Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 75
Сыграть злыдня, которого так боится Рута, заявить, что ему безразлично, что будет с девчонкой? Это срабатывает только в дурных фильмах.
А может, действительно? Он знает Имке всего пару дней. Кто она для него? Никто. И какая разница, что с ней случится? Никакой. Да и вообще! Хватит того, что он один раз уже ее спас!
Оправдания. Это все оправдания… Он не имеет права никого подставить. Ни Майю, ни Имке…
Адам медленно отвел руку от кулона и сделал шаг вперед.
Майя, стоящая ближе всех к клетке с койотом, вдруг услышала какой-то странный звук. То ли шипение, то ли всхлипывание. Покосилась на Первого и увидела, что в глазах зверя светится злая усмешка.
А Рута вдруг поняла, что ей плохо. Весь страх, все волнения, что копились последние часы, рванулись наружу. Голова закружилась, к горлу подкатил комок, а в глазах потемнело.
Камень под ногами девушки пошел мелкой рябью, расцветился восточным узором.
Рута покачнулась и начала оседать на пол.
Адам, не соображая, что он делает, правильно ли поступает, рванулся вперед, на автомате подхватил девушку.
Та на миг коснулась голым плечом бронзовой птички, висевшей на шее у ворона.
А потом мир взорвался.
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ,
в которой мир сходит с ума. Для всех
Майю кто-то нес на руках. Это было первое, что поняла девушка, когда к ней вернулась возможность соображать.
Все произошло так быстро, так непонятно… Только что в камеру с Первым вошли двое — Серый и Бурый. Только что разговор шел, пусть и на повышенных тонах, но все-таки более-менее спокойно… А потом все сорвалось — Бурый вновь напал на Имке, Адам шагнул вперед, Рута начала сползать в обморок…
И все смешалось. Все оборвалось столь внезапно, словно весь мир вдруг решил перестать существовать. Взрыв, который и произошел, и смешал все вокруг, и распылил реальность на мелкие осколки. И при этом его словно не было. Не было боли, не было звуков, не было взрыва. Не было ничего.
И теперь, через несколько минут (или через несколько вечностей?), к Майе вновь вернулось сознание.
И она поняла, что ее несут на руках. Несут осторожно, бережно и, можно даже сказать, нежно.
Глаза девушка решила пока не открывать — все равно приятно, когда за тобой ухаживают, как за ребенком.
А вот сообразить, кто это может быть, стоило. Хотя бы для того, чтобы знать, как реагировать и как себя вести.
Логика у студентки всегда работала быстро. Если несут, не бросили, не пытаются сделать ничего плохого, значит, это «принц». Значит, он перестал пытаться помочь этой психованной Руте и наконец-то решил обратить внимание на Майю.
И это несомненный плюс.
Девушка вздохнула и, не размыкая век, полусонно потерлась щекой о грубое сукно форменного мундира…
Стоп! Какое сукно?! Какой мундир?!
На вороне — это Майя прекрасно помнила — была черная хлопковая футболка. Самая обычная.
Студентка осторожно приоткрыла левый глаз — благо именно левой щекой она чувствовала прикосновение к ткани, скосила взгляд…
Коричневая форма.
И нашитый на грудь, рядом с сердцем, шеврон с изображением волчьей головы.
Майя вздрогнула и зажмурилась.
Студентке было страшно, и она совершенно не представляла, что же делать.
У Хельдера болело все. Если раньше он считал, что его хорошо потрепало во время прыжка с обрыва, то сейчас был уверен — это лишь цветочки. А вот ягодки как раз поспевали полным ходом.
Болела каждая косточка, каждая клеточка, каждый суставчик. Болели даже те места, о существовании которых Хельдер до недавнего времени и не подозревал. Было больно не то что дышать, даже лежать с закрытыми глазами! Лежать, не шевелясь и мечтая лишь о том, чтобы подохнуть.
Будьте прокляты вороны со своей дурацкой магией. Будьте прокляты Бурые. И Серые. И вообще все-все-все. Все те, благодаря кому Хельдер в свое время нашел книгу с инструкцией по поднятию ранга. Все те, кто помог ему попасть на Запретный остров. Все те, кто хоть как-то приложил руку к происходящему.
Как же все болит…
Если бы не эта идиотка Рута со своим припадком, ничего бы этого не было. Не произошло бы никакого взрыва — ведь ворон всего лишь шагнул вперед, когда…
Сердце сбилось с ритма.
Когда Бурый схватил Имке.
Имке.
Что с ней?!
Если самому Хельдеру так плохо, то насколько сильно могло зацепить ее?!
Имке ведь стояла на пути удара, взрыва или что там произошло…
Парень с трудом разомкнул веки.
В вышине расстилалось бескрайнее синее небо, расцвеченное хаотично разбросанными черными точками.
Небо.
Точки.
Разбросаны.
Если присмотреться, можно вычленить отдельные созвездия, словно ночное небо поменяло цвет вместе со звездами: с черного на синий, с белого — на черный.
Небо.
После пещеры.
Хельдер с трудом сел, огляделся по сторонам и понял, что у него нет сил даже на то, чтобы ругаться.
Он действительно сейчас находился не в камере.
Одна бездна знает, как это произошло, но, похоже, когда Рута случайно коснулась груди ворона, тот смог-таки атаковать, — нашел время, скотина! — и Крапчатого выкинуло из темницы, в которой был заперт Первый, на поверхность одного из островов. И самое противное во всем происходящем было то (это если откинуть в сторону общее состояние Хельдера и не задумываться о том, как его могло пронести через бездну при отсутствии подходящей волны искажений), что Крапчатого зашвырнуло не на какой-нибудь мирный Домовой, Лесной или Серебряный остров, а на самый что ни на есть пакостный, Стеклянный.
Впрочем, об этом можно было догадаться, увидев небо — негатив, на котором днем черными точками проявились ночные созвездия.
К столь милому явлению добавлялась и общая обстановка: ветер перебирал листву на полупрозрачных, словно сделанных из стекла, деревьях, в бесцветной траве шмыгали насквозь просвечивающиеся зверьки… И даже земля, на которой сейчас сидел Хельдер, казалось, была сделана из мутного стекла.
Впрочем, самое поганое — не непривычная обстановка, а тот факт, и это знал буквально каждый, что на Стеклянном острове можно прожить пять-семь дней, не больше. По истечении этого срока тело несчастного становилось таким же стеклянным. А потом, говорят, человек и вовсе растворялся в воздухе… Впрочем, желающих проверить это утверждение не находилось.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 75
