— И так, что мы имеем? — задумчиво произнес Ульфик, лениво почухивая заплетенную в косичку бороду. — Невеста из неизвестного рода из явно скрывающейся семьи. Пока не будет определен их род, именно мы, как соединенные священным огнем, несем за них ответственность. Не будем откладывать на завтра — выдвигаемся сегодня. Как бы своим вчерашним появлением ты их не спугнул. Странно все это. Мне известно только об одном случае, когда исчезли демоны — но там речь шла об особах только женского рода. Ох уж эти дамочкии, — и старый сильфид покосился в сторону плотной бархатной ширмы. Сыновья понимающе хмыкнули — такова уж была их мама. Ни одно важное событие или разговор не пройдут мимо ее внимания — она всегда найдет скрытое тайное окошко или ширмочку — но обязательно будет в курсе всех семейных дел. Вот и сейчас она сидела, как мышка, за плотной ширмой — и переваривала услышанное.
— А ты уверен, что мальчишка нашего рода? — недоверчиво переспросил Ульрих. — Придется использовать родовой камень, чтобы определить его отца.
— Я в этом уверен, — ответил Аркх. — В его жилах течет наша магия. Но и без этого совершенно ясно — он типичный сильфид.
Трое мужчин поднялись, все как один высокие, могучие, очень похожие друг на друга и решительно двинулись к выходу.
Глава 6. Пробуждение
Ей снился яростный шторм, чьи‑то сильные руки протянулись к ней, чтобы спасти, и потащили из воды, а затем снова бросили в беснующуюся реку…
Бледный солнечный свет затопил комнату, и Тамари неохотно перекатилась на спину. Она принадлежала к тому типу людей, которые, сколько бы ни спали, при пробуждении долго не могут прийти в себя и с удивлением осматриваются вокруг, пытаясь понять, где же они находятся. Тасся и маленький Десмон всегда вскакивали с постели бодрыми и полным сил, тогда как Тамари с трудом приподнималась на подушках и оставалась в таком положении не менее получаса, бесцельно оглядывая комнату и заставляя себя окончательно проснуться.
Тамари попыталась открыть глаза, и ей показалось, что голова ее налита свинцовой тяжестью. На прикроватном столике стоял поднос с привычным для нее завтраком: маленький чайничек с горячим шоколадом и тоненький ломтик поджаренного хлеба с маслом. Моя милая Тасся, — подумала женщина. Каждое утро она находила на своем прикроватном столике чашечку то ли ароматного чая, то ли терпкого кофе, или сладкого шоколада. Вздохнув, Тамари заставила себя исполнить весь ритуал вставания. Упершись руками в кровать, она подтянулась на подушках; потом приказала рукам дотянуться до подноса и взять чайник с горячим, придающим сил шоколадом.
В это утро она мучилась, как никогда: мешала тупая боль в голове и смутное ощущение, что случилась какая‑то неприятность.
Все еще пребывая в промежуточном состоянии между бодрствованием и сном, женщина сняла с чайника вышитую салфетку и наполнила шоколадом тонкую фарфоровую чашку. И только тут она вспомнила: таинственный мужчина!!!
Ночь еще была в полном разгаре, когда к задумчиво сидевшей у темного окна Тамари подошел, испуганно тараща глазки Десмон.
— Мама — у Тасси руки горят!
— Тебе опять снятся кошмарики, — нежно сказала мама и, взяв ребенка на руки, пошла укладывать его в постель. Подождав, пока заснет малыш, Тамари зашла в комнату дочери — и замерла в немом ужасе. Совсем по — детски сложив ладошки под щекой спала Тасся, безмятежно улыбаясь во сне. Но ее кончики пальцев- очень слабо — но все-таки светились синим пламенем! Как! Когда! Кто? И почему синим? Тамари отчетливо помнила — ее собственные пальцы светились …. Каким же цветом был ее огонь? Женщина так долго пыталась задавить мучившие ее душу воспоминания, что и не смогла вспомнить такой важный в жизни каждой демонессы момент. Да и не важно!!
Только под утро смогла заснусть Тамари, замученная тяжелыми мыслями.
С пронзительным звоном разбилась брошенная о стену чашка. Забыв о слабости и головной боли Тамари выскочила из постели и бросилась в комнату дочери.
- Ну конечно!!! Будет Тасся до поздна валяться в постели — иронично и яростно прошептала Тамари и замерла, как зачарованная глядя в окно.
В саду, возле самой изгороди, увитой диким плющом и какими-то синими цветами, стояла Тасся. Что-то неуловимо изменилось в облике девочки — глаза мечтательно смотрят вдаль, нежная не-подетски соблазнительная улыбка на юных губах..
Озадаченная неизвестными ей самой чувствами Тамари не могла отвести глаз от своей дочери.
— Что же я наделала? Как посмела неуберечь. Кто посмел? — и как обухом по голове — Маркк! Я превращу тебя в лягушку!!! — буквально прорычала женщина и бросилась в свою комнату. Нужно переодеться, успокоится, а затем подумать — где же она ошиблась и как исправить ошибку. — Я же совершила над ним обряд забвения, его должно было хватить на несколько дней. — размышляла Тамари, нервно меряя шагами комнату. Мечущаяся мать так надеялась, что никакой демон или мужчина не окажутся возле ее девочки в этот день. Она успела привести себя в порядок, а теперь пыталась привести в порядок и свои мысли. За окном Десмон, вооружившись какой-то палкой и громко выкрикивая только ему известный боевой клич, воевал с кустами крапивы. Нужно уезжать, — было принято решение. Злополучный кавалер за ними не последует, а она выиграет время и.. — Я подумаю об этом завтра, — и Тамари бросилась собирать вещи.
Еще не был уложен первый чемодан, как внезапно наступившая тишина напрягла Тамари. А испуганный и пронзительный окрик сына заставил ее броситься к окну. Из-за ближайшего пригорка, утонувшем в клубящемся тумане, пояилось несколько фигур. Один, два, три… Демоны…Их становилось все больше и больше.
Медленно и как во сне вышла во двор демонесса. Никто в этот момент не засомневается в ее темном происхождении. Потемневшие от готовой к бою магии глаза, волосы облаком поднялись вокруг прекрасного и побледневшего от напряжения лица. Ладони с готовыми к бою искрящимися молниями..
Вновь прибывшие остановились. Никаких эмоций не было видно на их лицах. Пятнадцать — сосчитала между тем Тамари. И вдруг…
— Кхяххх!! — прозвучал странный боевой клич — и юный Десмон — с дрючком в руках — застыл в боевой позе возле матери, бросая злобные взгляды на прибывших.
От неожиданности застыли все — и чужие, и ошарашенная неожиданным защитником Тамари.
В толпе демонов раздался задорный смех — это смеялась Мариэлла, одетая по торжественному случаю в одежды своего рода. Могучие демоны тщетно пытались скрыть усмешки на мужественных лицах. Видя, что ее мужчины застыли от неожиданного нелюбезного приема, Мариэлла пнула по ноге главу рода, и двинулась, улыбаясь вперед.
Очень осторожно, с грацией пантеры она подошла и остановилась напротив Тамари. К этому времени пришел в себя от детского боевого клича и Ульрих и присоединился к супруге. Прием Тамари его не удивил — мать невесты их рода вполне может и не знать о произошедшем ночью священном обряде. Вряд ли девушка, которая, судя по всему услышанному от сына, даже не знает о своем даре и происхожденнии, догадается о том, что с ней произошло. Как сказала бы его царственная супруга — а произошло-то нечто чудесное — и мудрый Ульфик стрельнул взглядом на свою пару. Столько времени уже прошло, уже сыновья стали воинами — а грозный Ульфик был попрежднему неравнодушен к своей женщине.
