- Не дай Богиня, - вздохнула тяжело леди.
- Будем надеяться, что Боги нас услышат, и эти меры будут излишними, - согласился он с ней. А потом, судя по звукам, оказался очень близко к нам, а точнее к леди, и я смогла расслышать тихое: - Берегите себя. Если что-то случится вновь… - тяжелый вздох очень уставшего и много пережившего человека слишком хорошо мне сказал, что всё же эти двое довольно близки.
Леди ничего не ответила. Может ей и не надо было. Я пока мало, что понимаю из происходящего, но точно осознала, что и она, и я так или иначе дороги Его Величеству, кем бы не являлись для него. Что ж, такого правителя всё же хорошо иметь в друзьях, нежели во врагах. А вот его противнику я не позавидую – и то, что нападавшие на малышку ответят даже больше, чем по полной, я уверена на все сто.
Так или иначе, но Правитель нас оставил. Думаю, дела слишком его заждались. Ведь вот так срываться куда-то всё бросив, может позволить себе не каждый. И всё равно заботы тебя нагонят, прихватив с собой ещё чего по пути. Удивительный человек.
Если он человек, конечно. Как-то я не уточнила у Богини о разнообразии здешних рас. Вдруг тут только люди. А может оказаться и такое разнообразие, что нашим фантастам и не снилось! Эх, прекрасный новый мир, какие же сюрпризы ты мне готовишь?
Глава 4.
- Ты ведь уже пришла в себя, милая моя, - усмехнулась женщина, а у меня внутри чуток йокнуло от неожиданности. Как она догадалась? Почувствовала? – Я понимаю, что сил у тебя пока открыть глазки нет, но… не открывай пока. Отдыхай. Если сможешь, то даже поспи. И не бойся, я побуду рядом.
Что ж, поспать – это неплохой вариант, чтобы восстановить энергию. Поэтому почему бы и нет? Да и усталость в теле, действительно, ужасная. Я её воспринимала скорее как слабость, но сейчас, когда мне предложили отдохнуть, то состояние стало куда очевиднее.
Может так даже лучше. Пока я сплю, леди тоже отдохнёт. Как бы она не бодрилась, в голосе нет-нет да и проскальзывают нотки чрезмерной усталости и былого напряжения.
Ну, буду надеяться, что она всё же тоже приляжет. И не важно рядом или уйдёт в свою комнату.
Сама же я с этой мыслью провалилась в сон. Без страха, что не проснусь вновь или вернусь обратно. Я прекрасно всё понимаю и осознаю. Лишь на самой грани создания чувствую грусть и тревогу о прошлом – всё же меня вырвали из неё не в самый спокойный момент.
В той жизни осталось многое. И многое я буду оплакивать, многое буду вспоминать лелея. Но подобное теперь мало, что изменит. Да, жалко, что больше всё не будет как прежде. Новая жизнь, новая семья, новый мир и его реалии. И лучше смириться как можно быстрее, принять всё это.
Может, когда-нибудь я спрошу у Богини, приведшей меня сюда, как там оставленные мной дорогие и родные. А пока нужно настроится на всё новое. Чувствую, что даже эта жизнь не будет такой уж простой, как мне её описали. Не зря же тельце, теперь уже принадлежащее мне, покинула предыдущая хозяйка и точно не добровольно. К тому же рядом оказались не последние лица этого государства, но при этом из родственников только одна леди. Где, спрашивается, остальные?
Я не питаю надежд на хороший исход, имея даже такое малое представление обо всей ситуации и то только по услышанному. Если малышка оказалась в передряге, которая задела аж Правителя, то и её родители пострадали. Скорее всего летально.
Жаль. Очень жаль. И девочку, и её старшую родственницу. Но главное, что первая сиротой не осталась, выжила, осталась почти здоровой – явно благодаря тому целителю, - а уж поддержать друг друга мы с бабулей сможем. Как бы сложно это не было.
Я, конечно, уверена, что отношения между предыдущей «мной» и бабушкой были хорошими. Но теперь в теле её кровиночки новая душа, новая личность да ещё и взрослой – я себя взрослой считаю с таким багажом прожитых лет – женщины, которую скрывать будет просто невозможно. Да и не буду я. Вот отосплюсь, поем и поговорю с леди. Ведь ей надо это знать, а мне быть готовой к её реакции.
Размышления плыли в голове одновременно со сном. Он был мутным, непонятным, с размытыми образами, с приглушённым фразами. В общем, был бы самым обычным, если бы не тугой ком страха, что рос в груди с каждым новым поворот сюжета. Учитывая, что малышка пережила, кошмары ожидаемы. Мне остаётся просто потерпеть, ведь рано или поздно они пройдут. Я надеюсь. А пока лучше проснуться.
Что я и сделала, быстро вырываясь из оков сновидений. Тело не успело прийти в себя от резкой смены режима, отчего на несколько секунд меня сковал сонный паралич. Зараза. Неприятное чувство. Но остаётся только расслабится и дышать – это, фактически, единственный способ освободится.
Но один плюс всё же имеется – я смогла открыть глаза. Да и уже возвращающее себя чувствительность и способность двигаться тело реагировало очень хорошо на мои желания. Только садиться я не спешила. Медленно размяла сначала пальцы рук и ног, потом кисти и стопы, затем локти и колени, и лишь тогда попыталась осторожно принять сидячее положение.
Управлять новым телом, тем более учитывая его явные отличия в размере, было немного затруднительно. Ничего, привыкну, раз жить хочу.
К моменту моего гордого полного восседания на кровати, дверь в спальню открылась, а ко мне поспешила дама уже давно не средних лет. Среднего роста, статная, тёмно-каштановые волосы лишь слегка задеты сединой. Её лицо было лишь слегка задето сеткой возрастных морщин, что лишь больше придавало ей величавости, нежели возраста.
Тёмно-серые глаза смотрели с тревогой и волнением, и по этим признакам, а ещё по очень хорошей одежде, я могла судить – скорее всего это и есть бабушка. Красивая у меня бабуля, ничего не скажешь. Даже интересно стало, а сколько ей лет, что она так хорошо сохранила свою цветущую женственность?
- Лиа, малышка, - женщина уже оказалась рядом. Присела на край кровати и заключила меня в объятья. Такие тёплые и родные, что защемило где-то к груди. Вот только душа осталась спокойной. – Милая моя, как ты себя чувствуешь? Нигде не болит? Ничего не тревожит?
Отстранившись, она стала осматривать и даже немного ощупывать плечи и руки, будто искала повреждения самостоятельно. Такая милая забота. И главное, что искренняя. Со мной прежней никогда так не возились. Если и волновались за последствия детского поступка, то только ругали или нагружали заботами.
Сама не заметила, как это отличие чуть увлажнило глаза. Зато заметила леди. Она снова обняла меня, прижав к своего груди, и стала покачиваться, шептать, что уже всё хорошо и боятся больше нечего.
А мне стало ещё грустнее. И в этот раз потому, что, видя её заботу и переживание за малышку, её чувства к ней, я должна была начать такой сложный, но необходимый разговор.
Решившись, я отстранилась от непонимающей леди и посмотрела ей в лицо. Не знаю, что она увидела в моих глазах, возможно свои догадки и опасения, только теперь её тревога сменилась грустью и тяжестью осознания. Но того ли?
