Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 35
Хотя, даже при описанной выше чистоте побуждений и ясности мышления, стыдно признаться, но и я провел несколько часов у зеркала, чванливо откидывая со лба непокорную прядь и повторяя воображаемому собеседнику: «Фамилия? Вы уволены. Майор, возьмите с него подписку о невыезде и оформите бумаги на обыск квартиры».
«Кысса, я против золотого унитаза: во-первых, холодно; во-вторых, его, если что, не вынесешь. Красить тоже жалко».
«Я думаю, что по праву эта высокая награда принадлежит не мне, а тем тысячам простых русских людей, положившим свои жизни на алтарь служения Отечеству».
«Где? На проходной? Что?! В отчаянии?! Одноклассник?! Чей одноклассник? Мой? Касим, мой одноклассник Гарри Поттер, а этого гони в шею».
Короче говоря, демоны власти и всего, что с ней связано, терзали юную душу.
Прения на телевидении я провел с кандидатом от партии ЛДПР, которому заблаговременно пообещал сломать руку, если тот будет сквернословить в эфире. Прения в Доме культуры прошли смешнее, потому что в них участвовали сразу несколько кандидатов: седовласый генерал казачьих войск, увешанный до причинных мест орденами за взятие Шипки и битву при Грюнвальде, кандидат-самовыдвиженец, доктор экономических наук, лично собравший необходимые для регистрации сто тысяч подписей, и господин Шохин, приехавший в машине с правительственными номерами на прения последним, в силу того что в Тушине он был первый раз и заплутал.
Генерал истошно визжал что-то о жидомасонском заговоре и звякал орденами, самовыдвиженец тихо читал сорок минут с листа какие-то цифры и пил корвалол, я посоветовал не голосовать за меня, потому что обязательно проворуюсь, а выбрать местного жителя, которому доподлинно известно, в чем нуждается родное Тушино, господин Шохин сухо хвалил политическую линию, проводимую правительством Бориса Ельцина. Стоит ли говорить, что в ходе последовавшего на неделе голосования господин Шохин одержал сокрушительную победу, после чего ни разу в Тушине не появлялся. Мне досталось семь процентов, остальные разделили один на всех. Даже самовыдвиженец, хотя мы проголосовали за него всей семьей.
С тех пор я навсегда утвердился во мнении о недопустимости своего участия в заведомо абсурдном мероприятии, унижающем здравый смысл и достоинство русского человека. И даже если бы миллионы сограждан предложили мне возглавить нашу богоизбранную державу, я бы согласился только при условии восстановления монархического строя и моего немедленного помазания на царство, после чего, руководствуясь соображениями чести, ввел бы комендантский час, публично казнил девяносто процентов правительственных чиновников и нанес ядерный удар по Америке. Иначе говоря, сам бы за себя я голосовать не стал. Быть политиком и оставаться нормальным человеком невозможно. Поэтому призыв голосовать за какую-либо политическую партию для меня звучит как приглашение к оральному сексу. Успокаивает одно: в российском варианте этого паскудства хоть партнер заранее известен, чего нельзя сказать обо всем остальном цивилизованном мире.
Легенда деревни Ядромино
В день моего рождения среди гостей, присутствующих на празднике, развернулась бурная дискуссия. Поводом к ней стала критика возлюбленной тетеревицы Оксаны нашего с Варечкой поступка, а именно: гуляя по ядроминскому сельскому кладбищу, мы полакомились ирисками, оставленными кем-то на свежей могиле.
Я искренне полагал, что конфетки оставляют мудрые родственники усопшего в расчете на то, что проходящие мимо путники угостятся ими и помянут усопшего добрым словом. Каждому известно, что православные христиане истово веруют в силу поминания. С каждым добрым словом улучшается положение души в загробном мире. Восходит душа ступенями света к сияющему в небе Престолу Божию. У купцов прошлого столетия считалось обыкновением в завещании отдельной бюджетной строкой указывать оплату поминовений в десяти монастырях на сто лет.
Каково же было мое недоумение, когда Кысса выдвинула в качестве доминирующей гипотезы следующую версию: мол, ириски покойникам оставляют.
Я, Маша Голубкина и дети сочли это абсолютным абсурдом, потому что покойники по сладкому «не парятся». Покойникам и без ирисок есть чем досуг занять. Однако матушку поддержали остальные гости. Мы надеялись, что на нашу с Машей и детьми сторону встанут космонавты, но они по дороге попали в аварию и не приехали. Таким образом, было соборно решено сладостей с могил не кушать, за исключением крайних случаев.
Опечаленные таким исходом дела, мы с детьми решили прогуляться до ОЛО – «Охотничьего лаза оборотня», в своей физической реальности – двухметровой трубы, врытой в качестве водоспуска под трассой. По дороге мы встретили молодого человека, гуляющего в полях с белой русской борзой. А уже смеркалось. Молодой человек на вопрос шестилетней Нюши, не найдется ли у него огонька, ответил по-французски, что не курит и ей не советует. Не то что бы мы хорошо знали французский, но, судя по тому, что молодой человек с гортанными криками бросился бежать от нас прочь, в поля напролом, сквозь заросли иван-чая, был ясен общий смысл. На обратном пути мы допытывались у Нюши, почему она попросила огонька, а не уточнила время или не пожаловалась на погоду. Нюша ответила со свойственной ей тотальной логикой: «Так все хулиганы спрашивают, а мы похожи на хулиганов».
В контексте исповедуемой мною модели многовариативной бытийности наличие дополнительных странностей указывает на процесс трансформации текущего варианта действительности в новый. Заинтригованный этим выводом, я спросил детей, кто направленно фантазировал. Анфиса призналась, что попробовала угадать местные легенды и прославиться их публикацией в ВК (по моей высокой протекции, само собой), получить денежную премию и купить на нее модный девайс (по-русски – «приблуду») типа BlackBerry.
В переводе с подросткового на удобоносимый язык ее история звучала так: «Осенью 1842 года генерал Кормеев Глеб Александрович, протирая после охоты ветошью борзую собаку по кличке Гамма, обнаружил спрятанную у нее за ошейником любовную записку. Записка позволила герою войны 1812 года убедиться в существовании амурной связи его дочери Настеньки с преподавателем французского языка мсье Арни Готье, двадцати одного года от роду. Глеб Александрович незамедлительно приказал дворовым привязать француза к пушке и выстрелить картечью в закатное солнце. На месте, где, по свидетельствам очевидцев, упало ядро, ныне находится деревня Ядромино (семьдесят второй километр Старого Волоколамского шоссе). Также генерал приказал повесить на заднем дворе участвовавшую в общей интриге борзую. Сам же уехал на лошади с дочерью и ружьем в сторону леса. Не было Глеба Александровича до глубокой ночи, а вернулся он один. Более о его дочери-красавице Настеньке никто не вспоминал. Официально считалось, что Анастасия Глебовна Кормеева скоропостижно скончалась от грудной жабы. Пустой гроб в могилу опустили два ее брата. Отец на похоронах не присутствовал. Генерал еще раз женился, имел от второго брака троих детей и умер в возрасте девяноста шести лет.
Среди современных жителей Ядромино и расположенных рядом деревень существует поверье, что в ночь накануне дня летнего солнцестояния на окрестных дорогах можно встретить странно одетого красивого француза с белой борзой собакой. Если попробовать заговорить с ним, то он называет выигрышный лотерейный номер. Проблема заключается в том, что жители не знают, о какой именно лотерее идет речь, и поэтому в этот день на деревенской почте обязательно кто-нибудь из селян скупает все лотерейные билеты.
Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 35
