Книга Сумасбродка - Кэтрин Коултер

Грей чувствовал себя совершенно разбитым, в груди его клокотала ярость. Он не сомневался — если бы в ту минуту муж Лили не валялся в дальнем углу, упившись до беспамятства, он с превеликим удовольствием размазал бы мерзавца по полу. По крайней мере теперь Лили ничто не угрожало, потому как Чарлз Ламли все же успел вовремя очухаться и понять: Грей прикончит его на месте без лишних слов, посмей он только еще раз поднять руку на свою жену. Ламли сам подтвердил это; но, хотя он говорил достаточно твердо и разумно, барон не особенно доверял его обещаниям и в дальнейшем собирался не спускать с него глаз.

Сделав глубокий вдох, Грей задержал дыхание. Надо же было до такой степени вывести его из себя! Прошел почти час, а он по-прежнему готов был лопнуть от злости.

Чарлз Ламли, бесхребетный слизняк, превращался в отъявленного мерзавца, если сталкивался с жертвой, которая казалась ему слабее его. Именно такой и была его жена Лили. Но уж теперь пусть только попробует еще раз ее тронуть — Грей найдет способ его проучить.

Барон остановил наемный экипаж на углу Портмен-сквер, расплатился с извозчиком и направился домой. Ему не хотелось будить почтенных тетушек, чьи спальни выходили окнами на фасад особняка, и он уже собрался отпереть парадную дверь своим ключом, как вдруг краем глаза заметил невдалеке отблески света. Наверное, почудилось, подумал он, однако инстинктивно все же повернулся туда, где промелькнул свет. Кажется, это было возле конюшни: стало быть, его старший конюх, Бирон, все еще возится с одной из лошадей. Уж не случилось ли беды? А что, если у Брюстера, его гнедого жеребца, опять колики или же Дурбан повредил себе сухожилие?

Больше не раздумывая, Грей поспешил к конюшне, расположенной сразу позади дома и выходившей на соседнюю улицу.

Тем временем загадочный свет погас. Когда Грей вошел внутрь, в конюшне царила полная темнота. У Грея тревожно екнуло сердце. Отчего дверь оставлена распахнутой настежь? Ну нет, никакой это не Бирон. Это вор!

Хотя… где вы найдете вора, у которого так мало ума, чтобы лезть в господскую конюшню на глазах у всей Портмен-сквер? Это никак не укладывалось у Грея в голове. Тем временем он бесшумно и ловко продвигался в глубь конюшни, прекрасно ориентируясь в темноте, пока не замер у стены по правую руку от входа. Не далее как в десяти футах от него находились три его верховые лошади — каждая в своем деннике. Грей затаил дыхание. Вот скрипнула дверца денника, и он услышал незнакомый голос: по-видимому, кто-то обращался к одной из лошадей, желая успокоить ее. Грей знал, что надежно укрыт в тени и его невозможно разглядеть. Зато сам он видел, как встряхивает головой и нервно фыркает его Дурбан. Вот негодяй ловко вскочил в седло. Серый жеребец медленно, неохотно двинулся прямо на Грея.

Барон не смог сдержать злорадной улыбки. Ему не удалось отвести душу, размазав по полу эту пьяную скотину, Ламли, но зато теперь еще один негодяй сам шел к нему в руки. Ну что ж, пусть пеняет на себя.

Грей почувствовал, как вскипает в жилах кровь, и вкрадчиво произнес:

— Грязный маленький паршивец! Никуда ты от меня не уйдешь!

С этими словами он вцепился вору в ногу и рывком сдернул его на землю, а затем отвесил ему здоровенного пинка, стараясь попасть по ребрам. Он был очень доволен, услышав смачный хруст. Ну вот, по крайней мере не промахнулся. Черт побери, ну и костлявый же попался щенок!

— Проклятый недоносок! Я тебе все ребра переломаю!

— Ты их уже переломал!

Судя по голосу, вор действительно был совсем сопляком. От боли он тоненько застонал. Наглый тощий воришка — теперь-то Грей разглядел это как следует! Эта гнусная обезьяна решилась свести у него чистокровного жеребца и не успела совершить кражу лишь благодаря случайности!

— Погоди, я еще только начал! Я тебе покажу, как красть моих лошадей, чертов ублюдок! — Грей наклонился, схватил вора за плечо и рывком поднял на ноги. Он тряс мерзавца что было сил и уже готов был, злорадно улыбаясь, врезать негодяю по физиономии, но тут вор умудрился пнуть своего мучителя по коленке.

Барон взвыл от боли и, ухватив мальчишку за шею, прижал его к стенке денника, в котором стоял Вильгельм Завоеватель. Огромный жеребец пронзительно заржал. Ему туг же откликнулся Брюстер.

— А ну не шуметь! — повелительно крикнул Грей. — Я мигом вышибу дух из этого щенка за то, что он попытался свести Дурбана, у которого наверняка помутилось в башке, раз он позволил ему это!

Сам Дурбан в эту минуту невозмутимо стоял рядом и жевал сено. Грей посмотрел на вора, который бессильно повалился на солому, ошалело тряся головой, — и расхохотался:

— Что, мозги отшибло, придурок? А ну вставай, тощая скотина! Я собираюсь переломать тебе еще пару-другую ребер!

Но вор даже не двинулся с места. Он лежал теперь совершенно неподвижно, и Грею пришлось самому наклониться, чтобы поднять его на ноги.

— Только попробуй снова пинаться — будешь лететь отсюда до самой Темзы! — Он грубо встряхнул обмякшее тело. — И не вздумай скулить, щенок! — С этим напутствием Грей ударил негодяя в челюсть и затем отпустил. Вор снова растянулся на полу. — Это тебе задаток! А ну-ка поднимайся, черт бы тебя побрал!

Однако вор по-прежнему лежал не шелохнувшись.

Ну что за проклятие! Трусливый мешок с костями имел наглость потерять сознание всего лишь от какого-то несчастного пинка под ребра! Или это результат удара в челюсть? Грей даже разогреться толком не успел, а недоносок взял да и свалился без чувств… Подхватив вора под мышки, барон поставил его на ноги и принялся хлопать по щекам, но все было напрасно. Мальчишка никак не приходил в себя и внезапно стал таким тяжелым, что Грею пришлось разжать руки. Вор кулем рухнул на землю.

— Черт бы тебя побрал! — Грей опустился на одно колено и уже собирался зажечь лампу, чтобы повнимательнее рассмотреть непрошеного гостя…

Но ему так и не удалось этого сделать. Внезапно ожив, вор ткнул кулаком Грею в лицо и, пользуясь его замешательством, вскочил.

— Ах ты, мерзкий сопляк! — воскликнул Грей, потирая ушибленную челюсть. — Так я и знал! Тощий и скользкий, как червяк! Ты ведь еще даже не начинал бриться, а? Но я все равно отвешу тебе все, что причитается! Потом десять раз подумаешь, прежде чем соваться в господские конюшни и воровать чистокровных лошадей!

Не отнимая руку от саднившей щеки, барон сделал резкое движение, стараясь поймать мальчишку. Тот снова хотел вывернуться, но и на этот раз оказался недостаточно проворен. Грей сшиб его с ног, затем рывком заставил подняться и ухватил рукой за горло.