Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 50
комнате уже.
— Бли-ин, Жень, у вас чистенько так, убрано. Вы когда вообще успеваете?
— Стараемся не сорить и не устанавливаем очередь. Обе убираемся за собой и друг за другом, если если необходимость.
Да, тут у нас с Таней, к счастью, взаимопонимание получилось. Она так же любит порядок, как и я. И совсем не считает зазорным убрать за мной забытое мокрое полотенце и развесить или вымыть тарелку. Так же и я за ней. Не успела убрать обрезки от выкройки — я уберу, если минутка есть.
Таня вообще очень воспитанная девушка, аккуратная. Хоть она и городская, просто живёт в другом районе, никогда не подтрунивала надо мною, что я из деревни и многое не знаю о городе. А мне кажется, у меня даже речь немного отличалась поначалу, но Таня вообще никак и не намекнула.
— А с кем это ты приехала? — Светка, встав на цыпочки, выглядывает в окно. — Фигасе тачка! Мы с Леркой аж залипли. И это же не та серая ауди, да?
Вот же глазастые! До углового дома порядком же расстояние, чтобы вот так в окно увидеть. Будто сидели и смотрели.
Чувствую, что вот-вот покраснею, поэтому отворачиваюсь к шкафу, будто что-то там ищу. Эти две быстро слухи пустят по общаге. Кошмар какой!
— Просто такси. Утром из колледжа вызвала, вместо эконома приехал комфорт.
— Такси-и-и… — тянет, всё ещё высматривая в окно, но, кажется, Герман Васильевич перепарковался, он предупреждал, что дальше станет. Спасибо ему. — У богатых свои причуды.
— Тоже скажешь, — делано усмехаюсь, хотя самой совершенно не смешно.
С трудом выпроваживаю любопытную Свету, проверяю сумку с ноутбуком на наличие остатков своей стипендии, что я вчера утром сняла, паспорта, конспекта по дизайну, ну и самого ноутбука. Быстро переодеваюсь в свежую одежду, переплетаю волосы в косу и тороплюсь обратно к Герману Васильевичу.
Мне везёт: Наталья Петровна снова или всё ещё занята телефонным разговором, поэтому я оставляю ключ, получаю пропуск, расписываюсь в журнале, что уехала на выходные, и выбегаю на улицу.
Снаружи достаточно холодно — осень с каждым днём всё сильнее вступает в свои права. Дождь накрапывает, ветер. Так что я радуюсь, что надела водолазку потеплее и куртку с капюшоном вместо вчерашней ветровки. Бабуля ещё и за шапку спросит, но возвращаться уже некогда.
— Заждались? — снова сажусь на сиденье рядом с мужчиной. — Извините, что так долго.
— Нормально. И дольше в кустах сидеть приходилось.
Раскрывать подробнее странную фразу он не спешит, а мне становится интересно, хоть и до ужаса неудобно спрашивать.
— Шпионили за кем-то? — вырывается, за что я готова язык себе прокусить.
— Выслеживал, — отрезает коротко, выводя машину из дворов на дорогу.
— Ого, — говорю искренне. — Вы в полиции служите?
— Служил. Ушёл.
Он говорит это таким тоном, что я не решаюсь спросить что-то ещё. Так и едем молча до самого вокзала. И тишина эта и напряжённая, и какая-то уютная, что ли, вместе с тем. Мне так спокойно, так надёжно рядом с этим большим и сильным мужчиной, что даже саму начинают смущать эти мысли.
А вообще, чувство это непередаваемое. Рядом со мной ведь никогда и не было мужского плеча. Ни отца, ни брата, ни даже парня. Я думала, Руслан мог бы стать им, но, если сейчас вернуться мыслями назад, я в эти несколько недель, что мы встречались, когда гуляли в парке или ходили в кафе, то ничего подобного на надёжное спокойствие я и не ощущала.
Странно, наверное, сравнивать Руслана и Германа Васильевича. В принципе, даже не окажись Руслан подонком. Это просто разное. Руслан — парень, а Герман Васильевич — мужчина.
Он спас меня, и я ему за это очень-очень благодарна. Но… странная щекотка где-то в районе живота, появившаяся, когда я врезалась сегодня в прихожей в мужчину, так до конца и не отпустила. Притихла вроде бы, но если прислушаться, если внимательно присмотреться, то она никуда так и не делась, а в тишине машины снова покачнулась, заставляя её ощутить.
Мы приезжаем на автовокзал, и я иду за билетом. Удачно получается купить: в сторону нашей станицы автобус будет как раз через полчаса. Долго ждать не придётся, и потом от станции топать по темноте не надо. Там хоть всё знакомое и родное, да в последний год к дальнему пруду частенько приезжают на машинах молодёжь из соседнего небольшого городка потусить, да не просто веселятся, а пьют, ещё не пойми чем занимаются. Прошлой осенью рыбу в пруду петардами поглушили.
В общем, место это лучше по светлому пересечь.
— Спасибо вам огромное ещё раз, Герман Васильевич, — говорю искренне, перед перроном. — Если бы не вы, то… даже не знаю…
В горле ком становится моментально, стоит только представить это “если бы”.
— Держи, — протягивает бумажку с цифрами. — Мой номер.
— Спасибо, — киваю.
Странно чувствую себя. Снова эта щекотка. И… сожаление, что автобус отправляется так скоро…
А потом я делаю самое странное, что делала в своей жизни — поднимаюсь на носочки и целую Германа Васильевича в щёку.
8
Первый час, не меньше, мои щёки огнём пылали, пока я ехала в автобусе. И окошко приоткрывала, и ладони ледяные прикладывала, а всё легче не становилось.
Я включила аудиолекцию по истории театрального костюма, но так и не смогла вдуматься. Ничего абсолютно не цеплялось в голове, поэтому решила послушать музыку. Но и она только раздражала, даже любимые песни воспринимались шумом.
И зачем я так сделала? Что он подумает обо мне?
Мне и самой себе сложно объяснить, зачем я поцеловала Германа Васильевича. Но ещё больше смущает собственная реакция. Почему же эти предательские щёки горят и горят? А сердце почему стучит так, что дышать глубже приходится?
Выезжаем за пределы города, за окном тянутся чёрные перепаханные поля. Одно за другим, большими ровными прямоугольниками. Потом начинается посадка вдоль трассы, яркая такая — засмотреться! Кусты-огоньки жёлтые, оранжевые, красные, коричневые — сливаются в яркую полосу.
Обожаю осень. Наши Старые Синички в это время всегда в золоте стоят, пылают цветами насыщенными. А запахи какие! Выйдешь в сад, особенно если вечером, не холодным, так от яблочного аромата голову кружит.
А как холодно, дождь, обожаю просто у окошка в старой кухне усесться с книгой. Кот Бурля свернётся на коленках и мурлычет так громко, что урчание его это во всём теле отдаётся. Приятно.
Наверное, я всё же засыпаю, потому что вскидываюсь, как от толчка, когда возле меня начинает возиться мужчина, доставая из-под сиденья свою сумку.
Отодвинув
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 50
