Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 88
Понятно, что даже для по-настоящему разумной и конструктивной постановки подобных задач России предстоит пройти еще неизмеримо долгий и тяжелый путь. Однако терять из виду общее направление движения — значит неминуемо сбиться с дороги. Мы должны помнить, что встраиваемся в технологическую пирамиду победителей (в той мере, в какой это возможно для нас) вынужденно и на время, с одной-единственной стратегической целью: при первой же возможности «выпрыгнуть» из нее и восстановить собственную технологическую пирамиду — на качественно новом уровне, который для нас сегодня, возможно, еще принципиально недостижим.
Однако следует понимать, что описанная возможность превращения в «гипофиз человечества» не является сколь-нибудь долговременной, так как создана не только неотъемлемыми особенностями общественной психологии, но и уникальным и очень быстро, на наших глазах преходящим преимуществом России, связанным с полученным в наследство от Советского Союза исключительно высококачественным и массовым образованием. Стремительная деградация как среднего, так и высшего образования, дополненная его вполне осознанным разрушением в ходе инициированной «либеральными фундаменталистами» так называемой реформы образования, в сочетании с падением уровня жизни, с катастрофическим (без всякого преувеличения) снижением уровня личной безопасности и общей системной деградацией человеческого капитала способна уже в ближайшие годы полностью лишить Россию указанного преимущества, уничтожив саму возможность производства «интеллектуального полуфабриката» в сколь-нибудь значимых масштабах.
Не следует забывать, что система образования, существующая в современной России, уже не учит думать и по-прежнему не обеспечивает даже необходимого минимума знания иностранных языков. Высшее образование превратилось в систему спасения юношей от армии. Структура современного российского высшего образования не имеет ни малейшего отношения к структуре реальной общественной потребности в молодых специалистах. Достаточно указать на то, что абсолютное большинство студентов российских вузов даже и не предполагают работать по получаемой специальности, а безработица выпускников (особенно по «рыночным» специальностям — менеджер, бухгалтер, юрист) стала устойчивым социальным феноменом, ярко контрастирующим с практически тотальным острейшим дефицитом производственных специалистов.
Весьма важным и поучительным представляется тот бесспорный факт, что причина разрушения системы российского высшего образования заключается в его переводе на рельсы рыночного развития, стихийно и без какого-либо внешнего контроля осуществленном преподавательским корпусом в своих собственных интересах. В результате система высшего образования оказалась полностью коммерционализирована (неважно, легально или нет) и превратилась по отношению к обучающимся в совокупного, абсолютно непрозрачного монополиста, деятельность которого заведомо не поддается не только никакому контролю, но даже и простой оценке. В этих условиях российское высшее образование превратилось в систему не передачи знаний, но высасывания денег из абсолютно беззащитной и зачастую даже не осознающей ситуации молодежи нашей страны. Эта тенденция многократно усугубляется деградацией самого преподавательского состава, который покинули лучшие преподаватели, уехавшие работать за рубеж, и наиболее активные люди, ушедшие в бизнес. При этом преподавательский корпус был роковым образом обескровлен длительным отсутствием притока новых кадров, которые также распределялись по указанным базовым направлениям.
Таким образом, возможность закрепления положения России в качестве «гипофиза человечества» и тем более возможность создания механизма превращения этого положения в устойчивый источник повышения конкурентоспособности российского общества постепенно уменьшается.
5.2. Специфика культуры
Значимость культурного фактора
Еще десятилетие назад среди разношерстных отечественных интеллектуальцев было модно тешить себя бесконечными спорами о том, кто же такие русские, то есть они сами.
Увы! Натужная мыследеятельность по поводу критерия русскости и русской культуры в целом не оставила после себя почти ничего, кроме бессвязных лозунгов «Россия — это мы!» и «Русский тот, кто сам себя так называет». В отношении последнего стоит напомнить, что уже перепись 2002 года выявила в России 288 тыс. человек, не владеющих русским языком и при этом считающих себя русскими; в 2010 году таковых было 213 тыс.
Едва ли не главным результатом тех дискуссий стал анекдот про патриота и лампочку: «Если патриот может ввинтить лампочку в патрон так, чтоб та светила, и ему при этом не помешает ни ЦРУ, ни ФСБ, ни Моссад, ни мировая закулиса, — это не истинный патриот».
А ведь пытаться действовать, не зная себя, так же нелепо, опасно и в конечном счете невозможно, как и пытаться действовать, не зная объекта своих действий.
Именно культура, определяющая принадлежность индивида к тому или иному обществу и цивилизации, является главным стратегическим фактором конкурентоспособности последних. Не зная своей культуры, не видя ее отличий от остальных, мы в принципе не можем понимать свои недостатки и преимущества в глобальной конкуренции.
Уже относительно скоро крушение сгнившей клептократии в ходе системного кризиса, создав реальную угрозу самому существованию нашего общества, одновременно с этим на неизбежно короткое время приоткроет России окно возможностей, даст шанс пусть мучительного, но возрождения страны и очередного становления заново российской цивилизации.
Если мы не сможем учесть свою собственную специфику — мобилизовать свой потенциал и сдержать, насколько возможно, свои пороки, — мы можем не просто упустить это золотое время. Действуя вслепую, по принципу «свои своих не познаша», мы можем вновь, как на рубеже 80–90-х годов, уничтожить свою страну и себя вместе с ней.
Тем более, что запас прочности и у производственного, и у человеческого капитала нашего общества уже не тот, не советский, и потому завтрашние ошибки обойдутся намного дороже вчерашних.
Чтобы не искушать судьбу понапрасну и не рисковать тем, чем рисковать нельзя, чтобы ставить только достижимые цели и не упускать ничего из того, что в принципе возможно, надо «познать самое себя»: определить хотя бы основные черты русской культуры, программирующие наше поведение.
Ведь общество меняет все — технологии, политический строй, способ общения, — кроме своей собственной культуры. Культура — это генотип общества: ее базовые, фундаментальные черты не меняются на всем протяжении его жизни.
Это наглядно видно на примере нашей страны.
Все время ее существования — включая последние жестко конфликтующие и даже прямо отрицающие друг друга исторические периоды: Московское царство, петербургское самодержавие, Советский Союз, охваченная распадом и смутой нынешняя Россия — скреплено единой русской культурой. Конфликт между этими периодами настолько глубок, что можно говорить о существовании трех наследующих друг другу народов: исторического русского, прошлого советского и лишь формирующегося сейчас (с оптимистической точки зрения) российского.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 88
