— Я никому ничего не должен.
— Нет, это долг перед самим собой.
— Нет, не хочу. Честно. Но все же, я понимаю, что рожденный наследником, никогда не сможет просто так отказаться от своей судьбы.
— Если мне придется вернуться, ты полетишь вместе со мной.
Она вздохнула.
— Полечу, но ничего хорошего из этого не выйдет.
— Я люблю тебя. Буду любить, даже если ты начнешь шпионить и разглашать информацию своему брату и дяде.
Эста засмеялась.
— Какой бред, Урджин! Я твоя жена, и в первую очередь меня волнуют твои интересы.
— Но Олмания — твой дом родной.
— Все относительно. Для Назефри Олмания тоже была родным домом, пока от нее не отреклись. А я даже не знаю, где мой настоящий дом. Подозреваю, что там же, где и дом Назефри теперь.
— Где живут наши мужья.
— Я тебя люблю, жена.
— И я Вас, Ваша Светлость.
— Я приму от Вас любое наказание.
— Его Светлость опять желает свою жену.
На рассвете их разбудил настойчивый стук в дверь.
— Эста, — это был голос Ромери, — после завтрака у тебя с мужем тренировка в ангаре. Не проспите!
— Понятия не имею. Обычно мы упражняемся с мечами после обеда, и в напарниках у меня младшие ученики либо Назефри, если она не занята с Камилли…
— Он ее муж, и это мы обсуждать не будем.
— Ладно, я тогда сам с братом язык почешу.
Они оба засмеялись, и все вокруг в тот момент впервые было простым и правильным для них обоих.
Глава 31
В столовой за завтраком собрались все. Учитель и Назефри вместе готовили яичницу, Камилли крутился рядом с женой, подначивая ее тем, что она скрыла от собственного мужа, что умеет готовить. Сафелия и Нигия намазывали маслом тосты. Обе были подавлены, и это бросалось в глаза. Урджин и Эста вошли в помещение в прекрасном расположении духа, чем подняли настроение всем присутствующим.
— Всем доброе утро! — поздоровался Урджин и потянулся за тостом, намазанным маслом.
Мать тут же шлепнула его по руке:
— Где твои манеры? Еще никто не завтракал.
— Но один-то можно, мам?
— Нет. Лучше порежь овощи.
— Я сама сделаю, — вызвалась Эста и взяла в руки нож.
— Ну уж, нет, — Урджин ловко выхватил тесак из ее рук и потянулся за разделочной доской и помидорами.
— Это не честно!
— Лучше подай огурцы и тарелки, куда все это выкладывать.
— Урджин? — не поняла Эста.
— Ты думаешь, что я не способен порезать овощи?
— Нет-нет, — тут же пошла на попятную Эста.
— Каждый из моих учеников умеет готовить, — с гордостью сообщил Ромери всем присутствующим.
— Это особый подход в обучении? — засмеялся Камилли.
— Своего рода, да. Так я могу быть уверенным в том, что они смогут позаботиться о себе в любых условиях.
— Ну, что они не пропадут — это мы уже поняли, — подтвердил Камилли. — А какими техниками Вы владеете?
— Мечи, рукопашный бой и управление энергиями.
— А последнее доступно каждому?
— Нет, Камилли. Среди моих учеников этому искусству я обучал только Стефана и Зафира.
— Зафир? Он тоже Ваш ученик?
— Да, причем, его энергетические техники совершенны. Очень большой потенциал.
— Учитель?
— Да, Назефри.
— А когда Вы его в последний раз видели?
— Месяца два назад. Он гостил у меня недолго. Пару недель.
— Он ничего не говорил о том, что собирается делать?
— Нет, если ты имеешь в виду его планы о возвращении на Олманию, он ими со мной не делился.
— Понятно…
— Вы так и не помирились?
— Нет.
— Он ведь твой брат, Назефри. Вам стоит держаться друг друга, а не грызться, как кошка с собакой. Что было — то прошло.
— А что было? — спросил Камилли.
— Он пытался выдать меня замуж. А я не хотела.
— И это вся причина?
— Ты не знаешь, на что способен Зафир.
— Давайте лучше оставим эту тему, — перебила их Эста.
— Действительно, — спохватился Ромери и стал расставлять приборы на столе.
Урджин внимательно посмотрел на жену.
— Ты ничего не хочешь им сказать?
— Будет только хуже…
— Но ты поступаешь не честно.
— О чем вы там шепчитесь? — засмеялась Назефри.
— Зафир был на Олмании во время заседания Совета, — ответила Эста и прожгла недовольным взглядом мужа. — И он просил меня не говорить об этом никому.
— После того, что он устроил, может и не мечтать об этом, — ответил Урджин.
— Что ты имеешь в виду?
— Он встретил меня на коридоре и у нас состоялся весьма неприятный разговор.
— Но это понятно, он пытался защитить меня.
— Кстати, он еще передал привет Камилли и сказал, что не разрешал своей сестре выходить за муж за… Подожди, вспомню дословно: "одного из доннарийских ублюдков".
Назефри выронила тарелку из рук, и она вдребезги разбилась о пол.
— Не двигайся, — предупредил ее Камилли. — Сейчас соберу осколки.
— Это бред какой-то! — продолжала Эста. — Зафир не мог такое сказать!
— Я, по-твоему, придумываю? Поверь, даже моего воображения вряд ли бы на это хватило. Камилли поднялся с пола с метлой и совком в руках.
— Что он сказал?
— Назвал нас с тобой доннарийскими ублюдками и пообещал, что так все это не оставит.
— Пусть только попадется мне на глаза, — зарычал Камилли, — я его слова ему в глотку запихну.
— Я тоже хотел ему лицо подравнять, но он что-то применил. Руки перестали слушаться.
— Энергетический блок, — констатировала Назефри. — Deurectu!
