— Ты! В понедельник договорим.
Я прыскаю, довожу этим Клоуша до состояния каленого железа. Отчетливо слышу скрежет зубами. Подумав немного, спрашиваю:
— И что ты сделаешь? Изобьешь меня? Ты себя в зеркало видел? Огромный такой. А я, — развожу руки. — Спичка. Переломлюсь от твоего первого удара.
Это, конечно, вряд ли. Но рисковать не хочу. Ни один мой прием не сработает в этом дохлом теле. Невозможно двигаться быстро, если не разработаны мышцы ног. Невозможно бить сильно, если суставы того и грозятся разойтись. А еще одной мусорной корзины может и не подвернуться.
Чувствую на себе сотни взглядов. Продолжаю:
— Думаешь произвести впечатление? Девочка твоя скажет, какой ты мужик? Ты вроде там крутой какой-то? Что твой папа скажет? Что сынок накачал в голове мышцы, вместо серого вещества и доказывает всем, что он опаснее того, кто в два раза меньше его?
Хм, а у меня всегда была такая манера общения? Странно. Видимо, я изменился чуть больше, чем казалось изначально.
— Сучий белячок…
Даже Сергей перестает на меня шипеть, выпучивает глаза. Я достаю стыренную зубочистку, сую в рот. Заместитель директор не заметил, как я ухватил с его стола ни одну, а сразу две мятные ковырялки. Ловкость рук и ничего более. Задумчиво грызу, наслаждаясь мгновением тишины. Только пыхтение сотен носов. Ну да ладно. Смотрю на Клоуша. Его дергает за рука Яра, но тот этого не замечает, смотрит пожирающими вселенную глазами.
— Ну чего уставился? Я тебе сразу говорю, что ты меня побьешь. И заранее сдаюсь, молю тебя о пощаде и всё такое. Так что ты доказывать мне собрался, а? Что ты сильнее? Или что у тебя член больше? Эй ты, — смотрю на Яру. — Ты посчитаешь хер Клоуша больше моего, если он изобьет меня до полусмерти? Или ты уже ни раз видела его издевательства над слабаками, но стручок как был маленький, так и остался?
Теперь я точно уверен, что в моей манере что-то изменилось. Жаргон, слова, вывороты смысла. Это из-за того, что я говорю на другом языке? В принципе, неплохо. Но нужно этот момент контролировать.
Теперь смешков становится больше, но вид разъярённого великана быстро затыкает весельчаков. Только желтые пиджачки продолжают скалиться.
Яра не отвечает. Но от моего взгляда не ускользает еле заметная улыбка.
Судя по звуку, великан уже стер зубы в порошок и сейчас трется деснами, доставляя себя особое наслаждение. Он пытается взять себя в руки и успокоиться, но постоянные смешки мешают. Он открывает рот и говорит:
— Я не буду тебя бить. Ты прав. Слабаки меня не интересуют. Но я… я…
Я вытаскиваю зубочистку, осматриваю. Мятный наконечник рассосался.
Еле сдерживаюсь, чтобы не передразнить придурка. Бедолага, запнулся, не знает, что дальше сказать. Как я и думал, мозгов у него как, у земляного червяка. Попался на такую дешевую провокацию. Но главное, что своего я добился. Без кулаков. Пока что.
… — я тебя научу трепаться, сука!
Рано радуюсь.
В одно мгновение мои уши улавливают стальной звук напрягающихся мускулов Клоуша. Великан подается вперед, не замечая напирающего Сергея и спешащих на подмогу стражей.
Взмах!
Слишком быстро! Хоть я и слышу надвигающуюся опасность, мои мышцы слишком долго оживают. Максимум что получится…
Крепко сжимаю зубочистку в зубах, разворачиваю голову в сторону удара, расслабляю мышцы шеи.
Шлепок ладонью по лицу чувствительный, но он больше отталкивает, чем бьет. При полном расслаблении мышц в организме можно избежать множества травм.
Охрана бросается на великана, на удивление ловко закручивает ему руки за спину. Жаль, я уж надеялся, что они его пристрелят.
— И не смей зазнаваться, сопляк! — ревет великан, отбрыкиваясь от стражей.
Я улыбаюсь, медленно выпрямляю закинутую за спину голову. Какое же дрянное тело. Если бы удар был чуть сильнее и не ладонью, то связки бы не выдержали.
— Кло, твоя рука! — зажимает рот Яра.
Народ охает. Впечатлительные какие.
Великан смотрит на девушку, на свою ладонь…
Зубочистка проткнула мягкие ткани насквозь. Кровь лениво стекает по пальцам.
Глаза Клоуша расширяются, сквозь сжатые губы просачивается слюна:
— Гни-и-и-ида! — ревет он, но охрана знает свое дело — вырваться не получается.
— Так ты же сам, — спокойно потираю я шею.
— Ты это специально! Сучара драная! Да отпустите вы!
Клоуш перестает бесноваться после того, как Сергей орет на него и тянется за оружием. В памяти всплывают образы… из какой-то игры? Не понимаю, какой еще игры… Но зато теперь ясно, что это пистолет Макарова. Да, точно. Так вроде эта штука называется.
— Все, харэ! Я понял, — шипит он.
Охранники отпускают его, но далеко не отходят.
Клоуш хватается за зубочистку, дергает и… стонет, как девка.
Слышатся неуверенные смешки. Краем глаза замечаю, что это глумятся все те же парни в желтом. Остальным смелости не хватает подтрунивать великана.
Я сдерживаю улыбку. Сразу после удара, я слегка повел зубами, переламывая зубочистку пополам. Вытащить ее будет чуток сложнее, чем кажется.
— Живо! — толкает меня Сергей. — Ну! Пошли! Вы, — тыкает пальцем на охрану, — разберитесь тут. Отведите этого в лазарет! А вы что встали?! Занятия сейчас начнутся! Все живо в школу! Клоуш, а ты успокойся! Сейчас приду, поговорим…
Сергей тянет меня, а я и не сопротивляюсь.
Пока уходим быстрым шагом, чувствую на себе множество взглядов. Над каждым моим движением наблюдают. Шепчутся. Сплетничают. Им что, заняться нечем? Все же уже закончилось. Чего уставились?
Вздыхаю от утери своей драгоценности. Оборачиваюсь:
— Ни у кого нет зубочистки? Только мятной? Нет? Ну ладно. Сергей Вениаминович, мне так страшно. Этот большой парень чуть не убил меня. Давайте быстрее уйдем, прошу вас. Помогите-спасите, все дела.
Снова редкие смешки. У многих хватает мозгов уловить сарказм в моих словах.
Не успеваем мы отойти, как кто-то кричит в спину:
— Ей, парень! У меня есть! Держи…
* * *
Сергей доводит меня до остановки. И что радует — больше не достает нотациями. Просто странно смотрит:
— Закажу тебе проезд. Жди.
И уходит. Наверное, нянчится с великаном.
Гомон учеников постепенно замолкает. Они возвращаются в школу. Я сажусь на лавку и… зеваю.
Ну и денек. Я должен был проснуться в своей роскошной комнате подземелья Храма Шейлы и заняться своими ужасными и одновременно прекрасными повседневными делами.
Но вместо этого я очнулся на толкане, зная кучу странных вещей и слов, избил троих, как последний бандит, скормил дерьмо путане и поставил на место сопляка-переростка. Не совсем обычный мой будний день.
