— Тухлый номер, не пойдет, — сказал негромко Петрович. — Сам посмотри: вон менты ходят. А мы ведь уже у вокзала!
Артур присмотрелся: действительно, прямо перед ними возвышалось здание вокзала, и на перроне, в ожидании электрички на Москву, толпились люди. Артуру больше нравился вариант с такси, но осуществить его мешало одно очень серьезное обстоятельство — с таксистами весело болтали о чем-то два милиционера в форме. Видимо, все в этом небольшом городке знали друг друга и у представителей закона было о чем поговорить с представителями частного извоза и таксопарка. Артур заметил, что собрались тут как раз в основном частники, установившие на своих разнокалиберных машинах опознавательные знаки такси — шашечки…
Толпа на перроне между тем заметно оживилась; откуда-то издалека раздались гудки приближающейся электрички.
— Ладно, смешаемся с толпой и рванем отсюда на поезде, — сказал Петровичу Артур. — Ну их, этих таксеров, вместе с ментами. Береженого Бог бережет! Пошли вон там, где потемнее…
Они, крадучись, скользнули вдоль кустов и оказались на перроне. Вид у обоих был, конечно, не ахти — все-таки выпрыгивали из машины на ходу. Но сейчас оба быстро почистились, пока стояли в маленькой очереди за билетами. Билеты им были нужны — вдруг контролер докопается до них? Зачем им все это?
— Есть рубли? — спросил Артур Петровича, вспомнив, что у самого в кармане только валюта лежит.
Петрович кивнул. Без проблем взяли билеты, поглядывая по сторонам… странно, но на них никто не обращал особого внимания. Артур все опасался, что сейчас на них с Гороховым набросятся менты и придется начать пальбу в этом людном месте. Но почему-то не набросились. Их тут вообще не было — ментов. Подошла и остановилась электричка, из открывшихся дверей повалил народ; потом все, кто ее ждал, быстренько кинулись в вагоны занимать места поудобнее.
Артур и Петрович в ярко освещенный вагон не пошли, остались в тамбуре, наконец электричка двинулась, и Артур с облегчением вздохнул. Как и Горохов. Они заглянули в вагон через стекло, убедились, что есть пока свободные места. Петрович похлопал себя по карманам с озабоченным видом и извлек мятую пачку «Ротманса» и зажигалку. В пачке оставалось еще несколько сигарет, тоже мятых. Оба закурили и стали тихо переговариваться между собой.
— Патронов мало… — посетовал Петрович, поглаживая засунутый в карман брюк пистолет. — И жрать очень хочется!
— И мне хочется. — Табак немного успокоил перенервничавшего Артура, он даже улыбнулся. — Давай решать, что будем дальше делать… Ну, приезжаем мы в Москву, если все чики-чики будет. Мусоров на вокзале — достаточно. Надо сразу ловить тачку на стороне и… И куда? Может быть, сначала заехать ко мне, все забрать, а уже потом — в Клин. Как полагаешь?
— Правильно! Полагаю, что так и надо сделать. Только меня беспокоит: что там Кацман наплел? На даче было чисто, я никого не заметил, да менты и не дали бы мне спокойно уйти. Боюсь, что какие-то адреса он мог назвать все-таки…
— Ну, на «Кожуховской» он-то не был ни разу! — возразил Артур. — Вряд ли нас там пасут… Хотя все может быть. А вот блокнот Жорика я в «БМВ» оставил — это плохо. Забыл…
— Да уж, хорошего мало! Там адреса и, кстати, про камеру хранения есть запись… — цокнул языком Петрович. — Если туляков возьмут — а их, наверное, уже взяли, — то наши планы могут рухнуть. Эти гады всюду засады расставят, верняк!
— Само собой, расставят, — задумался Артур. — Ну что же, будем прорываться. Цель оправдывает средства! Ты же знаешь, за нами столько трупов уже, что не имеет значения, если мы кого-то еще ненароком пришьем… ничего, ничего, Вадюха! Зато, если все у нас получится, мы с тобой уже завтра-послезавтра будем загорелых папуасок за сиськи дергать и кокосовые коктейли хлестать!
— Надеюсь… — сдержанно отреагировал Горохов, по старой привычке хотевший почесать бороду, но тут же вспомнивший, что ее пришлось сбрить. — Прорвемся, положись на меня! Помню, как-то под Кандагаром был один случай — окружили нас, а я…
Артур вдруг побледнел от сильнейшего приступа головной боли — и отвернулся к двери тамбура, чтобы Петрович ничего не заметил. Выбросил сигарету и, уткнувшись лбом в холодное стекло, стал смотреть на мелькающие мимо поля и овраги. Его уже не первый раз беспокоили эти приступы, и он их немного побаивался, потому что тогда ему начинало мерещиться что-то непонятное… Еще не хватало, чтобы Горохов решил, что у него ненормальный шеф! Бросит ведь, подлец, при первой же возможности. А куда он, с такими приступами, без преданного и опытного бойца Вадима Горохова денется? Черт возьми, вот опять какие-то чудеса начали мерещиться!..
Князев широко распахнул глаза, увидев летящие над полем цветные иконы с изображенной на них печальной Божьей Матерью, а рядом с иконами вращающиеся кресты… Артур вздрогнул, приложил пальцы к вискам и потер их. Потом снова взглянул на поле — никаких икон! Да и откуда им было тут взяться? Ох, что-то с головой…
— Артур, эй, ты чего? — окликнул его Петрович.
Артур обернулся к нему и остолбенел: Горохов почему-то выглядел неправдоподобно маленьким, воде карлика, и задавал свой вопрос откуда-то снизу… что за ерунда? Артур покрылся холодным потом. Но тут головная боль прошла — так же внезапно, как и появилась. Петрович в глазах Князева снова принял обычные свои размеры…
Артур покачал головой, ну и дела!.. Он страсть как не любил такие вот внезапные галлюцинации, всерьез опасаясь за свой рассудок. Что еще может ни с того ни с сего выкинуть его мозг, а главное, почему? С тех пор как они с Петровичем подались в бега, ему уже пару раз мерещились эти иконы с крестами — но это было еще ничего. А вот то, что он вдруг увидел Горохова таким крохотным, его по-настоящему потрясло. Он неплохо разбирался в человеческой психологии — иначе как бы ему удалось угробить столько стариков, алкашей и наркоманов, работая поначалу на одном доверии? Но что касается психиатрии, тут он был почти полный профан…
Если Князев не поленился бы в свое время и полистал литературу подобного рода, то сейчас уже узнал бы: такое искаженное восприятие мира — ну, например, уменьшившийся в размерах любой предмет или человек — называется микропсией, и он вовсе не единственный в мире наблюдатель такого рода галлюцинаций. А поскольку он этого не знал, то был в очередной раз очень смущен и напуган.
Глюки какие-то!.. Может быть, из-за стресса? До белой горячки он никогда в жизни не допивался, наркотиков не употреблял. Тогда чем объяснить участившиеся головные боли и видения?..
— Артур, с тобой все в порядке? — тронул его за плечо Петрович. — А то взгляд у тебя сейчас был какой-то дикий. Я думаю — чего это с тобой? Вон ты как вспотел весь! Чего испугался-то?
— Ерунда, Вадим! — Артур окончательно пришел в себя и даже съехидничал, чтобы превратить все в шутку: — У тебя сигареты, часом, не наркотой набиты? А то мне что-то поплохело.
— Какой еще наркотой? — изумился Горохов. — Самый что ни на есть обычный «Ротманс»! Мы всегда такой курим, ты что, забыл? Тебе, наверное, с голодухи поплохело…
