Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 121
заинтересовать в тексте.
Стремясь сделать текст более доступным читателю, я сократил до предела число примечаний и сносок. И всё равно их получилось немало…
Я часто слышу от коллег-философов, что они просят других (особенно молодых, начинающих) объяснять идеи на понятном языке. Но сами при этом этого-то и не делают! Я не обещаю, что всё, что изложено в этой книге, будет абсолютно ясно и понятно любому читателю, но даю слово, что я делал для этого всё возможное, стараясь по возможности избегать любых двусмысленностей.
Согласно правилу… предисловие должно быть тем больше, чем меньше самая книга, – однако я не стану больше томить нетерпеливого читателя у преддверия[15].
Глава 1
Джордж Беркли: между научным а(у)т(е)измом и аутистическим сциентизмом
…[Е]сли бы мы могли прямо воспринять ту пляску электронов, которая совершается в нашем теле и которая, безусловно, в терминах физической картины является условием нашего сознания, то мы в ту же секунду умерли бы или сошли с ума (а может быть, сумасшествие и является состоянием, когда из видимого мира перепадаем в действительный микромир?). Подобный феномен известен в исследовании зрения, где различают видимый мир и видимое поле зрения. Если мы увидим последнее, а не видимые в нём предметы, то зрительная структура разрушается.
Мамардашвили М. К.
«Классический и неклассический идеалы рациональности»
…[C]олипсист без индивидуальности.
Адорно (о Кафке).”Minima Moralia”
Что ж, начнём с аутизма. Каждый начинает с этого. Главное, чтобы этим всё не закончилось. Даже современные психологи (Л. Кольберг) признают, что лучше с него начать, чем закончить. О чём и предупреждает нас прозорливый Джордж Беркли. Тем более, что аутистическое поведение сегодня присуще в том числе и большинству философов. Например, Венан Коши, профессор философии Монреальского университета (с 1987 года) и почётный президент Международной федерации философских обществ (1983–1988), в своё время сказал, что его «…особенно беспокоит во многих областях философской деятельности, так это отсутствие актуальности, даже отказ от актуальности перед лицом фундаментальных социальных, экономических, политических, этических, а также технологических проблем, с которыми мы сталкиваемся сегодня.
Относительное бессилие или неспособность существенно справиться с проблемами, тенденция рассматривать философию как игру или просто формальное упражнение действительно вызывают большую тревогу»[16].
Эпидемия аутизма
Ни для кого не является секретом, что аутизм становится глобальной эпидемией. Ещё одной! Уже которой по счёту… По оценкам, один из примерно сорока (1/40) детей в Австралии, один из шестидесяти четырех (1/64) детей в Великобритании и один из тридцати шести (1/36) детей в США страдают расстройством аутистического спектра (РАС). Этот показатель показал огромный рост по сравнению с первым известным исследованием распространённости аутизма в США в 1970 году, когда его значение было менее одного ребёнка из десяти тысяч. При этом сразу несколько независимых исследований показали, что изменения в диагностических критериях делают хоть и значительный, но отнюдь не доминирующий вклад в возросшую динамику.
Семьи с детьми, находящимися в группе риска, сталкиваются с чрезвычайными дополнительными расходами и снижением заработка, поскольку один из родителей часто становится опекуном. Так, США аутизм обошелся в 268 миллиардов долларов (1,5 % ВВП) в 2015 году. Если эпидемия аутизма продолжит расти нынешними темпами, то эта сумма превысит 1 триллион долларов (3,6 % ВВП) в 2025 году (для сравнения, расходы Министерства обороны США составляют 3,1 % ВВП).
Швейцарский психиатр Эйген Блейлер (1857–1939), наиболее известный своим вкладом в понимание психических заболеваний и введением термина «шизофрения» (поэтому шизофрению иногда называют «болезнью Блейлера») в 1908 году её основными симптомами указал так называемые «4а»: ассоциации (их нарушение), аффект (неадекватность), аутизм (потеря контакта с реальностью, часто из-за потворства причудливым фантазиям) и амбивалентность (сосуществование взаимоисключающих противоречий внутри психики).
В 1943–1944 гг. в самый разгар второй мировой войны Ганс Аспергер (1906–1980) и его коллега, уроженец Австрии, Лео Каннер (1894–1981), первыми ввели термин «аутизм» в качестве самостоятельного диагноза для описания определённых характеристик социальной изоляции; другие описывали похожих детей, но называли их «шизоидными».
Каннер, к тому времени работавший в университете Джона Хопкинса в Соединенных Штатах (где его будут считать «отцом» американской детской психиатрии), опубликовал свою работу об аутизме «Аутистические нарушения аффективного контакта» (Autistic Disturbances of Affective Contact) в 1943 году. В том же году в Вене Аспергер представил свою докторскую диссертацию ««Аутичные психопаты» в детстве» (The ‘Autistic Psychopaths’ in Childhood), которую он опубликовал в 1944 году.
Между прочим, сегодня ведутся споры о том, был ли у самого Ганса Аспергера синдром Аспергера – были ли у него черты синдрома, который позже стал носить его имя. Это вопрос открытый, но, напомним, он сам предположил, что, возможно, соответствует по меньшей мере одной из характеристик описанного им диагноза – успех в науке, по его словам, требует «примеси аутизма».
Три главных симптома аутизма, которые были отмечены Каннером и Аспергером с самого начала: социальная неполноценность, языковые трудности и склонность к шаблонному (ритуализованному) или неуступчивому поведению.
В момент открытия, разумеется, всем было не до болезней. Поэтому открытие аутизма прошло незамеченным для широкой общественности. Изначальное определение аутизма, данное Каннером, привело к появлению диады – аутичного ребёнка и аутичного родителя. Это было совершенно в духе психоанализа, что не удивительно для выходца из Австрии. Кроме того, здесь можно увидеть некоторые пересечения с идеями «экономического империализма», в первую очередь «типичного» представителя Чикагской школы экономики Гэри Стэнли Беккера, который в 1960–1970–е годы был пионером расширения применения методов экономического анализа, в том числе на решения людей о том, заводить / не заводить детей и как их воспитывать в качестве долгосрочной инвестиции в человеческий капитал. Введённая Л. Каннером «диада» создала условия для второго этапа, в рамках которого родители страдающих аутизмом детей стремились изменить значение своего сходства со своими детьми – с психогенной причинности на генетическую корреляцию. То есть они стремились избавиться от своей стигматизации как «бездушных», «чёрствых», «холодных», «неэмоциональных» родителей и перевести всё на рельсы «наследственности», то есть к причинам, значительно менее связанным с ними именно как личностями.
Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 121
