Настя с Сашей и Федей уже ждали нас в клубе. Элизиум, в котором я была уже третий раз, все равно поражал, словно в первый. Танцпол в центре зала напоминал космический корабль с неоновыми подсветками и искусственным паром. Випложи на втором этаже были заполнены бомондом города. Публика фешенебельного заведения состояла исключительно из мужчин в классических костюмах и роскошных красавиц в эксклюзивных платьях. На первом этаже тусовались в основном студенты — детки богатых родителей, что позволяли своим чадам спускать на коктейли и наркотики месячную зарплату врача или учителя.
Наш столик располагался в углу справа от сцены. Пока мы с Глебом подходили к нему сквозь пеструю толпу, разодетую по последней моде и пахнущую французскими духами, я рассматривала барную стойку. Ее модернизировали после моего последнего посещения клуба. Теперь ее стенка напоминала диодный рекламный баннер, на котором мелькал логотип клуба.
И форма у официантов и барменов изменилась. Кожаные жилетки с высокими плечами, обтягивающие шорты в заклепках, в волосах девушек — крохотные шляпки, а у мужчин в петле рубашки — цветок лилии из металлических пружин.
Вид их был дикий, футуристический. И вообще вся обстановка Элизиума напоминала декорации к одноименному фильму Нила Бломкампа «Элизиум». Дух фантастики царил в воздухе и увлекал воображение.
— Лизка, ну наконец то, — воскликнула Настя и встала мне навстречу. С недоверием покосилась на шкафоподобного Глеба, — Тебя что, охранник решил провести к столику?
— Это Глеб. Мой… товарищ с работы. Он боди билдер, — представила я своего вынужденного спутника, — Это Настя, моя лучшая подруга. И бывшие одногруппники из универа — Федя и Саша.
Мужчины пожали друг другу руки.
— Присаживайтесь, — Настя указала на свободный стул, — Я заказала нам по мохито. Парни себе взяли бутылку виски. Думаю, Глеб, они с тобой поделятся.
— Он спортсмен и не употребляет алкоголь, — предупредила я друзей.
Но Глеб неожиданно произнес:
— Обычно, нет. Но сегодня немного можно, — и он подмигнул Саше.
Тот без видимой жадности налил ему пол вискаря и кинул пару кубиков льда.
— Ну что, красотки, за вас! — перекрикивая музыку, Федя поднял свой бокал.
Звон хрусталя утонул в электронных битах заводного трека.
Не успели мы произнести следующий тост, как Федя воскликнул:
— Оу, оу, оу! Какие люди! Сам Макс Романов пожаловал в клуб!
Все обернулись ко входу.
И я следом…
Макс…мой Макс. Сердце выстукивало каждую букву его имени. Волнительно потянуло в районе солнечного сплетения.
Я не моргая смотрела на Макса.
Друг детства изменился до неузнаваемости. Из тощего жилистого парня с необычными янтарно-изумрудными глазами, он превратился в крепкого высокого мужчину в статусном костюме. Он заметил нас и шел прямиком к столику.
Время для меня замедлилось. Каждый шаг Макса отдавал громким кульбитом в сердце. В ушах звучали его сказки, которые он часто выдумывал и рассказывал мне. А перед глазами стояли звезды, что мы рассматривали на бескрайнем небосводе. Смеялись беспечно и радостно. Тогда мы были уверены, что нас ничто и никто не разлучит.
И вот, прошло долгих пять лет, и мы снова встретились. Походка Макса стала плавнее и вальяжнее. Словно он уже не бедный мальчишка, что старается всем угодить. Он смог пробиться в жизни, сам заработал свой капитал. И у меня перехватывало дух от гордости за него. Что он не спился, не снаркоманился, не сел в тюрьму. А сам смог прорваться к вершине Олимпа из самого болотистого дна.
Шлейф Hugo Boss, грейпфрута с древесными нотками, швейцарские часы Shatel на тонком запястье, и взгляд проницательный и острый.
Даже колючий.
Макс Романов изменился…не только внешне стал крупным и накаченным, а чувствовалось, что его внутренний стержень только окреп с годами, стал титановым.
И выглядел Макс не глупо и смешно, как раздутый Глеб.
Нет.
Макс был по прежнему жилистым и худощавым, но при этом каждая его мышца яростно прорисовывалась под тонким шелком черной рубашки.
— Макс, привет, дружище. Ты не говорил сегодня утром на тренировке, что тоже собираешься в Элизиум, — воскликнул Федя, самый первый протягивая свою раздолбанную лапу.
Романов пожал всем мужчинам руки, кивнул Насте. И только потом перевел взгляд на меня.
У меня затряслись поджилки, натянутые струнами. Его взгляд стал очень прямым и волнующим. Так смотрят не влюбленные мальчики, а взрослые мужчины, уверенные в своей власти. Знающие, как подчинить девушку одной силой глаз.
— Привет, Лиза, — сказал он.
Ох, черт, голос тоже стал ниже на октаву. Пропитался жизненным опытом и уверенностью.
— Привет, Макс, — пискнула я, получилось жалковато.
Романов глянул на то, что я зажата между Глебом и Настей, оглянулся на другой диван.
Ох, мне хотелось пинками погнать ненавистного Глеба, чтоб этот кабан уступил Максу место возле меня.
Мне вдруг стало резко очень важно, чтоб Романов сел именно рядом. Случайно коснулся своими брюками бедра, положил свои изящные, но очень мужские запястья на стол возле моих ручек.
— А чего, собственно, теснимся здесь? — спросил Макс, — Предлагаю подняться на второй этаж. Раз уж Тамир для меня забронировал випку, то не стоять же ей пустой.
Мы все переглянулись с азартом. Тамир — хозяин Элизиума.(гг романа «Над пропастью в огне» Штогрина Анна. прим. автора) Неужели Макс с ним так хорошо знаком?!
— Обалдеть. Идем все в випку, — радостно взвизгнула Настя и первая встала из за столика с бокалом мохито в руке.
Мы прошли мимо танцпола, и я замерла, когда почувствовала легкое прикосновение ладони к талии.
Оглянулась, проверить догадку. Это была, и вправду, рука Макса. И взгляд его стал совсем зеленым. Гремучим. Волнующим.
Мне стало резко жарко и тесно в одежде и сухо во рту.
Только этому мужчине было подвластно разбудить во мне истерзанную насильником сексуальность…
Мой Макс вернулся и помнит меня! Кажется, я стремительно схожу с ума от счастья!
Глава 6. Лиза и Макс
— Я скучал, Лиза, — шепнул Макс возле моего ушка и горячий выдох опалил кожу сильнее прикосновения руки.
Я хотела закричать, что я тоже, броситься ему на шею. Но этот придурок, Глеб, все испортил в мгновенье.
— Лизок, дай руку, чтоб на лестнице не споткнуться, — проговорил тестостероновый амбал и, не дожидаясь моего ответа, вцепился в меня своей лапищей и утащил вперед.
Касание ладони Макса исчезло. Стало так холодно, будто я на заснеженной вершине Эвереста.
