Хм. Уголек на палочке? Я-то думала, их только в драконьем городе делают…
День прошел в хлопотах. Я разложила вещи и относительно обосновалась в фиолетовых покоях, хотя временами морозец страха все равно касался спины. Дождалась письма от дядюшки, где тот сообщал, что с завтрашнего утра усилит охрану, а заодно пришлет повара, конюшего и прочих слуг, которые нужны больше гвардейцам, чем мне. Потом еще навестила портрет родителей и посетила погибший без заботы сад.
Если б не улетать к дракону, высадила бы новый…
В общем, устала я ощутимо. И едва только чернильные сумерки коснулись заснеженной земли, окрасив мир в синий и фиолетовый, рухнула в постель и отключилась от реальности.
Жаль, ненадолго.
Ночью явились тени прошлого. Завладели сном, навязывая жуткие видения, заставляя сердце кровоточить.
И снова замок окружали воины в жутком черном облачении. Кричала мама, отец хватался за оружие, братьев различными путями пытались вывести из дома. Нужно было сохранить хотя бы одного наследника. Обо мне точно забыли. Дом заполнили беготня, крики, звон оружия и звуки падающих тел. Я выскользнула из детской, напуганная отсутствием няни, прижалась спиной к каменной стене коридора и до боли в глазах вглядывалась в проступившие на запястье очертания браслета.
Узы.
Дому Синего Вереска я уже не принадлежала, это, наверное, и спасло меня.
Потом была темнота, сквозь которую доносились страшные звуки, холод и Дракон. Он явился, когда все уже почти стихло, и так и не обратившие на меня внимания воины в последний раз обходили замок и добивали уцелевших, переговариваясь между собой, кажется, даже посмеиваясь.
Яростный рык услышали все. Он и стал последним впечатлением в их приблизившихся к грани жизнях.
К счастью, подробностей расправы Шиража над убийцами моей семьи я тоже не помнила, но кошмарный сон щедро компенсировал провалы в памяти леденящей темнотой и исступленными криками.
Последним из которых стал мой собственный, вполне реальный.
С трудом вырвавшись из вязкого омута кошмарного сна, резко села и попыталась отдышаться. Вот же… Первая ночь на новом месте, и такое! Не иначе, дракон во всем виноват, взбаламутил душу девичью, нагнал страху, а я теперь даже спать нормально не могу!
Определилась с виновником всех бед и несчастий в этом мире, и на душе сразу же стало легче, даже дыхание восстановилось. Но сон уже успел развеяться, так что я завернулась в одеяло и забралась на подоконник. Прямо как в детстве.
И едва не задохнулась, таким красивым оказалось открывшееся зрелище. Сине-фиолетовая ночь, в черном небе мерцают крупные звезды, внизу слабо поблескивает пышный снежный покров, а редкие деревья в серебре, рассредоточившись вокруг замка, словно бы кружатся в таинственном танце. И самое впечатляющее — далеко-далеко, у линии горизонта белоснежной громадой возвышаются драконьи горы. Казалось бы, в это время суток их не должно быть видно. А они — вот, как на ладони! Огромные, острые, укутанные в черный бархат ночи и увенчанные короной из света небесных светил.
Сердце пропустило удар. Дыхание перехватило, а в груди вдруг стало так горячо, что я закашлялась. Охх… И там жить? Страшно. Вот если бы просто в гости слетать…
Я высунула руку из кокона одеяла и вгляделась в фиолетовую (ну конечно же!) вязь на запястье. Оказывается, когда истребили мой Дом, она была уже. Выходит, дракону меня отдали родители?
Соблазн обвинить в смертях близких Шиража был огромен, но я сдержалась. Интуиция твердила, что тут он точно ни при чем, а это не тот вопрос, где можно отвести душу, упиваясь обидой. В конце концов, я льера, удельная княжна, и вести себя, как обиженный ребенок, не имею права.
Уже собралась мысленно похвалить себя за благоразумие, как услышала стук внизу. Встрепенулась, оглянулась заполошно…
Стук перерос в грохот.
Мгновение страха, трусливое желание грохнуться в обморок и мелькнувшие в воображении мужчины в плотных плащах и тяжелых сапогах, те самые, из сна — и вспышкой пришло осознание: это кухонная утварь рассыпалась. Тьфу ты! Так ведь и разрыв сердца получить недолго! И кому там среди ночи побродить вздумалось?!
Пылая праведным негодованием, я сунула ноги в домашние туфли и, как была, в одеяле, направилась вниз. Ой, сейчас кому-то влетит…
Коридор, лестница, череда залов и еще один узкий коридор. Я перевела дыхание, мысленно повторила заготовленную гневную тираду для одного из гвардейцев, нарушившего приказ не соваться в замок без крайней надобности и моего на то позволения, и толкнула двустворчатую дверь.
Темно. Притом настолько, что даже очертания предметов почти не проступают. И тихо. Так, что-то я не поняла… А где подлый диверсант? Помедлила немного, перевела дыхание и сделала осторожный шаг. Потом еще один, и еще… Руки выставила перед собой, чтобы нечаянно не наткнуться на что-нибудь. Ладно, гвардию переполошить, но так можно и охранные заклинания случайно активировать!
Новое движение — и руки уперлись во что-то твердое. Теплое. Дышащее?! С губ уже готов был сорваться панический крик, но меня вдруг резко развернули, схватили в охапку, прижимая спиной к тому самому, теплому и дышащему, на поверку оказавшемуся мужской грудью, и зажали рот ладонью.
Теперь стало страшно по-настоящему.
— Ммм?.. — попыталась я высказать свое отношение к происходящему.
Воображение снова нарисовала жуткую личность в плаще.
Ой, лучше бы это дракон передумал и решил забрать невесту раньше времени… В тот момент я даже не такое была согласна.
— Тишшш, — горячо предупредили в самое ухо. А спине вдруг стало мокро и липко. — Я сейчас отпущу тебя, обещай, что не наделаешь шуму. Этим ты только себе навредишь.
Одеяло сползло ниже талии, сорочка пропиталась… даже не хочу думать, чем. А руки, для северянина странно теплые, продолжали крепко удерживать меня. Нет, это точно не дракон, его бы я узнала. И узы наверняка должны были хоть как-то среагировать.
— Кивни, если согласна, — мужчина решил, что дал мне времени на раздумья достаточно.
Выбора не было, и я послушно затрясла головой.
Тиски принудительных объятий мгновенно ослабли, незнакомец мягко повернул меня лицом к себе. Скользнул взглядом по растрепавшимся волосам, голым плечам, спустился на полупрозрачную сорочку… Я же могла смотреть только на каштаново-красные волосы, разметавшиеся по его плечам. Даже момент, когда появился слабый источник света, пропустила.
Огненный лепесток на смуглой ладони. На полу валялось тяжелое пальто, а на одном из стульев небрежно висела разорванная и испачканная красным рубашка. Мокрое и липкое? Только раненого повстанца мне в доме и не хватало!
Но высказать свое отношение к происходящему не успела. Ночной гость отмер первым.
— Может, я и питаю слабость к смазливым служаночкам, но сейчас не до этого, — и еще раз осмотрел меня так, будто бы на мне даже ночнушки не было. — Будь добра, прикройся. Я заморозил раны, но с ними все равно надо что-то делать. Поможешь?
