- Я принес, - добавлять на чем именно принес не стал. И без того было ясно.
Куколка поджала губы. Прикусила нижнюю. Вызвав тем самым всплеск гормонов в крови.
О, Создатель, с отсутствием женской ласки в ежедневном распорядке дня надо что-то делать. Иначе я думать не смогу. Ведь, все мысли собираются исключительно в одном месте. И это место совсем не голова.
- На кровать тоже вы положили? - уточнила.
- Кому же, кроме как не себе, смог доверить столь драгоценную ношу? - попробовал пошутить и тем самым разрядить ситуацию.
- А целовали? - вдруг спросила куколка.
Своим вопросом ввела в полный ступор. Как она могла подумать, что я, офицер империи, мог воспользоваться ее положением?
Гнев на подобного рода предположение, несколько отрезвил, заставил мысли приобрести четкость.
Меня как только не называли, в чем только не обвиняли, но в подобной низости, никогда. А все потому что повода не было.
В отношении женщин у меня имелся свой кодекс чести. Не позволяющий совершать ничего противоречащее нормам морали. Развратные мысли, типа представления объекта интереса без одежды или же в некотором его минимуме, не в счет. Их обуздать нереально. Все остальное подвержено контролю и самодисциплине.
- Нет. Как можно? - произнес, стараясь, чтобы не показать свое возмущение высказанным предположением.
- А жаль, - выдала куколка.
Я чуть воздухом не поперхнулся. Настолько сказанное выбило из колеи.
- Могу я узнать причину вашего разочарования? - спустя несколько мгновений нашел что спросить у птички, так и не поднимающей на меня глаз.
Она медлила с ответом. Секунды тянулись одна за другой. Я даже мог их посчитать. Они липкими каплями падали на пол. Расплывались вязкими лужицами, отмечая пройденное время.
В какой-то миг решил, что куколка так и не ответит.
- Если бы вы меня поцеловали, то я бы могла считать, что выиграла спор,- шумно сглотнув, промолвила она.
Так меня еще никогда не оскорбляли.
Меня не один раз пытались убить. Против меня устраивали заговоры. На меня насылали порчу. Меня проклинали. Но никому в голову не приходило на меня поспорить. Ибо знали, что это выйдет спорщику боком. Душа через бок и выйдет, когда я собственными руками ее выну. И буду смотреть как последний вздох покидает тело.
- Я правильно понял, что вы с кем-то на меня поспорили?- уточнил.
От напряжения голос вибрировал. А демон рвался наружу. Требуя наказать.
Одной лишь фразой куколка умудрилась его разозлить настолько, что он практический мне не подчинялся.
Когда еще такое было?
Я уже и не припомню.
- Не с кем-то, а с подругой. Она сказала, что я никогда, ни на что не решусь в этой жизни. Что я не в состоянии совершать самостоятельные поступки. А я могу. И даже хочу, - на этой фразе демон дернулся. - И предприняла попытки, и справилась... почти, - горестно выдохнула она.
И столько раскаяния слышалось в ее голосе.
Девушка водила пальчиком по покрывалу, вычерчивая узор точь-в-точь повторяющий рисунок на ткани.
- Вы что?- переспросил. Если ритмично дышать, то это отвлечет от мыслей, в которых калейдоскопом перемешивались различные пожелания расправы.
- А я справилась только наполовину. Нет. Даже не на половину. На треть. Подошла к вам. А дальше вы знаете, - ее голос дрогнул.
Пальчик не прекращал движение.
В какой-то миг я представил, что вместо покрывала под пальчиком находится мой пресс. И куколка именно таким образом обводит рисунок рельефа.
Мышцы на животе непроизвольно сократились. А вместе с ними дернулось. все что могло дернуться у мужчины с нормальной реакцией на естественные раздражители.
И все мысли о страшных карах поменяли свое направление. Энергия разрушения трансформировалась в желание обладания.
- Придется признать собственное поражение, - куколка подняла свои чистые прозрачные глаза на меня.
- Еще не все потеряно. Спор не проигран до конца,- обнадежил.
Что я говорю?
- Каким образом? - робкая надежда промелькнула во взгляде девушки.
Не привыкла она проигрывать. Это чувствовалось между строк. До последнего ища варианты.
- Какую часть спора осталось выполнить? - я сам не узнавал себя. К чему толкал птичку? Какие слова хотел услышать?
Это вам не врагов империи пытать в застенках Туара. Здесь все гораздо сложнее.
- Поцелуй, - едва слышно прошептала она.
Внутри все болезненно сжалось от напряжения.
- И что нужно сделать с поцелуем?- я не знал к чему приведет этот разговор, но он определенно щекотал мне нервы. Эмоции били через край.
Да и не сдерживал я их.
Почему не сдерживал?
Не хотел. Мне нравилось происходящее.
Птичка задумалась над моим вопросом. Даже наморщила лобик. Ей безумно шла едва заметная складочка на лбу, делающая не совсем идеальной ее кукольную внешность.
- Я должна пригласить на танец и сделать так, чтобы меня поцеловали, - она с трудом сумела выдавить из себя признание, при этом зарделась как маков цвет.
Как же ей шло смущение. Оно естественным образом подчеркивало внутреннюю чистоту и неиспорченность куколки.
- Допустим, на танец пригласил вас я, - напомнил девушке.
- Что вы хотите этим сказать? - она испуганно замерла. Я видел как бьется жилка на ее виске. Как мечется взгляд в поисках ответов, до того как они прозвучат.
- Вам осталось выполнить вторую часть соглашения,- огорошил.
- Почему мне?- возмутилась.
- Ну я же вас пригласил,- напомнил.
- И? - птичка напряженно застыла. Ей безумно сильно хотелось узнать что же я скажу.
Я же специально тянул время. С удовольствием наблюдая за выражением лица птички. Надежда. Возмущение. Изумление. Непонимание. Ожидание.
Такие разные эмоции сменялись одна за другой. Я впитывал их, наслаждаясь.
- Теперь вы меня целуете. И спор ваш,- выдал.
- Но я никогда...,- воскликнула она и тут же осеклась, словно сболтнула что-то лишнее.
- Что никогда?- лукаво улыбнулся лишь уголками губ.
Мне нравилось играть с куколкой. Такое наслаждение. Такой драйв. Живые, ничем не завуалированные эмоции. Чистые, как горный ручей. Я пил их, взахлеб, получая колоссальное удовлетворение.
- Ничего,- пошла на попятную.- Считаете, что другого выхода нет? - куколка все еще надеялась, что ее пронесет и не придется меня целовать.
