Кое-что ценится выше рулона манчестерской шерсти или уэльского олова.
Или даже фунта чая.
Двух оставшихся женщин подняли на корабль таким же способом. Потом команда «четверки» взобралась следом за ними по сетке, закрывавшей правый борт судна, после чего подняли саму шлюпку.
Как только Ник перемахнул через планширь, его встретила мисс Апшелл.
— Капитан Скотт, я не могу не возмутиться…
— Если вам кажется, что с вами дурно обошлись, мисс Апшелл, мы будем рады бросить вас туда, где нашли.
Он стянул через голову рубашку и выжал из нее огромную лужу соленой воды.
— Сэр! Прошу вас!
Она попятилась и опустила глаза, как будто голый торс мужчины был для нее неведомой территорией.
Николас усмехнулся.
Ева резко вскинула голову, и на этот раз не отвела взгляда.
— Незачем надо мной посмеиваться. Это не я стою посреди палубы полуголой.
Знала бы она, что все еще мокрый муслин обращает ее слова в ложь! Ее твердые соски выпирали, точно гордые солдатики. Ей даже не нужно было пощипывать их, чтобы привлечь внимание Николаса, как приходилось делать Магдалене.
— Даже здесь, на краю мира, безусловно, действуют нормы, правила приличия и…
— Разумеется, и, конечно же, они не допускают, чтобы леди ругались почище бывалых моряков.
Ева не нашлась, что на это сказать.
— Мистер Уильямс, смените мистера Хиггса у руля! — Николас щелкнул пальцами, и Хиггс отозвался так быстро, что капитану подумалось: не разгорелся ли у первого помощника пожар в штанах? — Назовите, пожалуйста, ваши имена, чтобы мистер Хиггс записал их в корабельный журнал.
— Я Салли Монро, — отозвалась блондинка. — А это Пенелопа Смайт.
Мисс Апшелл молча испепеляла Николаса взглядом.
— Мистер Хиггс ждет, а ваши подруги заливают мне всю палубу. Будьте любезны, мисс Апшелл, назовите свое имя. Ведение корабельного журнала требует определенной аккуратности.
— Ева, — процедила она. — Ева Апшелл.
— Ева, — повторил капитан. «Первая искусительница. Имя очень ей подходит». — Мистер Хиггс, отведите наших пассажиров вниз и найдите им что-нибудь сухое переодеться.
— Сюда, прошу вас, леди.
Хиггс манерно расшаркался и начал спускаться по кормовому трапу.
Ник улыбнулся такой необычной демонстрации хороших манер. На суше проблемы с речью заставляли его первого помощника краснеть и запинаться в присутствии дам. Кто бы мог подумать, что Перегрину Хиггсу присуща хоть какая-то изысканность!
Две женщины быстро последовали за первым помощником капитана, но мисс Апшелл не сдвинулась с места.
— Я никуда не пойду, пока мы с вами не найдем общего языка, капитан.
Кое-кто из матросов не мог удержаться, чтобы, проходя мимо, не глазеть на мокрое платье мисс Апшелл. Впрочем, Ник их не осуждал.
— Тогда, быть может, вы пожелаете присоединиться ко мне в моей каюте, где наши поиски могут быть плодотворнее? — Николас бросил сердитый взгляд на матроса Татема, и тот, быстро отведя глаза, поспешил по своим делам. — И там более уединенно.
Ева оглянулась на моряков, старавшихся под любым предлогом задержаться на палубе.
— Присоединиться к мужчине, который, очевидно, игнорирует всякие приличия, в более уединенной обстановке? Думаете, я настолько глупа?
На такой вопрос утвердительно не ответил бы ни один нормальный мужчина.
Но если бы Ник был королем, он объявил бы наряды из мокрого муслина самыми модными и потребовал бы, чтобы все придворные дамы носили их каждый день. Слишком уж часто женщина украшала себя всяческими подушечками и турнюрами, и мужчина видел ее истинную фигуру только в постели.
Прелести мисс Апшелл не нужно было приукрашивать, ее спелых грудей мечтал бы вкусить любой мужчина.
И действительно, некоторые из людей Ника смотрели на молодую женщину, как волки на отбившуюся от стада овцу, которую не прочь были съесть на ужин. Николас не знал, долго ли еще они смогут ограничиваться одними взглядами. Меньше всего этой ночью ему хотелось выяснять отношения с собственными матросами.
— Возможно, вы согласитесь, что леди будет лучше чувствовать себя в каюте, где я смогу накинуть ей что-нибудь на плечи, чем на открытой палубе, где ее ничто не защищает от стихии.
Ник многозначительно опустил глаза на грудь мисс Апшелл и в следующий же миг встретил взгляд молодой женщины.
Ева опустила голову и наконец поняла, в каком она положении. Она сложила на груди руки.
— Хорошо, капитан. Я готова немедленно удалиться в вашу каюту.
Мисс Апшелл пошла за Ником к трапу. Николас придержал для нее люк и непринужденно расшаркался. В манерах капитана было гораздо меньше изысканности, чем в расшаркиваниях его первого помощника.
Если сражения с акулой оказалось недостаточно, чтобы произвести впечатление на эту женщину, Ник не представлял, чем еще ее можно поразить.
Глава 4
Ева Апшелл проскользнула мимо Ника в его убежище и, не дожидаясь помощи, сняла с крючка штормовку. Надев ее, гостья окинула зорким взглядом каюту. Как и все остальное на «Сьюзен Белл», обстановка здесь была спартанской, но Николас гордился ею.
У одной из стен маленькой каюты стояла узкая кровать. Стол, на котором важные бумаги уживались со всяческим хламом, был ввинчен в пол по центру комнаты. С одной из низких балок свисала масляная лампа. Из ряда окон, скошенных по линии кормы, был хороший обзор, и Ник всегда мог определить, где он находится. На узкой полке располагались карты и инструменты, а также несколько драгоценных книг, чтением которых он заполнял редкие в море часы досуга.
— Прошу вас, присаживайтесь.
Ник предложил гостье единственный в комнате стул. При свете масляной лампы он заметил, что темные спутанные волосы мисс Апшелл отливают золотисто-красным.
Ему всегда нравились рыженькие.
Николас протянул руку, чтобы убрать выбившуюся прядь со щеки молодой женщины, но та шарахнулась, как битый щенок.
— Тише, девочка, — сказал Ник, убирая локон Еве за ухо. Кожа на ее щеке была мягкой, но немного стянутой от морской соли. — Держите себя в руках. Вам уже ничего не грозит.
Николас открыл сундук и достал сухую рубашку. Он хотел было предложить ее мисс Апшелл, но у той уже была возможность переодеться в сухое, и она ее отвергла. Кроме того, сейчас она плотно укуталась в его тяжелую штормовку. Жаль. Он бы наслаждался ее видом, пока не высох бы муслин.
— Я безмерно благодарна вам за помощь, которую вы оказали нам сегодня ночью, и, честно говоря, я никогда еще не сталкивалась с такой безрассудной смелостью. Тем не менее, — чопорно добавила Ева, — вы должны передо мной извиниться, капитан.
