас наедине.
— Доброе утро, господин следователь, — приветствую доброй улыбкой.
Мужчина поворачивается, а я едва удерживаю себя от того, чтобы не поправить прядь волос. От него неудержимо веет представительностью и неким шармом, который, я уверена, чувствует любая женщина. И мне простительно, я никогда не принимала в своём доме таких… гостей.
— Доброе, мисс Вишен Лонрэйт, — окончательно выбивает меня из колеи, приветствуя приятным бархатистым тоном, выговаривая моё имя. Которое он потрудился узнать.
— Чем могу вам помочь? — прохожу в холл и останавливаюсь в двух шагах от брюнета, хотя лучше бы этого не делала: этот сногсшибательный аромат восточного пиона с примесью древесной коры действует на меня неоднозначно.
— Как раз дела обстоят наоборот — это я приехал к вам, чтобы помочь, — отвечает он спокойно.
Я моргаю, не зная, что и ответить. Мужчина отводит взгляд, сдержанно усмехаясь.
— Я вчера обдумал наш разговор, помните его?
Ещё бы, такое точно не забывается! Но вместо убедительного ответа я не совсем тактично киваю.
— Хорошо. Так вот, мисс, я готов завести дело, относящееся к гибели вашего мужа, и тщательнее расследовать его. Если вы, конечно, ещё не раздумали.
— Я… мне… Нет, не раздумала, господин следователь, — сглатывая подступивший ком, тороплюсь ответить.
— Хорошо, — улыбается. И снова эта ямочка на гладко выбритой щеке.
— Может, чашечку чая? — предлагаю я, не зная, как ещё взять себя в руки.
— В другой раз, леди Лонрэйт, у меня важные дела на сегодня. Я вам сейчас оставлю свой адрес, куда вы можете прийти, как только будете готовы. Куда я могу вам записать адрес?
Я моргаю, потом ещё раз моргаю.
— Да, да, конечно, вот сюда, прошу, — приближаюсь и указываю к трюмо, где лежат записной блокнот и перо.
Мужчина ориентируется быстро, подходит к высокому трюмо и берет серебристое перо, начинает писать. Уверенно, твёрдо, расслабленно.
— Пожалуйста, ещё раз извините за беспокойство, что так внезапно.
Я улыбаюсь, потому что не могу справиться с удивлением и смущением.
— Благодарю, господин следователь. Пэкк! — подзываю я служанку, которая появляется тут же в дверях. — Проводи, пожалуйста, господина.
— Не нужно, я уже знаю дорогу, — вежливо отказывается гость. — И да… — вдруг останавливается он и засовывает руку во внутренний карман пиджака. — Вайт нашёл на лугу, — протягивает мне мои же чёрные кружевные перчатки.
— Как ваше имя, господин следователь? — задаю важный вопрос, поднимая на мужчину взгляд.
Брюнет смотрит на меня несколько секунд.
— Рэн Сармант, мисс.
Я изумлённо раскрываю губы, но реагирую запоздало, настолько, что мужчина, не дожидаясь моего ответа, кладёт перчатки на трюмо и направляется к выходу.
— До встречи, мисс…
— Спасибо… господин Сармант, — говорю уже в пустоту, видя из окна, как он спускается по лестнице и устремляется к воротам.
Глава 4
Шевелюсь и медленно подхожу к трюмо. Беру блокнот.
Красивым ровным почерком написан адрес.
Значит, Рэн Сармант…
Прикусываю нижнюю губу. Это же тот лорд, о котором говорила мне Иллин, верно? Выходит, пока она ждала его во дворце, он и не намеревался посетить гостей, развлекаясь с псом. Интересное дело. Своенравный у него характер, и довольно самонадеянный. Только вот, видимо, сестре это и понравилось в нём.
Как бы то ни было, а всё складывается плохо. Не хочу, чтобы вышло так, что я стала виновницей её неудачи. Я не знаю, почему господин следователь вдруг передумал, но продолжать пусть даже и деловые отношения лучше не следует. Ради своей сестры, которая не дай бог узнает о нашем знакомстве на том лугу. Терять сестру мне не хочется, а она ведь точно обидится.
Кладу блокнот обратно на трюмо, несколько секунд думаю, а потом хватаю его и выдёргиваю страницу, сминаю в комок.
Неожиданный звонок телефона вынуждает меня вздрогнуть всем телом. По спине проносится холодок.
— Пэкк, — зову служанку. — Возьми трубку, — прошу.
Девушка робко подходит к телефону и поднимает трубку.
— Да, — отвечает и слушает, нервно сглатывает. — Доброе утро, господин. Секундочку.
— Это господин Эрол Рокснар, просит вас, госпожа.
Я облегчённо выдыхаю, но следом же напрягаюсь. Отец редко звонит, и сейчас повод насторожиться. Убереги пресвятая, только бы он ничего не узнал о моём появлении в Лидлер. Хотя на что надеюсь? Я там как белая ворона была.
— Да, папа, — сжимаю трубку.
— Жду тебя на завтрак. Есть разговор, — произносит до дрожи строгим голосом.
— Хор…ошо… папа, — говорю уже коротким гудкам.
Кладу трубку.
— Пэкк…
— Да, госпожа, — с боязнью отзывается девушка, потому что моего отца боятся все. Даже я.
— Приготовь повседневное платье.
И, конечно же, траурное.
— Хорошо, госпожа, — присаживается коротко и уходит.
***
Всю дорогу молюсь, чтобы отец не узнал, что я посещала Лидлер, ну или хотя бы был в хорошем расположении духа, что исключено. Раз он сам позвонил… И этот жёсткий тон и прерванный на полуслове звонок…
Выбрала
