Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 89
Пальцы не слушались.
– Что ты копаешься! Беги, заводи машину, я сам! А ты звони! Молчанову! Рыбаку! Вот где ты, гад! Романовская улица! Поехали!
– Федор! – пытаясь не дать ему заразить себя безумием, спокойно сказала Кристина. – Ты можешь внятно сказать, что происходит?
– Аську убивают! – заорал Лебедев, срываясь с места. – Что ты стоишь?
Он включил телефон на громкую связь, и Кристина услышала:
– Я вас, сволочей, всех уничтожу! Не хочет жить с дочкой моей – пусть разведется! Зачем же убивать? А это что? Вы меня собрались отравить? Догадались, суки, что это я хотел убить муженька ее? Если бы не амбал, гнил бы уже на кладбище, как эта тварь, Ладкина мать. Ну ничего, я вам всем покажу! И Тарасову, и амбалу, и тебе!
Раздался грохот, испуганный вскрик Аси, а после наступила тишина.
Телефон выскакивал из рук у Кристины, словно это был не маленький гаджет, а огромная скользкая рыбина.
– Тимур, где же ты! Ответь, пожалуйста, – заклинала она длинно гудящую трубку.
– Привет!
– Скорее звони Рыбаку, пусть попросит срочно приехать своих друзей из полиции. Романовская, пятнадцать, квартира сорок семь. Срочно!
– Черт! – Кристина ударила по тормозам, поздно заметив собравшегося перестраиваться в ее ряд таксиста. Телефон упал на пол. Позади раздался визг тормозов. Надо собраться, а то трупов будет гораздо больше.
В «Тойоте» Андрея Петровича бушевал «Шторм» Вивальди в исполнении оркестра Янни Хрисомаллиса.
Ольга Эдуардовна увлечение Андрея Петровича подобной музыкой не одобряла.
«Ну что за насилие над музыкой? – сказала она, услышав эту обработку. – Разве можно так издеваться над классиками? Это же Вивальди!»
При этом она подняла глаза к небу, словно говорила: «Это же сам Господь Бог!»
А Андрею Петровичу нравилось. Аранжировку Хрисомаллиса наполняли бешеный драйв и страсть, которым не было места в его обыденной жизни. Харизматичный Янни, гениальный скрипач, проникновенная виолончель. А что выделывает на арфе музыкант из Парагвая! Вот это жизнь! Именно такая музыка примиряла Андрея Петровича со скучным прозябанием, именуемым жизнью.
В этот момент, словно чтобы подразнить Андрея Петровича, из-за поворота вылетел белый паркетник «КИА Спортейдж». Он еще не успел остановиться, как пассажирская дверь распахнулась, и из нее выскочил парень. Все произошло так быстро, что Андрей Петрович смог разглядеть только кеды с высунутыми наружу языками. Парень бросился к двери подъезда, в котором жил отец Лады, споткнулся, с трудом удержался на ногах и принялся нажимать на все кнопки домофона.
Андрей Петрович опустил стекло и услышал, как парень кричит кому-то, отозвавшемуся на домофонный призыв, что у них в доме пожар. Из «КИА», с водительского сиденья, выскочила женщина и принялась что-то быстро втолковывать парню. Запищал домофон, парень рванул в подъезд, женщина попыталась удержать его, ухватив за полу куртки. Безрезультатно.
Через секунду к подъезду с двух сторон, почти синхронно, подъехали еще две машины. А следом – микроавтобус с ОМОНом.
«Да что же такое творится?» – подумал Андрей Петрович и от греха подальше отъехал немного от шумной братии под самые окна дома, чтобы не мешать ОМОНу работать. А работал ОМОН быстро и слаженно. Домофонить и кричать про пожар они не стали. Дверь распахнулась сама по себе, и группа бойцов исчезла в подъезде. Раздался треск выстрелов, а потом страшный грохот, словно само небо обрушилось на крышу автомобиля. Вздрогнув от неожиданности, Андрей Петрович инстинктивно зажмурился и замер. Затем осторожно приоткрыл глаза и застыл от ужаса – сквозь покрывшееся сетью трещин лобовое стекло на него смотрел отец Лады, Виктор Иванович Одинцов. Судя по стекленеющему взгляду, серебристая «Тойота» стала последней точкой его жизненного пути.
Завывая сиреной и сверкая маячком, подъехала «Скорая». Задние двери раскрылись, выпуская двух медиков. Оценив обстановку, один бросился к Одинцову, пощупал пульс и покачал головой. Женщина из «КИА» подбежала к ним, указывая на подъезд.
Когда медики скрылись из виду, Андрей Петрович вылез из автомобиля и набрал номер Прохора Тарасова. Пока дожидался ответа, из дверей подъезда, пошатываясь, словно зомби, вышла Ася. Женщина из «КИА» бросилась к ней, а Ася села на ведущие к подъезду ступеньки, а потом легла, свернувшись калачиком, и закрыла глаза.
Разбитый автомобиль, мертвый отец хозяйки, Ася, лежащая на ступеньках подъезда, – Андрею Петровичу больше не хотелось драйва, он был сыт им по горло.
– Ася, Асечка, что с тобой? – Кристина теребила лежащую на ступеньках подругу, но та оставалась безучастной.
Подъехала еще одна «Скорая». К Асе подошел врач.
– Что с ней? – спросил он у Кристины.
– Я не знаю, она молчит.
– Давайте носилки! – крикнул врач в сторону машины.
– Не надо носилок! – тихо прошептала Ася.
– Цела? – обрадовалась Кристина.
– Я убила его! – тихо сказала Ася, а потом повторила громче: – Я убила его!
– Кого? Одинцова?
– Нет, Федю, Федьку. Нашего Федора!
И тут Асю словно прорвало.
– Я убила его! – сначала шепотом, а потом все громче и громче повторяла она, размазывая по лицу слезы и тушь: – Я убила его!
– Сейчас, сейчас, – сказал врач, поколдовал в своем чемоданчике, и в Асину руку, прямо сквозь плащ, вонзилась игла.
Ася еще немного побилась, словно попавшая в силки птица, потом затихла, застыла.
– Ась, пойдем в машину, замерзнешь, – попросила Кристина.
Но Ася лишь грустно помотала головой:
– Хочу еще раз его увидеть.
– Вас нельзя оставить ни на секунду. – К сидящей на ступеньках паре присоединился Тимур.
Из-за большого скопления транспорта он оставил машину в соседнем дворе и, пока дошел до подъезда Одинцова, узнал у любопытствующей толпы подробности происшествия.
– Спасибо, что организовал помощь, – прошептала ему на ухо Кристина.
– Еще Рыбак где-то несется из Андреевска, хоть бы шею не свернул.
– Тихо ты! – шикнула Кристина.
– А что там? – Тимур кивком указал на окна Одинцова.
– Федор, – только и смогла вымолвить Кристина.
Тимур попытался было пройти в подъезд, но быстро вернулся.
– Не пускают. Пойдемте в машину, замерзнете, – предложил он Асе с Кристиной, но те лишь синхронно покачали головами.
Тимур сбегал в машину и принес одеяло и термос с чаем. Укутав женщин, он налил в крышку термоса чай и протянул Асе.
– Пей! – она покачала головой. – Пей, я сказал, это приказ!
Кристина удивленно посмотрела на Тимура: нашел время, когда приказывать. Но на Асю, как ни странно, оклик подействовал. Обхватив импровизированную кружку руками, она маленькими глоточками проталкивала в себя горячую жидкость. Спустя некоторое время нос ее захлюпал, из глаз покатились слезы. Кристина испугалась, что она снова начнет кричать, но Ася была спокойна. Во всяком случае внешне.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 89
