Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 76
Для старика священника было радостью говорить о счастье Жюльетты. В тихом провинциальном приходе до него все-таки доходили слухи об отважном Рыцаре Алого Первоцвета, и ему приятно было знать, что именно этому человеку Жюльетта обязана своим спасением.
– Милосердный Господь наградит его и его близких, – прибавил он с непоколебимой верой.
Маргарита вздохнула и в первый раз во все последние мучительные часы почувствовала в глазах благодатные слезы. Натянутые нервы не выдержали, и, опустившись на колени перед священником, она с горькими рыданиями приникла головой к его худой, морщинистой руке.
Глава 9
Письмо Шовелена с известием о том, что ненавистный Алый Первоцвет через четыре дня будет в руках французского правительства, бесконечно обрадовало всех.
Робеспьер саркастически улыбался, читая письмо. Гражданин Шовелен, оказывается, умел цветисто выражаться! Слова «доверившим мне щекотливое поручение» не вполне соответствовали понятию о приказе, исполнить который надлежало под угрозой смерти.
– Через четыре дня от сегодняшнего числа, а письмо помечено девятнадцатым сентября! Слишком пахнет аристократом – маркизом де Шовеленом! – фыркнул якобинец Мерлен. – Он не знает, что всякий добрый гражданин называет этот день двадцать восьмым фрюктидора первого года Республики.
– Не все ли равно! – нетерпеливо вмешался Робеспьер. – Важно то, что через двое суток проклятый англичанин попадет в силки, из которых ему уже не удастся выбраться.
– А вы верите в то, что гражданин Шовелен не сомневается в успехе? – спросил Дантон.
– Верю только потому, что он просит помощи, – сухо ответил Робеспьер. – Он уверен, что тот человек придет, но не уверен, что его захватят.
Большинство членов Комитета общественного спасения были склонны считать письмо Шовелена пустым хвастовством, но, как бы там ни было, он требовал помощи, и в ней нельзя было ему отказать. Решили послать в Булонь Колло д'Эрбуа, только что вернувшегося из Лиона. Этот человек сумеет обратить всю Булонь в одну гигантскую тюрьму, из которой англичанину уже невозможно будет бежать.
Пока шли эти переговоры, от Шовелена привезли второе письмо, и Робеспьер немедленно прочел его товарищам:
– «Мы захватили женщину, его жену. Возможно покушение на мою жизнь. Немедленно пришлите кого-нибудь, кто мог бы выполнить мои инструкции в случае моей смерти».
Всем присутствовавшим стало ясно, что английский искатель приключений может решиться на какой-нибудь отчаянный шаг, чтобы спасти себя и жену, и что в то же время нельзя отказать Шовелену в помощи. Колло д'Эрбуа будет в этом случае крайне ему полезен.
Поимка проклятого англичанина будет радостью для всей Франции, и Булонь должна иметь в этом отношении первенство. В тот день, когда Алый Первоцвет будет заключен в тюрьму, объявят всеобщую амнистию всем заключенным. Всем без исключения уроженцам Булони, которым грозит смерть, будет разрешено уехать на любом из английских судов, всегда стоящих на рейде. По этому поводу была немедленно составлена прокламация, подписанная Робеспьером и кровожадным Советом десяти; Колло д'Эрбуа должен был взять ее с собой и приказать прочесть в Булони на всех перекрестках. Англичанин и его жена будут немедленно же доставлены в Париж, обвинены в заговоре против республики и казнены как английские шпионы.
Снабженный великодушными прокламациями, Колло д'Эрбуа тотчас же отправился в путь, не жалея ни себя, ни лошадей, и через сутки, изнемогая от усталости, но не утратив своей свирепости, уже стоял у ворот Булони, громко требуя «именем республики», чтобы его впустили.
Между тем вечером 22 сентября Шовелен отдал приказ, чтобы к нему привели в нижний этаж форта Гайоль женщину, содержащуюся в камере номер шесть.
Перед дверью комнаты, где ее ждал Шовелен, Маргарите пришлось несколько минут простоять в ожидании, пока один из сопровождавших ее солдат ходил с докладом, затем изнутри послышалась какая-то команда, и Маргариту грубо втолкнули в комнату. Где-то, по-видимому, было открыто окно, и свежий осенний воздух приятно освежил ее пылающее лицо. За столом, низко наклонив голову, сидел Шовелен. Когда Маргарита вошла, он встал и посмотрел на нее своими маленькими хитрыми глазами. Удалив солдат с приказом быть наготове явиться по первому зову, Шовелен несколько минут молчал, пытливо глядя на Маргариту, и наконец сказал:
– Вам должно было показаться странным мое желание видеть вас сегодня вечером, но я хотел предупредить вас о тех неприятных новостях, которые вы можете услышать завтра, и по возможности смягчить передачу вам этих сведений, к чему меня побуждает мое искреннее дружеское чувство к вам.
– Прошу вас, оставьте эти уверения в дружбе, – холодно сказала Маргарита, – здесь некому их слушать. Говорите прямо, для чего вы меня позвали.
Шовелен не сразу приступил к объяснениям. Для него было удовольствием заставить страдать человека, находившегося от него в полной зависимости. Долго играл он с Маргаритой как кошка с мышкой, пока она наконец не потеряла терпение.
– Бросьте свою дипломатию, месье Шовелен! – воскликнула она. – Нам не к чему притворяться. Ни для кого не секрет, для чего вы ехали в Англию. Для чего было устраивать комедию в моем доме, припутав к ней еще Кандейль? Для чего подстраивать вызов на дуэль, если не для того только, чтобы заманить сэра Перси Блейкни во Францию?
– И также его очаровательную супругу, – докончил Шовелен с насмешливым поклоном.
Маргарита ничего не возразила.
– Хорошо, не будем притворяться! – продолжал он. – Вы в Булони, и вскоре сюда явится и сэр Перси и будет стараться освободить вас, но верьте мне, прекрасная леди, что для обратного путешествия в Англию ему понадобится нечто побольше смелости и находчивости Алого Первоцвета, если только…
– Если только?..
У Маргариты захватило дыхание. Шовелен некоторое время молчал, наслаждаясь ее тревогой, и наконец добавил с любезной улыбкой:
– Ваша милость слишком серьезно относитесь к моим словам. Вы так трагично повторяете мое невинное «если только», как будто я приставил кинжал к вашему очаровательному горлу. Разве я не сказал вам, что я ваш друг? Дайте мне возможность доказать это!
– Вы убедитесь, что это нелегкая задача, – сухо сказала Маргарита.
– Все-таки я хочу попытаться и позволю себе идти прямо к делу. Если не ошибаюсь, вы думаете, что я стремлюсь послать на гильотину английского джентльмена, которого, поверьте, я глубоко уважаю? Не правда ли, это ваше мнение?
– Разумеется!
– Ни одна женщина не заблуждалась еще так сильно. Ваша милость должны верить, что эшафот – последнее место в целом мире, где мне было бы приятно видеть эту загадочную и неуловимую личность.
– Вы хотите дурачить меня? Если да, то ради чего? Зачем так лгать?
– Простите, это сама правда, клянусь честью! В мои расчеты вовсе не входит смерть сэра Перси Блейкни, мне лишь нужно уничтожить его. Верьте мне, я очень уважаю сэра Перси. Это такой настоящий джентльмен, остроумный, блестящий, неподражаемый щеголь. Отчего бы ему не украшать своим присутствием светские гостиные Лондона и Брайтона еще долгие-долгие годы?
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 76
