Сходны судьбой поколенья людей с поколеньями листьев: Листья – одни по земле рассеваются ветром, другие Зеленью снова леса одевают с пришедшей весною. Так же и люди: одни нарождаются, гибнут другие[66].
Гомер. Илиада. В знаменитой лекции в Сорбонне Луи Пастер высказал свое мнение относительно природы научного поиска и роли ученого. Наука, как он считал, – беспристрастный судья, а истинный ученый должен отказаться от любых готовых гипотез. По поводу темы собрания – спонтанного зарождения жизни – он заметил, что наука не может дать на этот вопрос никакого другого ответа, кроме как подтвердить божественный промысел в создании жизни.
Примерно через полтора столетия эволюционный биолог Клинтон Ричард Докинз выступил с речью в одной из ведущих генетических лабораторий мира. Речь эта начиналась примерно в том же ключе, что и речь Пастера. Наука, сказал Докинз, не принимает ничью сторону, она стремится к объективной истине. Но дальше убежденный атеист Докинз расходился во мнении с католиком и виталистом Пастером. По мнению Докинза, мы не можем дать никакого иного ответа, кроме как признать абсолютно естественное происхождение жизни в соответствии с законами природы без какого-либо сверхъестественного вмешательства.
Докинз произносил свою речь в лаборатории Крейга Вентера, участвовавшего в расшифровке генома человека и возглавлявшего научную группу, создавшую живой организм. Пастер жил в то время, когда никто не знал о существовании нуклеиновых кислот, а понятие гена было только теоретическим. С тех пор мир невероятно изменился. Синтетическая биология раскрыла внутренние механизмы функционирования живых организмов, которые можно увидеть, проанализировать и изменить. Еще при нашей жизни стоимость и легкость создания живых организмов станут настолько тривиальными, что этим сможет заниматься ученый-любитель в своем гараже. Мы понимаем мир и действующие в нем силы намного лучше, чем люди, жившие всего 100 лет назад.
Наши представления о происхождении жизни всегда в большой степени зависели от состояния технологии и наличия инструментов, позволяющих анализировать окружающий мир. В XVII в. благодаря микроскопу люди увидели новый мир. В XIX в. печатные станки открыли доступ к информации множеству людей. Достижения технологической революции XX в. – радиоизотопные методы датирования, секвенирование генов, изучение Солнечной системы и многое другое – аналогичным образом изменили наше понимание биологии в целом и происхождения биологических процессов на Земле в частности.
Однако со времен знаменитой лекции Пастера в Сорбонне изменилась не только технология. На похоронах Френсиса Крика в 2004 г. его сын Майкл сказал, что отец хотел, чтобы его запомнили как человека, окончательно уничтожившего теорию витализма – идею о том, что между живой и неживой материей существует непреодолимый барьер. Чтобы Microsoft Word не узнавал само слово «витализм». Один – ноль в пользу Френсиса.
Сильно изменилась расстановка сил между наукой и религией. Ничто не подтверждает это изменение так явственно, как приглашение Сиднея Фокса в Ватикан в 1964 г. в качестве советника папы Павла VI по вопросам эволюции и современных представлений о происхождении жизни. Предшественник Павла VI Пий XII ранее объявил, что эволюция не противоречит учению церкви, отметив медленный, но верный поворот к учению святого Августина, который почти два тысячелетия назад заметил, что никому не нужна церковь, не понимающая устройства природы. Казалось неизбежным, что церковь вскоре примет научное объяснение происхождения жизни. В 1996 г. папа Иоанн Павел II назвал эволюцию «больше чем гипотезой». Всего через 20 лет после этого папа Франциск предостерег от представления о Боге как о «кудеснике с волшебной палочкой, способном совершать любые чудеса».
В каком-то смысле мы замкнули круг. Во всем развитом мире, за исключением США (что весьма показательно), религия в значительной степени возложила ответственность за объяснение функций физического мира на науку. Прошли те дни, когда Реди и ван Гельмонт вынуждены были действовать с оглядкой на религиозную власть, а люди типа Роберта Чамберса публиковаться анонимно. И даже в Америке, где сторонники буквального прочтения Библии все еще составляют влиятельное меньшинство, ученые свободно движутся по пути к знанию, вне зависимости от того, куда этот путь может их завести.
Сегодня множество ведущих лабораторий мира занимаются изучением проблемы происхождения жизни, тратя на эти исследования десятки миллионов долларов в год. Каждый год появляются новые результаты, вызывающие невероятное возбуждение: возможно, мы наконец подобрались к решению самой большой загадки биологии! Появление каждой новой идеи сопровождается бурной реакцией прессы, часто преувеличенной. Даже концепция панспермии была представлена в качестве новой и захватывающей идеи. Людям хочется верить, что наука уже готова раскрыть главную тайну биологии. Однако на самом деле довольно сложно сказать, как близко мы подобрались к пониманию этого досадно сложного вопроса.
Но в любом случае поиски ответа позволили нам невероятно много узнать об окружающем мире и о том, как он функционирует. Начиная с эпохи Возрождения, исследования в этой области глубоко изменили наши представления о жизни. Мы сделали первые шаги в космосе и научились анализировать микроскопические процессы в клетке. На этом пути коренным образом изменилось наше представление о Вселенной и нашем месте в ней.
