Да… Ни на одной тренировке я не справлялся лучше. Все-таки старые песочные часы и капли крови, отмеряющие жизнь твоего бойца — совершенно не одно и то же! Вторые мобилизуют куда лучше.
Жгут Эсмарха [3] лег в несколько нахлестов на остатки руки буквально через несколько секунд.
- Оттаскиваем! — ору я.
Все равно засветились, подняв на ноги всю округу, так что уж теперь…
Тут же две тени метнулись к нам, без звука подхватив безвольное тело.
Далеко не ушли. Нас прижали огнем в небольшом полуразрушенном доме. Однако и "выкуривать" не спешили. Все-таки не всякий что у нас, что у них хочет вот непременно сдохнуть, но забрать с собой хоть кого-то. Мы ведь не получали "задачу" друг на друга, а просто столкнулись в одной давненько покинутой жителями горной деревеньке.
Теперь все зависело от того, кто появится первым: наша вертушка или их подкрепление.
- Проверить жгуты!
Кивок, и одна из "моих" теней отправляется к телу, чтобы через секунду поднять руку в жесте "Норма!". Лады. Ответный жест напоминает просьбу принести счет за кофе в западных странах. Я по "ящику" видел. Однако собеседник понимает меня правильно, обозначая время и дату наложения повязок. Все-таки вертушка должна прибыть через полчаса, а, значит, менять жгуты будут уже другие люди. Если доживет… Если доживем…
А снаружи постреливали. Именно так: не пытались задавить огнем, либо пойти в атаку, а просто обозначали присутствие: "Мы здесь!".
Ну это ладно… Пока не по мне — против ничего не имею. Жгите боеприпас!
- Одно легкое не работает. — сообщает медик.
Киваю "Работай!". На грудь Вовчика тут же ложится специальная повязка. Хорошо штатовцы сделали. На кровь и грязь лепится лучше, чем банный лист к заднице! А мой человек уже "колет" декомпрессионную иглу в межреберье пострадавшего.
Так, основное есть! Сейчас пойдет обезболка и восполнение жидкости.
- Сука…
Мой кивок отправляет на помощь медику вторую тень. Ох, не вовремя Вовчик пришел в себя.
- Коли! — кидаю я шприц-тюбик в руки бойца.
Тот на секунду замешкался, но хуже уже действительно не будет, а потому пострадавший получает порцию промедола. Страшная штука. Но сейчас либо поможет дотерпеть до вертушки… Либо уйти без боли.
Краем глаза наблюдаю за тем, как медик накладывает ИПП на культю.
Вертолет прибыл через 17 минут.
Вовчик не дышал уже 12 из них.
— Хм, я настолько плохо выгляжу? — немножко нервно усмехнулся я, борясь с легкой слабостью после "воспоминания". — А мне-то грешным делом казалось, что на поправку иду!
— Вы требовали его у меня, — с охотой сообщил док, оборачиваясь. А когда получили отказ, то выразили свое негодование матерно и многократно, а затем заявили, что, цитирую, "Сталина на тебя нет!". Оставим за скобками личность этого несомненно выдающегося человека, раз вы вспомнили о нем даже в такой момент. Хотя само выражение, конечно, мдааа… Ну ладно, а вот… Скажите, Александр, где именно вы услышали про это лекарство?
— Может, от кого-то из друзей? — попробовал включить "дурочку" я.
— О да, конечно, — все та же добрая улыбка, что могла сделать его звездой любого детского кино, украсила лицо доктора. — Каждый друг любого шестнадцатилетнего мальчишки БЕЗУСЛОВНО знает все о наркотических анальгетиках опиоидной группы, что даже спецам выдается не вдруг, а по особому списку и под личную ответственность, а?
Я промолчал, стараясь придать своей физии как можно более несчастное выражение. А что тут скажешь?..
Доктор же понимающе усмехнулся.
— Доверие нужно заслужить, а, Саш? — тепло улыбнулся он, вот только глаза его были ни черта не веселые.
Крайне внимательные были у него глаза.
По моей груди растеклось приятное тепло.
— На время, — произнес доктор, резко поднимаясь к своему саквояжу. — Больше не могу. Выздоравливайте, Саша. И помните, что если что, то ко мне вы можете обратиться с любым вопросом. До свидания!
О как! Мне только и осталось, что в шоке откинуться на подушку, наслаждаясь отсутствием боли. Незарегистрированный одаренный… Риск со стороны дока и риск безумный! Если я его сдам, то моя семья несколько месяцев не будет знать нужды ни в чем, а вот последствия для Станислава Ивановича будут очень плачевны. Не любит местная аристократия выпускать одаренность из под своего контроля.
А с другой стороны, если верить "старику", то во времена его аристократии священники входили в штатную структуру МВД. И в задачу их входило, да-да, то самое! Доклад о настроениях общества и отдельных лиц лицам иным, что заинтересованы в стабильности государства.
Не зря же док так напоминал особиста из "той" жизни…
Так почему же он раскрылся?
И почему так привязался к этому промедолу?
Я был почти уверен, что он неоднократно повторил название препарата не просто так. Но вот, как в той песне, "что конкретно ты имеешь ввиду?!".
Да и с какого хрена мне вообще его требовать у доктора? Рана не настолько опасна, чтобы травить организм столь "резким" противошоковым.
Вот черт, глаза закрываются… не знаю кто ты, доктор, но за возможность поспать без боли большое тебе спасибо.
[1] Запор.
[2] Самодельное взрывное устройство.
[3] Жгут для временной остановки крови при артериальных кровотечениях.
Глава 5
"Смеркалось!..", — только и успел подумать я, почувствовав крепкие захваты на своих руках. "Жаркий день бледнел неуловимо", но все же предо мной вовсе не тот "кроткий образ твой", а двое бугаев, что явно желают меня пригласить для приватной беседы. Отказ, увы, не предусматривается.
Вот так вот! Всего три дня после ранения, впервые покинул дом воздухом подышать, а тут ходят всякие, малину мне накрыть пытаются тазом медным, да объемным. Чтоб их! Они бы еще мне по затылку дать попытались. Шутники. Однако повезло… Им. Сейчас бы добрейшего Пилюлькина пришлось вызывать… Все мои навыки ЛЮБОЕ потенциально опасное движение за спиной трактуют как смертельную угрозу. Действую соответствующе!
— Парни, вы там как, нормально? — вполне искренне поинтересовался я, с интересом наблюдая как два тела пытаются подняться с земли.
Падать "торпеды" местные не умеют совершенно.
— Ты чего творишь, Санни?!
Вот оно как! Всегда поражала подобная логика: за руки хватают меня, а "творю", значит, я?!
— Иду по пути любви! — только и нахожу что ответить, искренне удивленный сим образцом душевной простоты.
