Айвес вихрем пролетел по комнате, и его пальцы сомкнулись на горле Гримшоу.
— Никаких уловок. Говори, куда направился Дьюхерст!
Уильям попытался высвободиться, но тщетно. Айвес еще сильнее сжал его горло.
— Отвечай — и я сохраню тебе жизнь. Иначе…
Гримшоу отчаянно пытался сделать вдох. Видя перед собой перекошенное от ярости лицо, он наконец выдавил:
— Фолкстоун. Там у него яхта «Лисица».
— Только яхта? Никакого дома?
— Я знаю только про яхту, клянусь, — прохрипел Гримшоу.
— А тебе известно, чем твой дорогой кузен занимался все эти годы?
Гримшоу колебался, и Айвес усилил свою железную хватку.
— Сжальтесь, милорд! Вы убьете меня!
— Я сделаю это, если ты не расскажешь все, что мне нужно.
— Я ничего не знаю, — начал было Уильям, но Айвес снова сжал его горло, — по крайней мере не уверен. Но я подозреваю, что кузен на службе у Франции.
— Ты помогал ему?
— Упаси Бог, нет! Я не предатель! — Гримшоу явно был потрясен таким предположением; похоже, у негодяя были свои понятия о чести.
Айвес мрачно улыбнулся.
— Не предатель? Но ты же подозревал Генри и ничего не сообщил властям!
С высокомерием, не слишком уместным в его положении, Гримшоу объяснил:
— Я не стану выдавать члена своей семьи.
— Ты уверен, что ничего не знаешь о каком-нибудь его укрытии в Фолкстоуне?
— Клянусь своей жизнью! Мне известно только про яхту.
Может, у него и есть убежище в деревне, но я ничего не знаю.
Айвес пристально посмотрел на него и, решив, что Гримшоу говорит правду, презрительно отшвырнул его в сторону.
— Думаю, будет благоразумнее, — с ледяной вежливостью произнес он, — если вы уедете из города. И должен предупредить, что в будущем вам лучше не попадаться на моем пути, иначе, боюсь, мне придется убить вас. Надеюсь, мы поняли друг друга?
Жадно глотая воздух и держась за горло, Гримшоу покорно кивнул.
— Это была весьма познавательная беседа. Не смею больше задерживать вас, — бросил на прощание лорд Харрингтон.
Через несколько минут друзья догнали Огдена и остальных.
— Фолкстоун! — крикнул им Айвес, проскакав мимо. — И не жалейте лошадей, мы отстаем примерно на час!
Не было надежды перехватить Дьюхерста, если скакать по дороге, и тогда Айвес, словно вожак волчьей стаи, повел своих людей напрямик к маленькой рыбацкой деревушке Фолкстоун, что к югу от Дувра. Они мчались точно сумасшедшие, перескакивая через изгороди, рвы и заборы. Загнанные лошади взбирались по каменистым склонам, а затем во весь опор неслись вниз.
Ночь уже опустилась на землю, когда всадники остановили своих взмыленных и обессиленных коней возле спящей деревушки у пролива Ла-Манш. Спрятав утомленных лошадей в заброшенном сарае, они, словно призраки, стали пробираться к извилистому берегу.
Айвес быстро отыскал «Лисицу» среди стоявших в заливе на якоре рыбацких шхун. Высокие изящные белые борта выдавали аристократическое происхождение ее хозяина.
Некоторое время все молча наблюдали из укрытия, пока не стало ясно, что они прибыли в Фолкстоун вовремя. На борту «Лисицы» никого не было видно, но ситуация могла измениться в любую минуту. Скоро должен появиться Дьюхерст. Только бы Софи была с ним!
— Ты спятил? — прошипел Форрест, услышав о плане Айвеса пробраться на яхту. — Нас гораздо больше. Мы можем схватить его здесь, прежде чем он доберется до проклятой яхты.
— Лис наверняка будет держать мою жену на мушке, и если мы нападем на него, то не колеблясь застрелит ее. Одно наше неверное движение — и Дьюхерст убьет Софи.
— Мы могли бы захватить его врасплох на берегу и не дать ему выстрелить.
— Нет, — возразил Айвес, — я не хочу рисковать ее жизнью.
— Неужели у вас больше будет шансов, если вы окажетесь один на один и в море? Вы что, рехнулись? — выпалил Уильямс, но тут же покраснел и прошептал:
— Простите, милорд.
В тусклом свете, падающем из окон расположенной недалеко таверны, было видно, как Айвес улыбнулся ему.
— Да нет, ты прав, спрашивая о моем рассудке. Но мы не станем нападать на Лиса, пока с ним Софи. Подлец наверняка приготовился к тому, что мы помешаем ему сесть на яхту. Значит, мы потеряем преимущество неожиданности.
Если его загнать в угол, он ни перед чем не остановится. Я не могу так рисковать. Наш единственный шанс — позволить Лису думать, что ему удалось ускользнуть.
Он выйдет на яхте в пролив, потеряет бдительность, и мое появление будет неожиданным.
— Мне твой план не нравится, — возразил Форрест. — Это слишком опасно. Должен быть какой-то другой выход.
— Его нет, — спокойно и отрешенно ответил Айвес; несмотря на отчаянные возражения друзей, Харрингтона невозможно было переубедить., Все напряженно наблюдали за тем, как Айвес взобрался на борт яхты, махнул им рукой и исчез внизу.
Отступив в тень, Форрест проворчал:
— Если Харрингтон думает, что мы позволим ему в одиночку рисковать и будем бездействовать, то он и вправду потерял свои мозги.
— А что мы можем сделать? — спросил Эшби.
Форрест выругался и в отчаянии оглядел берег. Он прищурился, заметив небольшую шлюпку, пришвартованную недалеко от «Лисицы».
— Мы украдем лодку и последуем за ним.
Глава 22
Генри наконец остановил коляску, и Софи вздохнула с огромным облегчением. Ей казалось, что она находилась в мешке целую вечность.
Софи заставила себя сделать несколько глубоких вдохов и думать о чем-то отвлеченном. Все тело ныло и болело, ноги занемели в полусогнутом положении.
— Ну, дорогуша, — донесся до нее голос Генри, — твои страдания почти закончились. Сейчас я распрягу лошадей и вызволю тебя из-под скамьи.
Минуты показались часами, но, верный своему слову, Дьюхерст вскоре вытащил ее из укрытия и снял мешковину. Софи зажмурилась, постепенно привыкая к свету небольшого фонаря, стоявшего на старой деревянной скамье.
Она осмотрела небольшой сарай, где едва помешались две лошади и коляска. По углам висела паутина, а кругом лежал толстый слой пыли.
— Это не совсем то, к чему ты привыкла, — вежливо произнес Генри. — Должен сказать тебе, что это довольно уединенное место. Если я вытащу кляп из твоего милого ротика и ты сглупишь и начнешь кричать, то тебя все равно никто не услышит. Но вот я здорово рассержусь. Ну так что, вынимать кляп?
