— Оль, извини, но это мое место, — прорычал Поляков, пересадив Гончарову ближе к Леше, а сам сел рядом со мной. Подруга злобно посмотрела на Полякова.
— Макар, в следующий раз просто попроси, — хмыкнула она, поправляя платье. — Извини, там не написано, что место рядом с Викой твое.
Я поежилась, чувствовала себя загнанной в угол. С одной стороны Андрей делал намеки на то, что хотел бы встречаться, с другой Поляков активировался. Что это с ними? Может, праздник так всем вскружил голову? Я намерено игнорировала Макара, сбрасывала его руку со своей ноги, а он продолжал сжимать мое колено широкой ладонью, не обращая внимания мои убийственные взгляды. Настырный…
Когда забили куранты, мы подняли бокалы шампанского под всеобщий смех и поздравления. Я мысленно загадала желание, попросив у высших сил подарить мне кусочек счастья. Алкоголь быстро ударил в голову, щеки раскраснелись, а глаза у всех блестели. Мы танцевали, веселились и, казалось, что все стало как раньше… Когда в детстве дружили все вместе, не испытывая друг к другу влечения. Однако это были иллюзии… Даже в приглушенном свете видела взгляды подруг, они уже давно смотрели на парней не как на друзей, а как на потенциальных своих половинок. Леша пригласил на танец Олю, мне казалось, что подруга вообще не дышала. Паша притянул к себе Дину Иванову. Она сначала сопротивлялась, а потом сдалась. Я поняла, что Иванова глаз положила на Макара, но он ей не спешил отвечать взаимностью. Это очень радовало.
— Потанцуем? — предложил Андрей, а я искренне улыбнулась и, схватив его за руку, выскочила из-за стола. Калинин прижал меня к себе. Я буквально кожей ощущала гневный взгляд Полякова в тот момент. Макар сидел на диване, прищурившись, наблюдал за нами. В глазах сверкали молнии, кулаки сжаты. Я даже опасалась, как бы он не затеял драку, потому что Поляков часто решал вопросы кулаками. У него был взрывной характер.
— На какое кино идем? — спросила я у Андрея, а он невесело улыбнулся.
— Вика, прости, но мы уже никуда не идем. Макар обещал мне шею свернуть, если я с тобой пойду. Я его не боюсь, просто не хочу портить дружбу. Мы же столько лет общаемся…
— Ты же говорил, что я тебе небезразлична. Вот так просто сдашься? — хмыкнула, покачав головой.
— Вика, ты не понимаешь… Я не стану бороться, только потому, что вижу, как ты смотришь на меня и как на него… Я для тебя просто друг, а он нечто большее, это видно со стороны невооруженным глазом, — заявил Калинин, а я закатила глаза. Не стала с ним спорить. Ведь он прав…
Когда песня закончилась, Поляков подскочил с места, ухватил меня за локоть и потащил в сторону моей спальни.
— Надо поговорить, — процедил он сквозь стиснутые зубы. Я опешила, но потом подчинилась. Не станет же он меня насиловать в моем доме, где много людей?
Завел меня в комнату и запер дверь. Погасил свет, оставив только ночник. Я судорожно сглотнула и с опасением посмотрела на Полякова. Что он задумал?
— Я до безумия ревнивый. Не стоит меня провоцировать, — зарычал он так устрашающе, что у меня мурашки пробежали по спине.
— Макар, ты в своем уме? Ты мне никто! Просто сосед! Я с кем хочу с тем и встречаюсь, танцую, целуюсь… Это вообще не твое дело. Я тебе не жена, даже не девушка, — хмыкнула, сложив руки на груди, чтобы унять дрожь в теле.
— Это пока не жена, но станешь ею. Тебе шестнадцать, а значит, только через два года сможем подать заявление в ЗАГС, — заявил он, а у меня вырвался нервный смешок.
— Ты точно больной на всю голову. А мое согласие тебе не нужно? Я не выйду замуж за бабника. Макар, я измены прощать не стану… А ты точно будешь бегать налево… У тебя натура такая. Ты, как охотник, тебе всегда нужно выслеживать добычу, чтобы, поймав, отправиться дальше. Ты поэтому и теряешь интерес к своим спутницам, потому что любишь чувство азарта. И не говори, что это не так. Я успела изучить твой образ жизни. Все же выросли вместе.
Макар молча подошел ко мне, а я пятилась до тех пор, пока не уперлась спиной в шкаф. Поляков бесцеремонно запустил руку в мои волосы, обхватил затылок, притянул к себе и поцеловал страстно и яростно, распаляя внутри меня огонь желания. Мышцы скрутило в тугой узел, а сердце пронзило иглами. Я пьянела от его дерзости и наглости, от умелых ласк. Макар знал, как лишить разума, однако у меня была хорошо развита сила воли. Не пошла на поводу дикого желания, хоть и хотелось постигнуть что-то неизведанное, такое манящее и пугающее одновременно.
Поляков водил пальцами по моим припухшим губам, а я вдох не могла сделать. Испуганно смотрела в его глаза. А страшили меня эмоции, которые он во мне вызывал. Я превращалась в безвольную куклу, пугало то, что он имел власть надо мной.
— Вика… Глупышка моя… Я же по-настоящему люблю тебя… Знаю, что не веришь. Я докажу, — прошептал, нежно покусывая мою шею. Я уперлась руками в его грудь, пытаясь остановить это безумие. Боролась сама с собой. Была уверена, что ему от меня только одно надо… Просто спортивный интерес…
— Отстань от меня, — выдохнула, облизнув пересохшие от волнения губы. Дышала часто, с шумом втягивая в себя воздух.
— Я бы и рад, но не могу. Запала ты мне в душу. Я весной в армию ухожу на два года. Хочу, чтобы ты меня дождалась. Эти месяцы до призыва проведем вместе. Обещаю, что пальцем тебя не трону. Так мне будет проще понять, ждала ты меня или нет, — заявил он. Отстранился и вытащил из кармана коробочку. — Это тебе. С новым годом, Вика.
Я взяла подарок дрожащими руками и открыла. На бархатной подушечке лежало колечко, очень напоминающее обручальное с маленьким рубином в центре. Макар взял кольцо и одел мне на безымянный палец, перекрутил его так, чтобы камушек не было видно. Создавалась иллюзия того, что у меня на руке обручальное кольцо. Как он узнал мой размер?
— Раз я не могу сделать тебя своей женой до ухода в армию, то прошу, хотя бы кольцо не снимай. Не хочу, чтобы в мое отсутствие к тебе кто-нибудь подкатил. Виталик и Пашка обещали за тобой и Олей присмотреть, им только через год отдавать долг Родине, — проговорил Поляков. Я дар речи потеряла, смотрела то на кольцо, то на Макара и не знала, что сказать. Растерялась…
— Ты серьезно? Макар, если это шутка, то глупая… — он не дал мне договорить, впился в мои губы голодным поцелуем, наматывая мои волосы себе на кулак.
— Господи… Когда же ты вырастешь? Я уже устал ждать. Вика, да я с ума по тебе схожу. Твое недоверие режет меня без ножа. Разве я хоть раз тебе лгал? — выдохнул он, глядя мне в глаза.
— Но ты все это время проводил с другими… — обижено проговорила, прикусив себе язык.
— Да проводил. Но раньше я тебе ничего не обещал. Ведь так? Мы официально не встречались. Да, я отпугивал от тебя других парней, но только для твоего же блага. Знаю, что у них на уме, и не хотел, чтобы моей девочкой воспользовался какой-нибудь кретин. Оберегал тебя от других и от самого себя. А с сегодняшнего дня мы начнем встречаться, и теперь других девушек в моей жизни не будет.
