— Однако кассирша хорошо помнит, что за десять часов до того Тедди был спокоен и весел, — кивнул Грин и прошел к балкону.
Оператор навел на него камеру. У застекленной двери Грин обернулся ко мне и снова развел руками. Мне даже показалось, будто он решил, что выступает в суде.
— И еще у нас есть орудие убийства и результаты криминалистической экспертизы.
— На молотке обнаружены отпечатки пальцев, но ни один из них не принадлежит Тедди, — начал загибать пальцы уже на другой руке Трули. — На мешках для мусора, в которых находилось тело Сьюзен, также есть отпечатки пальцев, и опять же они не принадлежат Тедди.
— Из чего вы делаете вывод, что он невиновен? — поинтересовался я.
Грин вернулся к кожаному креслу, но садиться не стал. Он подошел к креслу сзади и облокотился на спинку.
— Мистер Коул, я выигрываю большинство дел не потому, что я хороший адвокат. Я ежедневно отказываюсь от десятка дел, сулящих мне миллионы долларов, потому что я не представляю интересы тех, кого считаю виновными.
Оператор чуть ли не распластался на полу, снимая под углом снизу, женщина со звукозаписывающим оборудованием опустилась на корточки рядом с ним, и я услышал, как он прошептал:
— Черт, вот это круто!
— Я не защищаю наркоторговцев и насильников-педофилов, — продолжал Грин. — Я берусь только за те дела, в которые верю, поэтому в суд иду, зная, что основываюсь на незыблемых моральных принципах.
Я откинулся на спинку кресла и положил ногу на стол.
— И вы уверены в том, что Тедди невиновен.
— Да. Да, уверен. — Грин обошел вокруг кресла и постучал себя по груди: — Вот здесь я чувствую, что он невиновен.
— Бесподобно, — пробормотал оператор и развернулся, чтобы не выпускать Джонатана Грина из кадра.
Грин сел в кресло и, упершись локтями в колени, наклонился ко мне.
— Я пока что не знаю всех фактов. И здесь мне нужна помощь таких людей, как вы. Но я твердо могу сказать, что мы получили несколько очень тревожных звонков.
— Вы слышали о нашей «горячей линии»? — спросил Эллиот Трули.
— Видел объявление.
Контора Грина постоянно крутила по телевидению, радио и публиковала в печати объявление с предложением награды в сто тысяч долларов тому, кто поможет в обнаружении, задержании и осуждении Джеймса Икса. В объявлении приводился номер телефона, по которому следует звонить.
— Мы уже получили свыше двух тысяч шестисот звонков, и их число с каждым днем продолжает расти. Мы стараемся как можно быстрее отсеивать откровенных сумасшедших, но объем работы колоссальный.
Я откашлялся, стараясь придать себе профессиональный вид:
— Ну хорошо. Вам нужна помощь, чтобы проверять весь этот мусор.
— Да, но тут есть кое-что еще, — поднял брови Грин. — Несколько звонивших указали на то, что полицейского, который производил задержание, в прошлом уже ловили на фабрикации улик.
Я удивленно уставился на него. Оператор поспешно отступил в противоположный угол кабинета и снова наткнулся на шкаф с картотекой, однако на сей раз я даже не повернулся в его сторону.
— Кого конкретно вы имеете в виду?
— Детектива, который якобы обнаружил молоток, — сказал Трули. — Анджелу Росси.
— Якобы? — вопросительно посмотрел я на него.
Джонатан Грин и Эллиот Трули уставились на меня, а оператор нацелил на меня объектив видеокамеры. Никто не сказал ни слова.
— Вы действительно считаете, что Анджела Росси подбросила улики против Тедди Мартина? — снова посмотрел я на Грина.
Грин заерзал в кресле, и камера опять метнулась к нему. Похоже, эта тема была для него не слишком удобной.
— Я не хочу это утверждать — пока что не хочу, однако полагаю, что такая вероятность существует. Росси первая спустилась к телу Сьюзен, и она была там одна.
— У нее была возможность незаметно подобрать и спрятать орудие убийства, — добавил Трули.
— Здоровенный молоток?
— Было бы желание, — усмехнулся Трули.
— Зачем ей рисковать? — покачал я головой.
— Эллиот, расскажи, — предложил Грин.
Трули наклонился ко мне с самым серьезным видом и начал рассказывать.
— Росси стремительно поднималась по служебной лестнице до тех пор, пока два года назад не провалила расследование одного убийства. Она забыла зачитать «права Миранды»[7]подозреваемому, который затем во всем сознался. В результате виновный остался на свободе. Так что, возможно, Росси решила, что ей для продолжения карьеры нужно какое-нибудь громкое дело, которое попадет на первые полосы. Ну а если она смухлевала с уликами, укрепляя позиции обвинения, то вполне возможно, это произошло не впервые. — Трули едва заметно указал рукой на одного из адвокатов помельче, тот достал из кожаного чемоданчика от Гуччи конверт из плотной бумаги и передал его мне. Трули тем временем продолжил: — Пять лет назад Росси задержала некоего Леседрика Эрла за хранение фальшивых денег и попытку подкупа полицейского. В настоящий момент Эрл отбывает шестилетний срок в федеральной тюрьме «Терминал-Айленд». Шесть дней назад Эрл позвонил нам и заявил, что Росси подбросила ему фальшивые деньги. — Трули указал на конверт. — Он утверждает, что его подставили с самого начала, и в доказательство прислал копию своего дела и многочисленные письма с жалобами.
Открыв конверт, я пролистал материалы дела, юридическую переписку и письма с жалобами. Да, адрес отправителя — «Терминал-Айленд».
— Все преступники заявляют о своей невиновности, — сказал я. — И против всех полицейских, кого я только знал, хоть однажды, да выдвигались обвинения. Это неотъемлемая часть ремесла.
— Разумеется, однако к утверждениям мистера Эрла, похоже, стоит прислушаться, — рассудительно кивнул Грин.
— Бывший сотрудник Полицейского управления Лос-Анджелеса по имени Раймонд Хейг тоже рассказал нам о деле Эрла, — подхватил Трули. — Хейг в прошлом был напарником Росси.
— Хейг был ее напарником как раз в то время? — уточнил я.
— Да.
— И он сказал, что она подбросила Эрлу это добро?
— Такого Хейг ни за что не подтвердил бы, но он говорит, что хорошо знает Росси и она готова на все ради карьеры, — снова улыбнулся Трули. — Хейг посоветовал нам присмотреться к делу повнимательнее.
— Если Эрл официально обвинил Росси в подлоге, — сказал я, — по данному делу должно было состояться служебное расследование.
