Книга Спаситель демократии - Анатолий Галкин

Ирине сделали удостоверение от газеты «МК». Это было и хорошо и плохо… Хорошо тем, что издание популярное и его сотрудникам открываются все двери. А плохо из-за доступности телефонов редакции. Один звонок в Москву – и вам скажут, что не направляли в Ветлугу журналистку Багрову. Скажут, что вообще не знают такой!

Номер в гостинице ей бронировал сам генерал Сидоров. Получалась такая версия, что журналистка приехала писать об успехах фирмы «Волна»… Уже в первые часы после заселения Ирине в подробностях пересказали историю отеля «Салют». Он строился как женский пансион – что-то вроде института благородных девиц. Тогда он назывался просто, но на французский манер – «Версаль».

Так вот, уже через год пансион приобрел пикантную славу – сплетничали, что некоторые воспитанницы регулярно принимают у себя мужчин. Эти слухи тянулись три года, а перед первой войной с немцами возник скандал на всю Ветлугу. Из Москвы приехали полицейские чины, допросили девиц, распустили их по домам, а руководство «Версаля» увезли в столицу… Суда так и не случилось, но кто-то из шутников ко входу в благородный пансион привесил два красных фонаря.

После этой информации пребывание в тихой Ветлуге и, тем более, проживание в бывшем «Версале» становилось для Ирины делом любопытным и веселым… В наше время никто не знает своих корней до седьмого колена. А именно из глубокого прошлого растут наши таланты и бегут все наши тараканы.

Багрова получила отдельный номер, но с удобствами в конце коридора. Узкая и длинная комната размером чуть больше чем два на четыре. Вероятно, что именно в таких кельях жили когда-то воспитанницы пансиона.

В Москве конкретных заданий Ирина не получила. Она собиралась завтра утром встретиться с Муромцевым и сообщить, что ей нужны ценные указания от руководства. Но неожиданно в пять вечера позвонил сам Павел. Он узнал номер ее кельи и уже через пять минут был на третьем этаже лучшего отеля Ветлуги.

– Тут, Багрова, события развиваются так стремительно, что без тебя никак не успеть.

– Я, Паша, постараюсь.

– Постарайся… Я сегодня выезжал на труп. Клиент так обгорел в машине, что опознать невозможно. Но документы сохранились. Вот попробуй, Ирина, угадай с трех раз – на чье имя паспорт?

– Борис Бублик!.. А кейс при нем?

– И кейс есть, но весь сгорел, прямо в лепешку… Я чуть разведал, и полагаю, что в машине был не совсем Бублик. Подменили парня прямо, как в мыльной опере… Вот тебе, Ирочка ключи с трупа, сходи на улицу Мышкина семь дробь три и проверь квартиру.

– Это все?

– Нет… Завтра будем проводить срочную генетическую экспертизу. Нужно хоть что-нибудь от настоящего Бублика. Поищи, Ирина, не побрезгуй… Может быть, волосы с подушки. Мне сказали, что этот тип был нормальным ученым – нестриженый и лохматый, как Эйнштейн.

– Сделаю, Паша… Это все?

– Нет. Вот тебе пригласительный в соседний кинотеатр. Через сорок минут там начнутся предвыборные дебаты. Встречаются все три кандидата в мэры… Мне интуиция подсказывает, что все это связано – Бублик, кейс и политика! Ты, Ирина, разведай обстановку. А в квартиру пойдешь, когда стемнеет. Нам нельзя там светиться – мы же без ордера.

Вокруг кинотеатра бурлила местная общественность – три группы старушек по двадцать человек. У всех похожие плакатики, призывающие голосовать за своего кандидата. Справа группа поддержки Афонина, слева – Твердохлебова, а по центру – Инюшева.

В фойе все зрители регистрировались, предъявляя паспорта. Не успела Ирина отойти от стола, как к ней подскочил шустрый парень во всем джинсовом.

– Вы сама Багрова. А я вас искал… Я – Феликс Скулов, редактор «Вечерней Ветлуги». Мы по пятницам выходим. Три полосы рекламных и немножко о местных новостях… А вам я завидую. Вы в газете, которая агитатор и трибун!

– Да, мы такие.

– Очень хотелось бы, Ирина, напечататься в «МК».

– Это можно… Но пока, Феликс, просветите в местных хитростях. Кто есть кто в Ветлуге? Что за политика вокруг выборов?

– Задачу понял. Сейчас все сделаем… Только пойдемте на балкон. Там пусто. Туда только прессу пускают.

Ирина вырвалась из кинотеатра только через три часа. То, что она услышала со сцены, напоминало балаган и словоблудие. Все кандидаты обещали одно и то же – повышать зарплаты, строить дороги, сажать воров, лучше лечить и учить… Одним словом: «Земля крестьянам, фабрики рабочим, мир народам»!

Феликс бросился провожать Багрову… Его можно понять! Кому не хочется работать в самой популярной газете? И все возможно. Только не надо быть не надо быть лежачим камнем, под который ничего не течет! Надо цепляться за нужных людей, как репейник… В том числе, и за эту журналистку.

Он догнал Ирину на улице у поворота на улицу Мышкина, где в доме семь дробь три была пустая квартира изобретателя Бублика. А в квартире кровать, а на ней подушка с волосками для генетической экспертизы… Багрова должна была отвязаться от этого прилипалы. Но и нельзя отшить его резко и грубо. Придется играть в приятное свидание. Немножко кокетства, игривости, намеков… Но она переиграла и доигралась!

Совсем незаметно они попали в старый городской парк, куда пока не дошла еще лампочка Ильича… Феликс сначала чуть прикоснулся ладонью к ее спине, потом обнял за талию, затем крепко прижал к себе.

Это было слишком! Ирина увернулась, остановилась и отступила на шаг назад, ощутив за спиной толстый ствол столетней липы… Пора сказать этому мальчику, что он не на ту напал. Пусть губки не раскатывает… Но очевидно, что она слишком долго подбирала формулировки. Феликс понял ее молчание, как знак согласия. Он ринулся в атаку!

Багрова оттолкнула нахала… Интуитивно она помнила, что за непрошеный поцелуй можно парня ударить по лицу. Она только перепутала пощечину и боксерский удар в челюсть. А рука у нее была тяжелая!

Журналист Скулов рухнул на осеннюю травку и даже не ойкнул… На ощупь в полной темноте пришлось искать пульс, тормошить и приводить Феликса в чувство. Это удалось лишь частично.

– Где я?

– В парке.