Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 87
— Да, определенно ты можешь с миром отпустить мисс Квестед. Она должна оплатить все издержки, это будет честно, но не веди себя с ней как с побежденным противником.
— Она богата? Я поручаю тебе это узнать.
— Суммы, названные за ужином, вызвали всеобщее волнение. Они ее разорят, это просто немыслимые деньги. Смотри…
— Я смотрю, хотя уже довольно темно, и я вижу Сирила Филдинга, прекрасного человека и моего лучшего друга, но все же этот человек в каких-то отношениях глупец. Ты думаешь, что если я прощу мисс Квестед ее долг, то моя репутация среди индийцев станет выше. Но нет, это не так. Это будет расценено как слабость и стремление выдвинуться в глазах начальства. Я же решил, что не буду больше иметь никаких дел с Британской Индией, вообще никаких. Я найду работу в каком-нибудь мусульманском городе — в Хайдарабаде или Бхопале, где меня впредь не сможет оскорбить ни один англичанин. И не надо советовать мне что-то иное.
— В долгих разговорах с мисс Квестед…
— Я ничего не хочу знать о ваших долгих разговорах.
— Успокойся. За время наших долгих бесед с мисс Квестед я начал понимать ее характер. У нее нелегкий характер, я признаю это, она — невыносимый педант, но у нее не отнимешь искренности и храбрости. Когда она поняла, что была неправа, она, не колеблясь, публично признала свою ошибку. Я хочу, чтобы ты понял, что это значит. Все ее друзья, весь Британский Радж, выставил ее вперед, но она, вместо того чтобы защитить их намерения, разбивает их вдребезги. Я бы на ее месте испугался. Но она не испугалась и едва не стала национальной героиней, но мои студенты провезли нас окольными путями, до того как толпа воспламенилась. Отнесись к ней со вниманием. Нельзя, чтобы ее оттолкнули все. Я понимаю, чего хотят все эти люди, — он сделал жест в сторону затянутой сеткой крыши, — но не слушай их, будь милосерден. Вспомни о великодушии одного из шести твоих любимых императоров или всех сразу.
— Даже Великие Моголы не прощали врагов до тех пор, пока не получали от них извинений.
— Она извинится, если проблема только в этом, — воскликнул Филдинг и сел. — Смотри, я сделаю тебе предложение. Продиктуй мне извинение в любой форме, какая тебе нравится, и завтра же я принесу тебе его с ее подписью. Это не замена публичного извинения в суде, но лишь дополнение к нему.
— Хорошо. «Дорогой доктор Азиз, мне очень жаль, что вы не вошли тогда в пещеру, это был последний шанс для такой ведьмы, как я». Она подпишет это?
— Доброй ночи, доброй ночи, мне думается, что теперь точно пора спать.
— Да, ты прав, доброй ночи.
— Мне жаль, что ты говоришь такие вещи, — сказал Филдинг после непродолжительной паузы. — Это твоя единственная черта, с которой я не могу примириться.
— А я могу примириться со всеми твоими чертами, и что теперь делать?
— Ты меня сильно задел этой фразой. Доброй ночи.
Наступила тишина, потом сонный, но уверенный голос Азиза произнес:
— Сирил, у меня есть идея, которая утешит твою ранимую душу. Я спрошу совета у миссис Мур.
Филдинг открыл глаза и, глядя на звезды, долго не отвечал — ночные светила не давали ему раскрыть рот.
— Ее мнение решит все, — снова заговорил Азиз. — Я доверяю ей абсолютно. Если она посоветует простить девушку, я сделаю это. Она в отличие от тебя не посоветует ничего, что было бы противно моей истинной чести.
— Давай обсудим это завтра утром.
— Разве это не странно? Я забыл, что она покинула Индию. Когда в зале начали выкрикивать ее имя, мне показалось, что она в зале. Я закрыл глаза. Я сам ввел себя в заблуждение, чтобы заглушить боль. И вот сейчас я снова забыл о ее отъезде. Позволительно ли будет мне написать ей? Она теперь далеко — на пути к Ральфу и Стелле.
— К кому?
— К своим другим детям.
— Я не знал, что у нее есть еще дети.
— Так же как у меня, у миссис Мур два мальчика и девочка. Она сказала мне об этом в мечети.
— Я был знаком с ней очень поверхностно.
— Я сам видел ее только три раза, но я уверен, что она — человек Востока.
— Ты просто фантастический человек… В отношении мисс Квестед ты не желаешь проявить простого великодушия, а миссис Мур ты поклоняешься, как святой. Мисс Квестед сегодня утром проявила благородство и честность, а миссис Мур не сделала для тебя ровным счетом ничего, и то, что она могла бы выступить в суде в твою защиту, — это чистое предположение, основанное на разнесенных слугами слухах. Твои эмоции просто несоразмерны их источникам.
— Разве эмоции — это мешок картошки, который можно взвесить? Разве я машина? Дальше мне скажут, что я могу израсходовать эмоции, если буду их расходовать.
— Думаю, что так оно и есть. Это же простой здравый смысл. Нельзя съесть пирог и одновременно сохранить его. Это верно и для духа.
— Если ты прав, то выходит, что в дружбе нет никакого смысла; это просто искусство давать и брать, точнее, получать и возвращать. Это отвратительно, в этом случае нам всем было бы лучше броситься с крыши и покончить с собой. Что с тобой сегодня случилось? Ты становишься невыносимым материалистом.
— Твоя нечестность хуже моего материализма.
— Все понятно. Есть еще жалобы? — Он был в хорошем настроении и благодушен, но было в нем и что-то жуткое и пугающее. Тюремное заключение закалило его характер, он стал не таким изменчивым, как прежде. — Будет лучше, если ты сейчас выложишь все свои трудности, если хочешь, чтобы мы навсегда остались друзьями. Тебе не нравится миссис Мур, и поэтому тебя раздражает, что я отношусь к ней по-другому. Но со временем и ты полюбишь ее.
Когда мертвого человека по неведению считают живым, разговор становится нездоровым. Филдинг не смог выдержать этой неловкости и выпалил:
— Мне тяжело это говорить, но миссис Мур умерла.
Однако Хамидулла, слышавший весь разговор и не желавший, чтобы вечер был испорчен, крикнул с соседней кровати:
— Азиз, он тебя просто дурачит; не верь этому злодею.
— Я и так ему не верю, — ответил Азиз, привыкший и не к таким шуткам.
Филдинг не стал возражать. Факт есть факт, и утром все узнают о смерти миссис Мур. Однако его поразило открытие, что люди не умирают до тех пор, пока их не считают мертвыми. Пока в силу каких-то недоразумений о них думают, как о живых, они обладают бессмертием. Это подтверждал и собственный опыт Филдинга. Много лет назад он потерял свою близкую подругу, женщину, искренне верившую в христианские небеса и убеждавшую его в том, что после всех превратностей и бед земной жизни они непременно там встретятся. Филдинг всегда был закоренелым атеистом, но уважал мнение подруги — такое уважение есть непременное условие дружбы. Какое-то время ему казалось, что умершая подруга ждет его, и, когда иллюзия исчезла, она оставила за собой пустоту, наполненную чувством вины. «Это и в самом деле конец, — думал он тогда. — Я нанес ей последний удар». Сегодня же он пытался убить миссис Мур на крыше дома Наваба Бахадура; но миссис Мур сумела ускользнуть, и атмосфера осталась спокойной и праздничной. Взошла луна — ее усталый серп возвещал скорый восход солнца — и вскоре после этого люди и быки принялись за свои дневные труды, и благодатная интерлюдия, которую он пытался сократить, получив передышку, ждала своего естественного завершения.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 87
