Что ей делать, если анализ даст положительный результат? Что подумает о ней Купер? Игра в благовоспитанную девушку провалится. Шерил не очень волновали результаты теста на ВИЧ, она считала тест лишь мерой предосторожности, пока Джина не рассказала ей правду о Гриффине и его порнозвездном прошлом и настоящем. Черт бы побрал подружку с ее откровениями…
Когда собрание наконец закончилось, Шерил подумала, что ей осталось вытерпеть еще несколько часов, а потом они с Джиной вместе пойдут узнавать результаты.
Гость из прошлого
Джина не находила себе места от волнения. Сегодня после работы уже можно ехать в клинику и выяснить, изменится ее жизнь навсегда или нет. Ее так тревожили результаты теста, что видеозаписи, сделанные Большим Г, отошли на второй план. Сейчас Джина хотела лишь одного: узнать результат анализа. Затем она займется Гриффином и его мерзким веб-сайтом.
Джина только что помогла клиенту оформить получение кредита и теперь пыталась навести порядок в папках, до которых у нее руки не доходили уже несколько дней. Лиз не показывалась из своего кабинета, Линда убежала в туалет наводить красоту — она собиралась пойти на ленч с Розой. Поэтому в зале работала одна Джина. К ее столу подошла пожилая женщина.
— Извините меня, деточка. Вот молодой человек за стойкой сказал, что мне надо платить доллар за депозитный бланк. Я уверена, что он ошибается: как это может быть?
«Таков еще один способ нашего банка поиметь вас, леди».
— Вообще-то, мэм, он прав. Наш банк взимает плату за бланки для депозитных вкладов.
— Помилуйте, это же нечестно! «А то».
— Вообще-то это делается, чтобы приучить клиентов чаще пользоваться заранее заполненными бланками. Это помогает нам избежать ошибок в работе, — заученно произнесла Джина стандартную отговорку.
— Ну что ж, попробуйте взять с меня деньги за депозитный бланк, и я немедленно закрою свой счет.
— Прошу вас, не волнуйтесь, мэм. Такова действительно политика банка, но у меня найдется для вас пара бланков бесплатно, — проговорила Джина, стараясь уладить назревающий конфликт.
— Боже, как я ненавижу это заведение!.. Когда-то здесь был приличный банк, но с тех пор название над входом менялось уже три раза. Платить за листок бумаги — Господи помилуй!
— Мне очень жаль, мэм. Я полностью согласна с вами, но изменить правила банка не в моей власти, — ответила Джина, от души сочувствуя посетительнице. Забрав депозитные бланки, та вернулась к окошкам обслуживания клиентов. В этот момент из туалета вышла Линда с выражением отвращения на лице.
— Что случилось? — спросила ее Джина.
— В последнее время ты не замечаешь ничего странного в женском туалете?
— Странного? Ты имеешь в виду, что кто-то делает свои дела и не спускает воду? Да, я уже несколько раз замечала.
— Гадость какая. По-моему, надо сказать об этом Лиз.
— И что мы ей скажем? Что кто-то гадит в туалете и не смывает кал?
— Хотя бы.
— Не знаю, не знаю. Это не слишком приятный разговор. Кроме того, меня она уже ненавидит. Я не собираюсь обращаться к ней из-за дерьма. К тому же я подозреваю, что это она.
— Что — она?
— Она сама это и делает.
— Боже, с чего ты взяла?!
А помнишь прошлую субботу? Из женщин на работе были только ты, Келли, Лиз и я. Это самое я видела и в тот день. Я знаю, что это не я и не ты; и, Господи, ты только посмотри на Келли. — Джина показала глазами на окошко, где сидела Келли. — Она росточком-то едва пять футов и весит максимум сотню фунтов. Вряд ли она могла наложить такую кучу. — Джина поморщилась.
— Но зачем Лиз это делать?
— Должно быть, она злится на что-нибудь или просто… ну, не знаю… извращенка!
Джина и Линда захохотали вместе. В первый раз за последние два дня Джина совершенно забыла о своем анализе на ВИЧ.
Отсмеявшись, девушки попытались сосредоточиться на работе. В это время в банк вошел невысокий мужчина с белокурыми волосами и обратился к Линде:
— Я ищу Розу Мартинес. На работе у Розы мне сказали, что здесь у нее встреча с подругой.
— Верно, у нее здесь встреча со мной. Она еще не подъехала. Может, я могу быть вам полезна?
— Нет, я подожду ее здесь, если это возможно, — ответил мужчина.
— Пожалуйста. Кстати, меня зовут Линда. А вас?
— А я — Рене, муж Розы.
Мимо окаменевшей Линды к выходу прошла пожилая женщина, просившая у Джины депозитный бланк. Она ворчала себе под нос:
— Брать плату за листок бумаги… Господи помилуй…
Муж?!
— Простите, что вы сказали? — переспросила Линда.
— Я говорю, что меня зовут Рене, я — муж Розы.
— Муж, вот как? Забавно, она никогда не упоминала о том, что замужем.
— Никогда? Она не произносила имени Рене?
— Ну, она рассказывала о некой Рене, но никогда не говорила о своем муже по имени Рене.
— Мы расстались несколько месяцев назад.
— Нет, она о вас не упоминала. Ей придется это объяснить, когда она придет.
Джина видела и слышала все происходящее, сидя за своим столом, но не произнесла ни слова. Она прекрасно понимала, какая это ужасная новость для Линды, но тут же у нее мелькнула мысль, что это может привести к разрыву между Линдой и Розой, и лучшая подруга снова станет уделять ей больше времени.
— Что объяснить? — не понял Рене.
— Вам я об этом даже в общих чертах сообщить не могу. У вас была уборщица по имени Бьянка?
— Боже, она рассказала вам о Бьянке!
— Она упоминала о ней.
— Это было один-единственный раз! Зачем только она рассказала вам об этом? — весьма решительно отбивался Рене. — Бьянка соблазнила меня, чуть ли не насильно затащила на себя.
— Ладно, ладно. Вы вовсе не обязаны посвящать меня в подробности. Мне нет до этого дела, — солгала Линда. Это было самое что ни на есть ее дело. Она собиралась задать следующий вопрос, когда в дверях показалась Роза и, улыбнувшись Линде, вошла в зал. Увидев Рене, она замерла, посмотрела на него с изумлением и гневом, затем перевела взгляд на Линду.
— Линда, мне очень неловко. Что он тебе наговорил?
— Почти ничего, кроме того, что он твой муж, супруг, спутник жизни…
— Чертов ублюдок! — заорала Роза на Рене. — Что ты здесь делаешь?
— Я должен был найти тебя, Роза. Не сердись. Я пришел, потому что ты дорога мне.
— Правда? Дороже, чем тогда, когда ты кувыркался с девкой на полу гостиной?
— Я совершил ошибку, Роза, большую ошибку. Не знаю, как это вышло. Это было один-единственный раз, клянусь тебе. Боже… Я сам не понимаю, как такое могло случиться!