Книга Мужчина мечты. Как массовая культура создавала образ идеального мужчины - Кэрол Дайхаус

Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 69

Но зарождаются и другие тенденции. Новые схемы желаемой мужественности появляются во времена социальных, политических и технологических изменений. Суровые империалистские герои с плотно сжатыми губами, так популярные в 1890–1900-х, в годы Первой мировой войны уступили место потерянным мальчикам и тонко чувствующим поэтам, а в 1920-х на их место пришли экзотические шейхи и дикари, обходительные танцоры и дамские угодники. Рост популярности авиапутешествий и развитие военно-воздушных сил заставили женщин благоговеть перед модными пилотами Королевских военно-воздушных сил. В 1950-х романтические сюжеты и женские фантазии наводнили мужчины с развитыми семейными ценностями и серьезным профессиональным статусом, особенно доктора. В то же время все увеличивающаяся покупательная способность молодых людей (и особенно девочек-подростков) помогла разжечь пламя успеха эстрадных певцов, а позже – рок-звезд и бой-бендов. Рост экономической независимости женщин привел к тому, что мужчины перестали восприниматься как талончики на еду. В 1980–1990-х (по крайней мере, в кино и литературе) стали появляться более независимые женщины: в том числе сексуально решительные героини, которых привлекали красивые, сочувствующие и часто более молодые мужчины – им можно было помочь, вырастить из них богатых бизнесменов. Подобные отношения нередко изображались и трактовались с определенной долей женоненавистничества: сексуально активных женщин называли «хищницами», только и мечтавшими овладеть каким-нибудь «пупсом». Но зато женщин стали, наконец, изображать сексуально активными обладательницами определенных желаний.

Став потребительницами, женщины сыграли важную роль в формировании культурной истории мужественности и гендерных представлений – хотя их вклад и вкусы часто осуждались. Если в 1900-х критики выражали презрение к романам для продавщиц, их последователи в 1980-х едко насмехались над «литературой для цыпочек», а в последнее время все чаще попадается осуждение «порнушки для мамочек». Но с точки зрения цифр и экономики женщины как потребители доказали свое влияние, и с этим нельзя не считаться. Правила и ожидания, на которых основываются ухаживания и представления о романтике, серьезно изменились. Цифровые технологии открыли новые миры самовыражения и выбора. Теперь женские фантазии, желания и предпочтения очевидны как никогда раньше. В культурном смысле влияние этой тенденции выражается не только в росте и распространении новых жанров и литературных форм, но и в способах создания знаменитостей через виртуальные социальные сети. Феноменальный успех звезд вроде Джастина Бибера или группы One Direction во многом связан с Twitter. В 2012 году The Wall Street Journal выпустил статью, в которой обсуждалась возможность того, что «помешательство на Бибере» (и другие формы фанатизма) основывается на воздействии нейромедиаторов, и дофамина в частности; но более вероятно, что оно обусловлено появлением фан-групп Бибера в интернете. На тот момент в фанатских сообществах этого исполнителя состояли 44 млн человек на Facebook и 23 млн – в Twitter[736].

Теперь появились новые способы наслаждения, потребления текстов и образов. Если раньше культурные изменения можно было представить в виде зеркального лабиринта, калейдоскопа отражений – то сейчас картина усложнилась. В 2006 году сооснователи Twitter сформулировали, что такое твит: короткий всплеск общения. Сама социальная сеть разрослась и постоянно меняется: потоки отрывочных мыслей исчезают в прошлом, новые «трендовые темы» сменяют старые – все это напоминает жужжание пчелиного улья или щебетание стаи скворцов. Чтобы понять, как работают эти новые схемы и формы, потребуется время. Однако уже сегодня можно сказать: по всей видимости, цифровая революция значительно расширила наши возможности, в том числе и гендерные. В мире появляется все больше разнообразных гендерных моделей, и быть мужчиной или женщиной можно очень по-разному. Интернет позволяет исследовать исторические и культурные изменения. Изучение винтажных роликов на YouTube или в архивах интернета, наблюдение за тем, как в комментариях современных зрителей происходит постоянная переоценка звезд экранов 1920-х, поп-легенд 1960–1970-х, – очень увлекательное занятие. Бесчисленные сайты предлагают списки, опросы и рейтинги: топ-20 киногероев 1940-х; двадцать пять самых популярных вампиров из мира литературы и т. д. Мы видим, как в ходе истории постоянно изменяются, осуждаются, переоцениваются представления о мужественности и женственности. И в этом водовороте сексуальных предпочтений образы из прошлого постоянно обогащают и формируют воображение настоящего.

Выбор расширяется, в отношениях и других сферах возникают новые проблемы. Как понять, когда стоит закончить поиск пары, а уж тем более своей родственной души? Может ли бескомпромиссный поиск счастья снизить шансы его найти[737]? Когда речь заходит о гендерных версиях самих себя, кажется, что гегемонию мужественности – или женственности – сегодня поддерживать сложнее, чем в прошлом, и это определенно помогает чувствовать себя свободнее. Женщины все легче выражают свое мнение, и выбор, который они делают, объясняет, как история гендера сформировала жизнь представителей обоих полов. Феминистки долго пытались доказать, что социальные изменения, дающие женщинам больше силы, освобождают и мужчин. Возможно, сегодня стоит надеяться на будущее, в котором мужчины и женщины перестанут видеть друг в друге представителей гендера, на которых можно проецировать свои желания и стремления, – и научатся относиться друг к другу с уважением. И наступит время сближения самостоятельных людей.

Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 69