— Ты же знаешь, что я ходил к Камахамехе не подыскивать себе даму сердца.
— И все же нашел ее. — Бредфорд блаженно вздохнул. — Должен тебе признаться, что я наслаждаюсь жизнью в этом раю. Красивые женщины спешат доставить тебе все мыслимые удовольствия и не заставляют испытывать чувство вины. Что может быть прекраснее? Чего еще может желать мужчина?
— Французский коньяк.
— В любом раю есть свой змей-искуситель. Но этот — один из самых безопасных. — Его взгляд вновь обратился к исчезнувшей в ночи всаднице. — Но ты не похож на себя. Нельзя же быть таким эгоистом. Почему ты не позвал ее с собой на корабль — мы бы оба получили удовольствие?
Джаред вспыхнул от гнева, хотя и понимал, насколько нелепа его реакция на слова дяди. Они частенько делили одну женщину, и местные красотки сладострастно отзывались на ласки двух мужчин, стараясь доставить каждому наслаждение.
— Ты совсем не слушаешь меня? Неужто она сжимала ногами только бока своего жеребца?
Джаред направился по берегу в сторону перемигивающихся фонарей на борту корабля.
— Забудь про нее. У нас есть более важное дело.
— Не так быстро, — попросил его Бредфорд. — Может, я и слегка навеселе, но бегать все же не в состоянии.
Улыбнувшись, Джаред замедлил шаг:
— А я думал, ты сгораешь от нетерпения добраться до бренди. И чем скорее мы окажемся на борту, тем быстрее ты утолишь жажду.
— Ну, хорошо. Я попробую идти побыстрее, — дядя пошел в ногу с Джаредом. — А что Камахамеха? Ты получил от него, что хотел?
— Да. — К Джареду вернулось радостное возбуждение, охватившее его еще тогда, когда он услышал от короля ответ на свой вопрос. Разыскивая потерянный след, он из Парижа отправился в Марсель, а оттуда на Таити, где провел почти год, пока не оказался на одном из Гавайских островов. Ему не верилось, что поиски так удачно завершились. — Он здесь.
— Девилл? — удивленно спросил Бредфорд. — Ты уверен?
— Шарль Девилл, француз, он жил сначала на Таити, а потом переселился на этот остров. Все указывает на то, что это именно тот, кого я так долго искал.
— И он подходит под твое описание?
— Точь-в-точь.
— Жена и дочь?
Джаред кивнул:
— Его жена умерла через год после приезда сюда. Он взял себе в любовницы полинезийку. Здесь же живет и его дочь Кассандра, но она никогда не бывает на пирах короля.
— А Девилл?
Джаред кивнул.
— Такое впечатление, что он любимец Камахамехи. Девилл нарисовал для него и его жен несколько картин, получил разрешение бродить по острову, где ему вздумается, и селиться там, где понравится.
— И король отдал его тебе на растерзание?
— У него не оставалось выбора, — жестоко улыбнулся Джаред. — И я скоро доберусь до француза.
— Не сомневаюсь. Правда, я от всей души надеялся, что художник не особенно понравится Камахамехе, а он стал другом короля. Как бы его воины не обратили против тебя свое варварское оружие.
— Меня эта идея тоже не привлекает. Поэтому пришлось принять кое-какие меры, дабы избежать подобной опасности. Вождю Камахамехе необходимы английские ружья, поэтому он постарается закрыть глаза на все, что произойдет с Девиллом, если получит взамен оружие.
— Выходит, Девилла легче убить, чем брать в заложники.
— Но как в таком случае я доберусь до Рауля Камбре? Оба должны понести наказание. Бредфорд покачал головой.
— Надеюсь, ты, наконец, добьешься своего. Времени прошло слишком много, следы давно занесло, да и события стерлись в памяти людей.
— Вот почему Девилл мне нужен живым. От него я получу необходимые мне сведения. Девилл всего лишь оружие. Рука, направившая его на предательство, — Камбре.
— У француза свой дом на острове?
— Да. У подножия холмов, но я выяснил, что он редко бывает в нем. Похоже, ему полюбилось писать вулканы. Завтра с утра, наняв проводника в деревне, я отправлюсь с ним в горы. Но вначале мы заглянем к нему в дом.
— По сути, именно я должен отомстить за Джона. Он мой брат, и каждый скажет, что посчитаться с убийцей за его смерть — это мой долг. Но вот до чего доводит порочная привычка получать от жизни только удовольствие. У меня пропала всякая охота к мести.
— Я никогда не укорял тебя за это.
— Нет, — согласился Бредфорд и помолчал. — Знаешь, что испытывать ненависть к кому-либо я тоже никогда не умел. За всю свою жизнь я так и не смог пробудить в себе чувство злобы ни к одному человеку. Мне часто хотелось избавиться от этого слюнтяйства в характере. Трудно убить того, к кому не преисполнен ненависти. — Он строго посмотрел на Джареда. — Зато ты одарен способностью ненавидеть. Не знаю, хорошо ли это.
— У меня хватит этого дара на двоих.
Они подошли к ботику. Бредфорд тут же принялся толкать его навстречу набегавшим на берег волнам.
— Вот почему я и предоставил быть мстителем только тебе, — сказал Бредфорд.
Как и многое другое тоже, подумал без тени раздражения Джаред. Впервые оседлав лошадь для своего осиротевшего племянника, Бредфорд счел, что любые наставления малолетнему родственнику только собьют того с толку. Вскоре Джаред с согласия дяди принял участие в безумной оргии в честь бога Вакха, после чего впредь он никогда не испытывал желания ни напиваться, ни безудержно распутничать. Только однажды их безоблачные отношения затуманились: Бредфорду показалось, будто племянник загнал одну из его лошадей. Джаред тогда счел, что дядя любит четвероногих больше, чем людей.
Но он и сам разделял страсть Бредфорда. И, может быть, именно она и спасла его. Довольно скоро жизнь преподнесла Джареду два урока: не предаваться Бахусу, если хочешь стать настоящим наездником, и попытаться не наставлять мужьям рога, так как это может грозить отлучением от двора, где как раз и происходят самые интересные гонки, так что лучше ограничиваться дамами полусвета.
До сегодняшнего вечера.
Он правильно сделал, что не позволил ничего лишнего, когда эта хрупкая девочка дотронулась до него. Это нежное и мягкое прикосновение сразу многое изменило. Даже его убеждение в том, что тянет его только к опытным страстным женщинам. Он почувствовал в Каноэ одиночество и беззащитность. Она напомнила ему те времена, когда он был еще маленьким мальчиком, приехавшим в Англию из Франции. Тогда вспышками ярости он пытался выдавить из себя боль и отстраненность от других. И теперь, когда он, наконец, отыскал Девилла, он не позволит даже капле сочувствия или сострадания проникнуть в свое сердце.
Девственность в этом первозданном раю вызывает дружеское сострадание, легкое презрение и удивление. Но и здесь лучше не связываться с невинными созданиями. Безопаснее получать удовольствие только от тех женщин, которые сами приплывают на «Жозефину» и предлагают себя. Сегодня ночью ему удастся освободиться от вожделения благодаря Лихуа или ее сестре. После чего он благополучно забудет о существовании Каноа. Завтра же он отправится на поиски Девилла.
