Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 74
Юноша понял, что долго ему не продержаться: намокший костюм уже начал тянуть вниз, тело постепенно леденело. Пока не поздно, надо было прибиваться к одному из берегов и дальше добираться сушей. Аскольд оглядел берега. Правый, крутой и лесистый, казался более надежным. Под густыми кронами можно было спрятаться. На левом, невысоком и обрывистом, гладью уходящем в волнистые просторы, виднелась группка людей. Слабый белесый дымок поднимался над их головами. Внимание Аскольда привлекли пасшиеся рядом кони. Он стал подгребать к левому берегу. Обрыв скрыл его от глаз людей.
Оставив спасительное бревно, юноша вышел на сушу. Костюм, наполненный водой, сковывал движения. Раздумывать было некогда. Аскольд отцепил кинжал и располосовал одежду. И сразу теплое весеннее солнышко начало отогревать посиневшее тело. Юноша, стиснув стучавшие от холода зубы, вскарабкался на крутой склон и сквозь пучки прошлогодней травы бегло осмотрел местность.
Перед ним сидели трое татарских воинов. Вдали, до самого горизонта, лежало, сидело, стояло множество таких же группок. Аскольд в отчаянии прикусил губу и тут же прижался к земле, когда косматая голова повернулась в его сторону. Опасность миновала, и, укрепив получше нож, юноша опять осторожно выглянул. Один из воинов стоял к реке спиной и что-то говорил остальным, показывая на кучку хвороста. По-видимому, он собирался за дровами, поскольку костер догорал. У Аскольда тотчас созрел план.
Стиснув зубы, он снова вошел в ледяную воду, поднырнул под свою спасительницу и несколько раз громко ударил по воде. Надежда оправдалась. Вскоре на берегу показалась косматая шапка, а затем и сам воин. Он заметил бревно и, легко спрыгнув с обрыва, попытался до него дотянуться. Но дерево, словно живое, вдруг медленно отплыло от берега и снова замерло. Татарин попытался подтянуть бревно саблей, но оно не поддавалось. Разозлившись, он рубанул его с торца, сабля глубоко вошла в дерево, и тут оно дернулось, а татарин полетел в воду. Холодное стальное лезвие вошло ему в грудь, теплая алая кровь смешалась с темными талыми водами…
Сидевшие на берегу воины, посмеиваясь, смотрели, как неторопливо, сгибаясь под тяжестью бревна, возвращается их посланец. Они слишком поздно заметили неладное. Не успели татары опомниться, как бревно полетело на них, ломая кости. В один миг все было кончено. Встревоженные кони подняли голову, но вскоре успокоились и, потряхивая гривами, снова принялись за сочную молодую траву.
Прихватив валявшуюся рядом узду, оружие и набитую плотно суму, юноша направился к лошадям. Выбрав хорошо упитанного гнедого, он набросил на него уздечку и, приторочив к седлу суму и оружие, потихоньку повел вдоль берега. Вскоре лес, подступивший близко к дереву, скрыл Аскольда от татарских застав. Тогда, подтянув подпругу, он вскочил на послушного конька и помчался прочь.
Незаметно подкралась ночь — та самая ночь, когда Изосим раскрыл перед Субудаем тайну и надежду Козельска. И поскакали по приказу грозного татарского полководца во все стороны воины с приказом: «Поймать уруса!» Особенно взбесились они, когда на следующее утро обнаружили на берегу трупы своих. Большой отряд, пришпорив коней, устремился вдогонку Аскольду.
Глава 13
Аскольд остановил коня, только когда почувствовал, что бедное животное шатается под ним от беспрерывной скачки. В поле оставаться было опасно. Однако густой и сумрачный лес, куда юноша направился в поисках убежища, встретил его сыростью и холодом не растаявшего до конца снега. Пришлось податься к реке. Отыскав знакомый дуб, под которым он много раз останавливался с друзьями после удачной охоты, юноша стреножил коня, пустив его пастись по молодой траве. Потом нагреб сухих прошлогодних листьев, соорудил из них постель и мгновенно погрузился в сон.
Когда Аскольд открыл глаза, то с ужасом увидел, что солнце успело подняться высоко над голубоватым лесом. Конь отыскался быстро в небольшом ложке. Юноша ласково потрепал его по гриве, вскочил в седло и отправился в путь.
Проехав по склону оврага и объезжая заболоченную низинку, он вдруг насторожился и замедлил ход. Добравшись до гребня, приподнялся в стременах и стал осматриваться. Он не сразу заметил на темном фоне леса отряд в несколько сот человек, который приближался к нему.
— Татары! — сорвалось с побелевших губ. Аскольд оглянулся. Но и там, рассыпавшись по полю, скакали татары.
Юноша лихорадочно соображал, что предпринять. Жидкий кустарник да несколько чахлых березок внизу никак не могли скрыть его от врага. Оставался один выход: лезть в студеную воду. Он решительно хлестнул коня. Враги, улюлюкая, понеслись вслед. Выстроившись дугой, они неумолимо сокращали разрыв. Татары даже не вытащили луки, готовясь взять его живым, и не догадывались о его намерениях, пока Аскольд, сбросив верхнюю одежду, не прыгнул с крутого берега. Через несколько секунд голова его показалась уже почти на середине реки. Вслед полетели стрелы, не причиняя юноши ни малейшего вреда. Некоторые из преследователей попробовали сунуться в воду, но, не вытерпев холода, повернули обратно. Чтобы хоть как-то согреться, Аскольд греб яростно и энергично, и вскоре ноги уперлись в твердое и скользкое дно противоположного берега.
Ивашка, маленький худенький хлопчик лет десяти, добрался до заветной курьи и облегченно сбросил со спины мешок с рыбачьими снастями. Поддернув латаные-перелатаные портки, шмыгнул носом и принялся разбирать снасти. Сюда его послал дедушка Петрило, когда запасы еды стали кончаться. А курья в половодье всегда была забита рыбой. Для Ивашки поставить сети — плевое дело. Дед давно научил внучека этой и еще многим другим премудростям.
Мальчик отыскал в кустах легкую долбленку, корячась, подтащил ее к курье и спустил на воду. Бросил в лодку сети, срезал ножом несколько длинных лоз и сложил их на носу суденышка. Только собрался столкнуть его на воду, как услышал тихий протяжный стон. От неожиданности Ивашка вздрогнул и чуть не свалился в воду. Прислушался. Стон повторился, еще более ясно и жалобно. Мальчик крадучись двинулся в сторону звука. На зеленой постели из лапок ельника метался незнакомый юноша. Нагое мускулистое тело покрывали капельки пота. На вопросы он не отвечал, только продолжал стонать. Поднять юношу Ивашка не смог. Тогда, прикрыв его мешком и сетями, опрометью бросился за дедом.
Приковыляв к месту находки, Петрило осмотрел юношу, бормоча что-то под нос, особенно заинтересовался ладонями.
— Вишь, грязные, — сказал он, обращаясь к внуку. — По реке плыл, бедолага, она его и свалила. И крестик непростой, — дед прищурил глаз, — видать, знатен паренек.
Он велел Ивашке срубить две молоденькие березки и стесать сучья. Вдвоем они перекатили на них больного. Связав концы березок своим поясом, дед впрягся в самодельную волокушу и, кряхтя на весь лес, потащил ношу домой.
Выхаживали Аскольда жаркой баней, отварами целебных трав. На ноги он встал уже на следующее утро, но был так слаб, что пришлось еще несколько дней отлеживаться. Дед наотрез отказался отпускать его в дорогу неокрепшего. Узнав о нападении на Русь татар, дед запричитал, заохал. Татары до этих мест еще не доходили, но дед помнил их прошлое нашествие…
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 74
