Между тем Джейми собирался в Килганнон, чтобы узнать о планах жителей Северного нагорья. Нейл твердо решил не принимать участия ни в каких восстаниях и, приехав сюда, понял, что его решение правильное. Обстановка, царившая при дворе короля Якова, только укрепила его во мнении, что новый мятеж вряд ли увенчается успехом. Король Яков оставался все таким же слабым монархом, а его военачальники ничего не смыслили в своем деле.
Нейл остановился у двери Фионы. «Эйлин, – подумал он, – скоро я буду свободным».
На его стук ответила горничная. Она сказала, что ее госпожа будет через несколько минут, и предложила Нейлу сесть. Вся комната, драпированная шелком, пропахла лилиями. Устроившись в кресле, Нейл стал ждать Фиону, мысленно говоря себе, что он не собирается делать ничего плохого.
Через час его самобичевание прекратилось. Может, Фиона нарочно томит его ожиданием, чтобы наказать? Или она пытается собраться с силами перед неприятной встречей? Устав от собственных мыслей, Нейл встал и принялся мерить шагами комнату.
Фиона появилась, когда он оставил все надежды с ней увидеться. Задержавшись на пороге, она картинно раскинула руки и уперлась ими в дверные косяки, как бы демонстрируя себя в сиреневом шелковом платье с пышной многослойной юбкой, наверняка сшитом по последней моде. Волосы Фиона забрала в невероятно высокую прическу, которая держалась на голове с помощью кружевного чепца.
Девушка обмахивалась веером, и Нейл лишь урывками видел ее покрытое белилами лицо с капризно вытянутыми губами.
Нейл вспомнил Эйлин – такой, какой он видел ее в последний раз, – с волосами, рассыпанными по плечам, и с бледным от волнения лицом. Он не имел понятия, что было на ней в ту последнюю ночь в Глен-Мозине, но она показалась ему красавицей.
Он поклонился:
– Здравствуй, Фиона.
Она стремительно вышла на середину комнаты и протянула руку для поцелуя.
– Здравствуй, Нейл. Ты мог бы предупредить меня о своем визите. Чтобы встретиться с тобой, мне пришлось спешно завершить свой туалет.
– Прости, – отозвался он, с удивлением заметив, что она сменила шотландскую картавость на английский акцент. – Как поживаешь, Фиона?
– Хорошо, если можно назвать хорошей жизнь при дворе.
– Отлично выглядишь.
Она кокетливо взбила прическу.
– Правда?
– У тебя очень красивое платье.
Она расправила юбку.
– Да, мне тоже нравится! У меня появилось много новой одежды, Нейл. – Она взглянула на него, прищурив глаза. – Зачем ты приехал? Что, назревает новая война, и ты опять хочешь отложить нашу свадьбу?
– Нет. – Он сделал глубокий вздох. – Фиона, я приехал, чтобы расторгнуть наш брачный договор. Я уже разговаривал с твоим отцом…
– Расторгнуть договор? – Она отступила назад, в ужасе округлив глаза. – Значит, ты меня бросаешь?
– Я бы не стал так выражаться…
– О чем ты говоришь, Нейл? Ты отказываешься на мне жениться?
– Да. Я встретил…
– Мне плевать, кого ты там встретил! Можешь развлекаться со своими любовницами, меня твоя жизнь не касается.
Она отвернулась, плечи ее тяжело вздымались. Он мысленно обругал себя.
– Прости…
Она резко повернула к нему свое пылающее лицо:
– Ты хочешь унизить меня перед всем двором, Нейл Маккарри?
– Прости…
– Простить? Ты обещал на мне жениться, а теперь собираешься нарушить свое обещание?
Нейл кивнул. Вид у него был самый несчастный.
– Негодяй! – Она в два длинных шага пересекла разделявшее их пространство и ударила его по лицу сначала рукой, потом веером. – Мерзавец!
– Прости меня, Фиона. Я пойду…
– Нет, я не отпущу тебя просто так. Убери руку от двери!
– Что ты от меня хочешь?
– Объяснись!
– Я… встретил девушку.
– Кто она?
– Ее зовут Эйлин Ронли.
– Никогда о такой не слышала.
– Эйлин – дочь покойной Катрионы Маккензи и внучка Филана.
Фиона выпучила глаза:
– Филана Маккензи? Значит, ты перешел на сторону Вильгельма?
– Нет. Когда мы с ней встретились, я не знал, кто она такая. Мы познакомились в Англии. – Он выставил перед собой руки. – Я не хотел тебя обидеть, Фиона.
Она презрительно фыркнула и подбоченилась.
– Ее отец – незаконнорожденный сын Карла II, – продолжал Нейл. – Она кузина короля Вильгельма, Марии и Анны.
– Итак, ты перешел на сторону Вильгельма.
– Нет. Но я люблю ее и хочу на ней жениться.
Фиона вскинула подбородок:
– Вот как?
– Да. Прости меня, Фиона. И не обижайся.
– Я не обижаюсь, я злюсь. Ты хоть знаешь, скольким ухажерам я отказала из-за тебя? Если ты не хотел на мне жениться, почему ты так долго ждал, прежде чем сказать мне?
– Прости…
Она махнула рукой, заставив его молчать.
– Хорошо. Наша свадьба отменяется.
Она прошлась по комнате, громко топая ногами, и опять встала перед Нейлом.
– У тебя покраснела щека от моего удара.
– Да?
– Да. Потри ее.
Он сделал, как она сказала, гадая, что будет дальше. Ее английский акцент исчез. Вероятно, она утратила контроль над собой.
– Знаешь, Нейл, меня совсем не огорчает то, что ты передумал на мне жениться, – произнесла она ровным тоном. – Став моим мужем, ты завел бы себе любовницу, а я сидела бы в замке, вынашивая твоего наследника. Здесь я чувствую себя намного счастливее. Но мне неприятно думать, что ты выйдешь за дверь и расскажешь всему Сен-Жермену, что не хочешь на мне жениться.
– Я никому ничего не скажу.
Она покачала головой:
– Ты скажешь людям, что расторгла наш договор я.
Он кивнул:
– Хорошо.
– А еще тебе придется купить мне кое-какие украшения. – Она приложила палец к губам. – У твоей мисс Ронли есть жемчуга?
– Да, но я не могу дать тебе ее вещи.
– Мне не нужны ее вещи, глупый! Купи мне жемчужное ожерелье и серьги. А потом расскажи всем, что я разбила твое сердце.
– Договорились. Спасибо, Фиона.
– Почему ты не сказал мне о своих планах раньше?
– Я думал, что ты обидишься. И рассердишься.
– Ты переоцениваешь себя. На самом деле ты совсем не подарок.
– Согласен.
