Книга Наездница. Сожженная тобой - Людмила Райот

 На следующее утро Банни не постеснялась разбудить меня в оговоренное время, и вообще была на удивление молчалива, собрав быстрее обычного. Я почти не опоздала, придя к загону в самом начале седьмого.

Настроения заниматься не было. Пожалуй, впервые в жизни мне не хотелось садиться на лошадь. Тело было сонным и негнущимся со сна, голова толком не соображала. Еще и погода выдалась на редкость противная — зима никак не хотела отпускать Ньюбридж из своей требовательной хватки.

Шел мелкий дождь, плотные облака затянули небо, пропуская минимум солнечного света, от этого было темнее, чем вчера. Слуги еще не успели погасить фонари, и они кое-как прогоняли ночную хмарь, сопротивляющуюся до последнего, оседающую между стенами построек и скапливаясь черными кляксами теней вдали от источников огня.

Но перед Адамом Бруксом ночь пасовала. Тьма расступалась в стороны, пугаясь человека с лошадью, тревожащих раннее утро громкими звуками и энергией подступающего дня. Мужчина держал длинный повод, Айрин рысила вокруг него, разбрасывая копытами комья грязи и воды. Мои ноги тяжелели, ступая по набухшей влагой земле по направлению к ним, а в груди обосновалось дурное предчувствие.

Удовольствия от целого часа наедине с тренером можно не ожидать. Вчера во время прогулки я расспросила Джеймса о новом берейторе, и окончательно убедилась в том, что он не будет со мной церемониться - любезить или пытаться угодить, как делает другая прислуга. В отличие от жителей местных деревень, работающих в поместье годами и изо всех сил цепляющихся за престижный статус работника в имении пэра, Брукс был наемным берейтором и не собирался выслуживаться вопреки чувству собственного достоинства. До нас он несколько лет служил в частной конюшне одного лорда в Англии, после сможет найти себе место в других богатых домах. Тренеры такого уровня ценились среди представителей высшего света, особенно на фоне возрастающего интереса к скачкам и другим конным видам спорта.

Завидев меня, кобыла остановилась и приветственно заржала. Я подошла к Птице и потрепала ее по крупу. Гнедая лошадь потянулась ко мне мордой, и я с улыбкой скормила ей припасенный кусочек сахара.

Ну, хоть кому-то общение с берейтором приносило радость. Моя старушка, на которую меня посадили еще в детстве, словно сбросила десяток лет, снова вспомнив молодые годы. Давно я не видела ее такой веселой.

- Доброе утро, миледи. Вам долго вчера нездоровилось?

- Да... То есть, не совсем, - я с трудом заставила себя посмотреть Бруксу в глаза. Пусть не изображает заботу и внимание к моей персоне — сам ведь и довел до «предобморочного» состояния своими упражнениями!

- Как вы себя чувствуете сегодня?

- Хорошо. Спасибо, - выдавила я слова благодарности.

- Отлично. Тогда приступим, - он замолчал, видимо, ожидая от меня дальнейших действий.

Я пожала плечами и поднесла руку к седлу (на этот раз - сразу мужскому), но берейтор не позволил взобраться на лошадь.

- Нет, - с внезапной улыбкой сказал он и потянул Айрин за повод. Та тут же бросила меня и подбежала к нему с довольным фырканьем. - Сначала разминка. Давайте вместе, миледи.

Подобрав юбку и наступив на горло собственной гордости, мне снова пришлось проходить через вчерашнее унижение. Этот берейтор — просто дьявол во плоти! Бесчувственное, совершенно лишенное такта чудовище: даже недомогание ученицы не заставило его проявить хоть каплю снисхождения. Интересно, если я свалюсь в обморок по-настоящему, он поднимет меня с земли и заставит продолжать?..

- Хорошо. Можете садиться, - берейтор взял Птицу под уздцы и подвел ко мне. К удивлению, сегодня разминка кончилась куда быстрее и не доставила видимых неудобств. Даже с отжиманиями от плети я, более-менее, справилась.

Адам Брукс подал мне руку, чтобы помочь взобраться на лошадь, но я проигнорировала ее. Уже просовывая ногу в стремя, мельком заметила, что боковины голенища на левом сапожке начали предательски расползаться в стороны. Ну что за лентяйка эта Банни, даже шнуровку, и ту как следует затянуть не может! И каким образом я сама исправлю этот недосмотр, стоя в длинной юбке посреди грязнющего поля?!

Берейтор не отпустил Айрин, даже когда я уселась в седло и легонько тронула кобылу пятками. Он пошел передо мной, держа лошадь под уздцы.

- Неужели ты будешь водить меня по кругу, как ребенка?

- Недолго, - усмехнулся Брукс. - Только до тех пор, пока вы не исправите ошибки в посадке.

- И что же это за «ошибки»? - спросила скорее «для галочки». Перспектива заново учиться основам верховой езды не вызывала у меня ни капли энтузиазма.

- У вас подняты пятки и напряжены руки. Спина слишком прямая, будто «деревянная». Если лошадь встанет на дыбы или захочет сбросить седока, вы вряд ли удержитесь в седле. К тому же, так сильнее устаешь.

Я возмущенно фыркнула в ответ на это. С последнего моего падения с лошади прошло больше восьми лет. Птица никогда не сбрасывала меня умышленно — она была спокойной кобылой, слушающейся хозяйку с полуслова. Иногда казалось, что мы с Айрин научилась читать мысли друг друга, такое взаимопонимание было между нами в езде.

- Перестаньте сидеть в седле, как на табуретке, - Адам Брукс отпустил уздцы и обернулся ко мне. Взял мою левую ногу за щиколотку и отвел ее чуть назад, за подпругу. - Опустите каблук ниже носка. Не опирайтесь на стремя, перенесите вес тела в пятку и прижмите бедро с икрой к боку лошади. Держите ногу в такой позиции на протяжении всего занятия.

Каждое указание берейтор сопровождал прикосновением. Левую руку подставил под подошву моего сапога и приподнял его вверх. Другой рукой дотронулся до бедра, потом до икры, прислоняя их вплотную к седлу. Он управился с этим так быстро и четко, что у меня даже не получилось возмутиться — дар речи попросту пропал.

Джеймс, с которым мы тесно общались с самого детства, мог только мечтать о том, чтобы прикоснуться к дочери графа таким образом - как и любой другой мужчина благородных кровей. А малознакомый берейтор - по сути, слуга - сделал это так непринужденно, будто я была кухаркой или пастушкой из соседней деревни.

Определенно, он не испытывал ко мне ни капли почтения. Это злило и, почему-то, огорчало.

 - Кисти смягчите: не нужно выпрямлять их и тянуть к ушам лошади. Спину держите ровно, но поясницу немного расслабьте. Пусть она немного проседает в такт шагам лошади.

Я почти ждала, что он прикоснется еще и к моим рукам с талией, но берейтор отвернулся и снова повел Айрин вдоль плети. Светлело, и я видела капли дождя, сползающие по лицу мужчины — от висков с гладко зачесанными назад волосами к шершавому, поросшему трехдневной щетиной подбородку.

- Еще неделя, и мы будем заниматься в полной темноте, - немного хрипло сказала я, чтобы перехватить инициативу разговора в свои руки. Мне хотелось снова вернуться к своей прежней уверенности, даже озлобленности, но голос не слушался. - Признайся, Брукс, тебя волнует то, то скажут другие слуги, когда узнают, что ты тренируешь женщину?