я и ты не похожи на омму?
Родственница вздохнула, и принялась рассказывать. Оказывается, мне сейчас двенадцать лет, а Сон Янг старше меня на девять лет. У нас разные отцы, поэтому мы и немного непохожи на мать. Сама онни больше похожа на своего отца, первого мужа нашей оммы, а я похожа на бабушку, маму второго мужа оммы. Эта родственница умерла три года назад, сразу после похорон дедушки. Мысленно перекрестился, что не надо знакомиться с ещё какими-то родичами. Мне и этих за глаза хватит!
Тут возвращаются в палату отчим и мама. Оказывается, они ходили к доктору Пак Джин Хо.
Я замечаю, что уже без всякого напряжения называю маму, омой, а сестру – онни. Даю себе зарок, что даже во сне их буду так называть, ведь мне некуда уйти с подводной лодки! Насчёт Бэм Бэма, небольшая напряжёнка. Хоть он и друг детства Лалисы, но вдруг руки станет распускать, как немного подрастёт. Это надо будет пресечь на корню! И вообще, с мужиками теперь только деловые отношения, а то знаю я их!
Между тем мама начала гладить меня, и говорить:
- Лалиса, доченька! Доктор пак сказал, что ты быстро поправишься. Мы все молим Будду, чтобы это произошло как можно скорее!
Так, значит, моя новая семья – буддисты. Запомним! Наконец, все собрались, попрощались со мной, и ушли. Сон Янг и Бэм Бэм обещали навещать меня каждый день. Хотя самой большой проблемой было моё переселение в тело девицы, появилась ещё одна загвоздка. Это постоянные женские секреты и сюсюкание друг с другом. Скорее всего, я так просто не смогу. Хотел что-нибудь придумать, чтобы избавится и от телячьих нежностей, и розовых соплей, но меня заставили обо всём забыть ноги под гипсом.
Эти заразы так зачесались, что я готов был лезть на стенку, лишь бы избавится от этой пытки. Но всё было тщетно, пришлось терпеть до вечера. Потом мне опять сделали укол, и чесотка прошла. Свободно вздохнув, заснул, чтобы увидеть сон.
Я сижу на какой-то поляне, причём в своём мужском теле, но совершенно голый. Ко мне подходит мужик.
- Тебя мы перебросим в параллельный мир.
- Я что, умер?
- Нет, ты сейчас одновременно и на Земле, и здесь. Вот, посмотри! - И мне показывают, как я сижу дома, за экраном монитора, и что-то быстро строчу, стуча по кнопкам клавиатуры.
- А что меня ожидает там? – Киваю в сторону, где по моему мнению находится параллельный мир.
- Об этом ты узнаешь сам. Там всё будет зависеть только от твоих действий. Правильно сообразишь, будешь в шоколаде, а нет, будешь выпутываться сам.
- Что, там так страшно и опасно?
- Нет! - Смеётся мужчина. – Ну, ладно, примемся за дело!
Он делает какие-то пассы рукой, и я проваливаюсь в темноту…
Глава 2. Дни в больнице.
Место действия: холл Мемориального госпиталя Понсэн.
Время действия: десять часов утра тринадцатого мая две тысячи девятого года.
Сижу в холле больницы на кресле каталке. За последние дни с помощью онни и Бэм Бэма мне удалось точно выяснить, что я в параллельном мире. Здесь пока две тысячи девятый год. То есть, провидение меня не только перенесло в пространстве, запихнув моё сознание взрослого мужика в тело двенадцатилетней девочки, но и, в какой-то мере, транзит осуществлён и во времени, с две тысячи двадцать второго года в нашем мире на двенадцать лет назад, в две тысячи девятый год в этой вселенной. Даже не знаю, выражать судьбе благодарность или клясть её разными нехорошими словами.
Значит, я в Пусане, во втором по величине и значению городе Южной Кореи. Почему мы здесь, я уже знаю. Через месяц состоятся прослушивания кандидатов на трейни. Биографию Лалисы Манобан, с моей Земли, я, естественно полностью не помню. Поэтому, придётся, доверится провидению. То, что она стала айдолом, я знаю, но частности её продвижения к успеху мне не известны. Об этом пока рано говорить. На прослушивание я уже не попаду. Но Бэм Бэм и Сон Янг в один голос утверждают, что ничего не потеряно. Вся наша танцевальная группа переехала не только ради конкурса Эл Джи. Мы должны до ноября хорошо выучить корейский язык, чтобы принять участие зимой в танцевальном конкурсе, который проводит лэйбл JYP.
Да и школу мы должны окончить, тут ведь без корейских сертификатов никто не пустит не то что в артисты, но и даже на место посудомойки. Желательно сдать и тестирование для получения местного аттестата. Это у корейцев называется Сунын. Но до этого пока далеко, ведь я, Бэм Бэм и другие мемберы нашей танцевальной группы должны в августе перейти только в среднюю школу, где проучимся почти шесть лет. Можно, конечно, и не сдавать Сунын, мы ведь иностранцы, но потом это может вызвать нежелательные осложнения.
Ещё меня напрягает то, что я же не настоящая Лалиса, и танцевать не очень умею. Хотя, вроде есть такое явление, как память мышц. Может, хоть она поможет, хотя бы сносно выглядеть в танце на фоне остальных ребят. Я спрашивал у онни, за чей счёт мы здесь будем жить. Она ответила, что родители детей нашей танцевальной группы – бизнесмены средней руки, поэтому беспокоится не о чем. Ну, это ей так по молодости лет кажется. Я с высоты своего жизненного опыта могу сказать, что деньги нужны всем и всегда. Ничего. Выйду с больницы, осмотрюсь вокруг, может , что-нибудь придумаю.
Это всё лирика, а для меня главное, что там, на старой Земле, я продолжаю жить и работать. Пять дней назад мне настолько полегчало, что я упросил одну из медсестёр, Хан Га Ин, попросить доктора Пак Джин Хо дать мне возможность встать с кровати, и передвигаться хотя бы в кресле каталке. Эскулап прибежал, заставил меня сдать кое-какие анализы, а на следующий день после этого мне предоставили кресло каталку с электрическим двигателем и аккумулятором. Прямо в сидении было судно, поэтому мне идти в туалет не приходилось.
До этого у меня появились костыли. В гипсе ведь были в основном мои колени. Но ходить я костылями было очень трудно. Это приходилось при поддержке медсестёр, что было неудобно и очень медленно. Да и посадка на утку вызывала сильные боли в ногах – колени то только заживать начали, и плохо сгибались.
Поэтому, электрифицированная кресло-каталка оказалась тем соломоновым решением, которое сняло кучу проблем, как
