В ту минуту Ева скорее бы умерла, чем признала, что у нее нет друга. До сего момента ее это не волновало, но под насмешливым взглядом ненавистных глаз все менялось.
— Именно так. Тео поддерживает все мои идеи. — Фраза прозвучала так естественно, что она сама себе удивилась.
«Пожалуйста, прости меня, Тео. Ты бы не возражал против использования своего имени в благих целях», — решила она.
— Вы имеете в виду, что вы спокойно переступаете через него? — Он высокомерно поднял брови, взглянув на ее ноги. — Бедный парень.
— Он не нуждается в вашем сочувствии! — Она скрипнула своими ровными белыми зубами.
— Он нуждается в лечении. — Дрю посмотрел на ее сжатые кулаки и покачал головой. — Понимаю. Фамильная черта. Но с какой целью вы вторглись в мой дом сейчас, мисс Гордон?
«Хороший вопрос, Ева. Действительно, что ты делаешь здесь?»
— Я не вторгалась в ваш дом, я была приглашена.
«Жаль, что Ник не вмазал ему как следует», — грустно подумала она.
— Я не сделаю такой ошибки дважды, — заверил он ее.
— Я надеялась, что вы будете страдать от угрызений совести за то, что поранили Ника и ужасно обращались со мной. Мы и так знаем, что ваши руки и ноги — это смертельное оружие. Вам не надо было бить подростка, чтобы доказать это.
— Вы надеялись, а не надеетесь. Понимаю… Полагаю, вы решили, что мой характер такой же черный, как ваши волосы?
Поддавшись импульсу, он смахнул черную прядь с ее виска. Слабый зимний свет придавал синеватый блеск ее волосам. На ощупь они были такие же шелковые, как и на вид. Ева отскочила назад как от удара.
— Не прикасайтесь ко мне!
Дрю Каммингс поднял руки, изображая, что сдается.
— Это лучший совет из всех услышанных мною за день. — Он никогда не вступал в физические контакты с незнакомыми людьми и сейчас сердился на себя за то, что нарушил свое правило. — Скажите, вы всегда ведете себя как героиня викторианской мелодрамы? Должно быть, с вами трудно жить рядом.
— Думаю, мои расшатанные нервы — это абсолютно нормальное явление, учитывая то, как вы со мной обращались.
— Я был кроток, как ягненок. И исключительно сдержан.
— Правда? — Ева подняла руку, и рукав ее тонкой кофточки, упав к плечу, обнажил бледную кожу с явственными синяками.
Его голубые глаза вдруг стали темно-синими, и глубокая морщина залегла между бровей.
— Я этого не делал.
Ева поразилась, увидев, какое впечатление на него произвели ее синяки. Она ожидала услышать в ответ что-нибудь саркастическое.
— Не делали? Вспомните, вы же тащили меня словно мешок угля.
— Господи, мне действительно очень жаль. Я даже не думал, что причиню вам такой вред. — Он взял ее руки в свои. Ева с любопытством рассматривала его лицо. На нем сейчас было написано только искреннее беспокойство. — Боже мой, вы такая хрупкая. Могу заверить вас, что я сделал это непреднамеренно.
Ева была отнюдь не нежным цветком, но подступивший к горлу комок не дал ей этого сказать. На сей раз она не отскочила назад. Ее медленно заполняло какое-то странное ощущение, и уже не было ни сил, ни желания бороться с ним. Дрю снова и снова переворачивал ее руку, изучая синяки. Его руки были большими, умелыми, с длинными пальцами.
— Не стоит волноваться по пустякам. — Ее взгляд остановился на лазурной теплоте его глаз, и у нее закружилась голова. Ей было гораздо лучше, когда эти глаза напоминали ледяные глыбы. «У тебя не должны подкашиваться ноги, если мужчина держит тебя за руку», — строго сказала она себе, но слова ничего не изменили. — Ничего страшного… Небольшие синяки. Я сказала об этом только для того, чтобы заставить вас почувствовать вину.
— От вас пахнет… — Он явно витал в облаках, отвлекшись от темы беседы.
— Мне очень жаль, если моя личная гигиена не соответствует вашим вкусам. — Ей удалось добавить немного сарказма к своим словам.
— Приятно, — прорычал он. — От вас приятно пахнет. Никак не могу узнать, какие это духи. — Не прикасаясь к ней, он наклонил голову, чтобы вдохнуть аромат, исходящий от ее волос.
— Это лечебное мыло от прыщей. Я покупаю его Нику. Вы уж простите за столь прозаические подробности.
— Прыщи, — тихо повторил Дрю. — Болезнь всех подростков, которая, несомненно, обошла вас стороной.
Этот человек притягивал ее. И что же она делала вместо того, чтобы противостоять? Вероятно, то же, что и любая другая женщина, к которой прикасался этот мужчина, — она поддавалась.
«Это никуда не годится, — подумала Ева, — надо взять себя в руки…»
— Будь я на вашем месте, я бы заинтересовалась химической реакцией, идущей у вас под ногами.
Он выругался, когда посмотрел в том же направлении, что и она.
— Я же говорила вам, что здесь нужна профессиональная химчистка, — весело напомнила она ему, мусоля ногой обесцвеченное пятно на ковре.
Он поднял голову и увидел, что она прячет улыбку.
— Может быть, вы не будете так смеяться, когда я вышлю вам счет?
Ева надеялась, что это была пустая угроза.
— Как же вы меня не любите! — Она попыталась разыграть роль отвергнутой возлюбленной.
На самом деле ее еще никто не отвергал, да и сама она практически ни разу не делала ничего подобного. Исключение составлял восхитительный Адам, ее бывший клиент, и еще несколько человек — ни один из них не зажег в ней ответной искорки.
— Я всегда буду хранить в памяти время, проведенное вместе.
«Саркастическая свинья!»
— Как вам повезло, что у вас такая пустая и поверхностная натура, — сказала она, лучезарно улыбаясь. Ей вдруг захотелось снова надеть ту одежду, которая была на ней во время их первой встречи. Она чувствовала, что ей было бы легче улыбнуться в лицо этому соблазнителю, если бы она выглядела женственно и… сексуально. — Надеюсь, вы не предполагаете, что я жаждала ваших поцелуев! — презрительно произнесла она. — Вы влюблены в себя больше, чем я думала!
Склонив голову набок, он задумчиво рассматривал ее розовые щеки и вздымающуюся грудь.
— Так вы пытаетесь склонить меня поцеловать вас?
Она несколько раз беззвучно открыла и закрыла рот.
— Вы… с ума сошли?! — хриплым голосом произнесла она.
— Я не собираюсь целовать вас с целью покорения, — извиняющимся тоном сообщил он. — Не поймите меня неправильно, я вижу просьбу. Может быть, поцеловать вас, — заметил он, скорее обращаясь к себе, чем к ней, — только для того, чтобы заткнуть вам рот? Вообще-то, вы не мой тип.
— Вы действительно думаете, что каждая женщина, которую вы встречаете, мечтает попасть в ваши объятия?
