Эмма молча смотрела на зеленоглазую женщину, а та, сделав паузу, чтобы глотнуть воздуха, тут же продолжила:
– О Боже, ну и манеры у меня! Как ваше имя?
– Ее зовут Мег, – вежливо сообщил Алекс. – Но фамилию она не назвала.
Эмма вспыхнула. Герцог и не спрашивал ее фамилии.
– Не важно, моя дорогая, – продолжила тараторить Софи. – Вы не обязаны нам ничего о себе сообщать, если не хотите. Я и без этого ваш друг на всю оставшуюся жизнь, и вы в случае надобности можете на меня рассчитывать.
– Искренне признательна вам, миледи, – ответила Эмма тихо. – А теперь я хотела бы вернуться домой: кухарка, вероятно, злится и не может понять, куда я пропала.
– Скажите нам, у кого вы работаете? – Алекс с нетерпением ожидал ответа.
Эмма недовольно посмотрела на него:
– У графа и графини Уэрт.
Алекс тут же назвал адрес кучеру, но Софи так и продолжала непрерывно болтать все то время, пока карета ехала к Блайдон-Мэншн.
Когда карета остановилась, Эмма попыталась выпрыгнуть из нее.
– Постойте! – закричал Алекс, а Софи схватила ее за руку.
– Сперва я должна как следует отблагодарить вас. Если я этого не сделаю, меня будут мучить кошмары. – Она протянула руки к ушам, стремительно выдернула из них серьги с бриллиантами и сунула их в руку Эммы.
– Пожалуйста, возьмите это. Всего лишь маленький знак внимания, но, может быть, он вам поможет, если вы окажетесь в нужде.
Эмма была ошеломлена. Ну как она могла сказать этой женщине, что является наследницей гигантской компании. В то же время она понимала, что Софи очень хочет что-нибудь ей подарить в знак благодарности.
– Да благословит вас Бог, – сказала Софи, целуя Эмму в щеку и снова усаживаясь в карету.
Эмма повернулась к кучеру, чтобы забрать яйца, затем улыбнулась Софи и направилась к черному ходу.
– Не так быстро, дорогая, – сказал Алекс, неожиданно появляясь рядом с ней. – Позвольте, я их отнесу.
– Я бы предпочла, чтобы вы этого не делали. Если на кухне узнают про Чарли, им это не понравится.
– Чепуха, – возразил Алекс и тут же забрал у Эммы яйца с уверенностью человека, привыкшего к тому, чтобы его приказы исполнялись.
Эмма почувствовала, что ее охватывает отчаяние. Если герцог проводит ее в дом, там начнется бог знает что и Белл, которой он, несомненно, уже был представлен, назовет ее по имени.
– Пожалуйста. – Она умоляюще взглянула на Алекса. – Прошу вас, уйдите, иначе у меня будут неприятности.
Алексу показалось, что он увидел в ее глазах подлинный страх, и он снова подумал, что, вероятно, с ней плохо обращаются.
– Хорошо. Было приятно с тобой познакомиться, Мег.
Крепко прижимая к себе сумку с яйцами, Эмма побежала к черному ходу, ощущая спиной жаркий взгляд своего провожатого.
Когда она наконец появилась на кухне, у нее было ощущение, что она вырвалась из чистилища.
– Эмма, где ты была так долго? – строго спросила Белл. – Мы все страшно волновались за тебя.
Эмма со вздохом положила сумку с яйцами на стойку.
– Давай обсудим это позже, сестрица…
Она внимательно вглядывалась в лица слуг, откровенно глазевших на нее.
– Ладно, – согласилась Белл. – А сейчас мы пойдем наверх.
Эмма чуть не застонала. Внезапно она ощутила страшную усталость: в голове у нее гудело, к тому же она не знала, что делать с этими чертовыми сережками, и все это привело к тому, что она снова потеряла сознание.
Глава 3
Алекс стоял перед дверью черного хода Блайдон-Мэншн. Хотя ему не раз доводилось встречать графа и графиню Уэрт на светских вечерах, он понимал, что слишком мало их знает. Тем более Алекс не имел понятия об их семейном укладе, образе жизни и его пугала мысль о том, что Мег могут наказать или даже побить. Он испытывал сильное побуждение зайти на кухню Блайдонов и убедиться, что с ней обходятся должным образом: как с героиней, каковой она и была в его глазах. Раздраженный мерой своего интереса к девушке, Алекс вздохнул. Он вовсе не был уверен, что Мег полностью оправилась от последствий падения. Ему очень хотелось заключить Мег в объятия, отнести в ее комнату и уложить в постель; если бы ему удалось уложить ее в постель, он едва ли ограничился бы созерцанием и не попытался улечься с ней рядом.
– Брат! – Софи высунула голову из окна коляски. – Чего ты ждешь?
Алекс с трудом отвел глаза от дома.
– Ничего, Софи, решительно ничего. Просто немного беспокоюсь о Мег. Думаешь, с ней все будет в порядке? Что за люди эти граф и графиня Уэрт?
– О, они прелестны. Я несколько раз встречала их на вечерах, и у меня осталось от них самое хорошее впечатление.
– Я тоже их встречал, но они не показались мне образцом добродетели.
Софи вздохнула:
– Если бы ты провел на вечере хоть одну минуту, ты бы убедился, что Уэрты – чудесные люди, очень добрые и ничуть не нудные. Мама очень привязана к леди Уэрт, и они не реже чем раз в две недели пьют вместе чай. Не думаю, что стоит волноваться за Мег, раз она служит в этом доме.
– Надеюсь, ты права. Мы многим ей обязаны, и наименьшее, что можем сделать, – это позаботиться о ее благополучии.
– Согласна, дорогой братец. Я на этой же неделе навещу леди Уэрт и расскажу ей, как отважная девушка спасла Чарли. Уверена, она не допустит, чтобы такая храбрость осталась невознагражденной.
Алекс взобрался в карету и устроился на мягком сиденье.
– Хорошая мысль, Софи.
– Разумеется, я уже сегодня вечером навестила бы ее, но думаю, не стоит этого делать.
– А куда ты собираешься вечером?
– Право же, Алекс, ты должен помнить о том, что происходит в обществе. Леди Уэрт устраивает сегодня большой прием: уверена, что ты тоже приглашен. Пойми, если ты не начнешь бывать в обществе…
– Прошу, избавь меня от еще одной проповеди. Я уже слышал их не раз, и мне это неинтересно.
Софи бросила на брата раздраженный взгляд.
– Но не можешь же ты вечно оставаться холостяком! Все, чем ты занят, – это кутежи с приятелями, точно такими же плутами.
Алекс ответил лукавой улыбкой:
– Право же, Софи, я ничуть не обойден вниманием женского общества.
– Смотря что понимать под женским обществом! – Софи даже стала заикаться от негодования. – Ты это говоришь, только чтобы позлить меня. И пожалуйста, никогда не упоминай об этих женщинах в моем присутствии!
– Женщины как женщины. – Герцог добродушно усмехнулся. – Они ничего от меня не хотят, кроме пары побрякушек, и именно поэтому я провожу с ними время в постели. По крайней мере они честны и не скрывают своих меркантильных устремлений.
