– Лучше чаю. – И Вера последовала за ней. – Как мне называть вас? – спросила она по дороге.
– Зови Агафьей Васильевной, – весело подмигнула толстушка. – Коллежская регистраторша. А ты кто будешь?
– Вера Федоровна Сверчкова.
– Вот и славно.
Девушка испугалась, завидев издалека дом Архиповны. Они шли прямо к нему. Однако свернули гораздо ранее и вошли в небольшой деревянный домик, чистенький и уютный, с часами на стене и горшками герани на окнах.
– Кухарку-то нынче я отпустила, сестра у нее больна. Да уж самоварчик вздуть и сами сумеем! – балагурила Агафья Васильевна, выставляя на стол корзину с сухарями, молочник и сахарницу.
Вера вызвалась помочь с самоваром, но хозяйка не позволила, боясь, что девушка испачкает единственное платье. Гостье ничего не оставалось, как наблюдать и слушать. Заправленный умелой рукой, самовар быстро вскипел. На столе появились ватрушки, мед, масло, даже конфеты. Без всяких вопросов со стороны Веры Агафья Васильевна под чаек рассказала свою немудреную повесть. Вот уже десять лет, как она овдовела, получает пенсион, сдает комнаты внаем. Хватает на вполне сносное существование, хотя жильцы все по большей части бедные чиновники да студенты. Деток Бог ей не дал, одна-одинешенька без мужа осталась. Проводит дни в беседах с подругами, такими же вдовами, раскладывании пасьянса да, бывает, сватовством пробавляется, коли подвернется случай. Не дале как месяц назад удачно просватала безнадежную невесту двадцати пяти лет, дочь генерала Будкевича. Бедняжка в восемнадцать лет пережила трагедию: ее жених убился, катаясь на английских горах. Не хотела никого видеть, просилась в монастырь, да отец умолил не покидать их. Дома детей мал мала. Старшая-то заменяла им умершую матушку, и заботилась, и обучала. Послушалась отца, осталась, а он возьми да женись на молоденькой. Та детей невзлюбила, Машеньку, голубушку, со свету сжить взялась, генерала к рукам прибрала. Девица вновь о монастыре вспомнила, да опасалась детей оставить в полной власти мачехи. Тут молодая генеральша нашла способ избавиться от падчерицы. По ее просьбе Агафья Васильевна нашла для Маши жениха, не молодого, не родовитого, но с полной мошной. Отдали волку белую овечку, а дети и затосковали. Нанимать француженку средств нет, к тому же мачеха жадна без меры. Машеньку на порог не пускает, тайком посещает родной дом горемычная.
– Вот я и подумала, – ликовала Агафья Васильевна. – Ты много не возьмешь, ведь верно? Обучишь мальцов тому-сему, что сама учила. Будкевичи-то мне обязаны, возьмут без рекомендации. Скажу, что ты моя родственница из Москвы, и будет с них. Что скажешь, голубушка?
– Я буду вам очень, очень признательна! – пылко ответила Вера, разгоряченная чаем и непривычной едой.
– Ну так и сладим, – заключила весьма довольная Агафья Васильевна, наливая себе еще чаю.
– Когда же? – не терпелось Вере. Она все еще боялась, что на ее след нападут Архиповна и Алексеев.
– Да хоть сейчас!
– Пойдемте сейчас! – умоляюще воскликнула девушка.
– Чай-то допей, ишь растревожилась как! – добродушно проворчала вдова, но все же заторопилась. – Идти-то недалече: возле Калинкина моста их дом.
Вера вздохнула облегченно лишь тогда, когда ветхое обиталище Архиповны вовсе скрылось из глаз. Когда они вышли на Фонтанку, где появились богатые особняки, девушка почувствовала себя в безопасности. Дом Будкевича действительно располагался у моста, оснащенного тяжелыми башнями и цепями. Небольшое строение в пять окон по фасаду и с хорошеньким мезонином было украшено портиком и колоннами. Агафья Васильевна смело дернула за шнурок звонка и ободряюще пожала Вере руку. Дверь открыла горничная. Она провела просителей в небольшую, не без кокетства обставленную гостиную и отправилась докладывать хозяевам. Бывшая воспитанница и актриса почувствовала некоторую робость, даже волнение. Как-то ее примут, приживется ли она в чужом доме (в который уже раз!), сладит ли с детьми? Вера не загадывала далеко вперед, зная по опыту, как легко рушатся любые планы.
В гостиную вошла молодая дама, одетая со щегольским изяществом и по моде. Вера присела в книксене, скромно опустив глаза. Она уже вошла в рол домашней учительницы.
– А, это ты, Васильевна, – небрежно приветствовала хозяйка спутницу Веры. – Что привело тебя в наш дом? Невест на выданье у нас нет.
Пока Агафья Васильевна объясняла суть дела, Вера исподволь разглядывала свою будущую госпожу. Зинаида Семеновна – так обратилась к ней вдова – была красива холодной, высокомерной красотой. Определенно, это была умная, осторожная интриганка с внешне безупречными манерами. Предложение Агафьи Васильевны, видно, не пришлось ей по вкусу. Она поморщила изящный носик и с неприязнью оглядела Веру с головы до ног. Девушке сделалось зябко под этим взглядом.
– Да где вы еще найдете такую дешевую гувернантку? – уговаривала предприимчивая особа. – По-французски знает, арифметику, географию, историю!
– Это точно так? – спросила Зинаида Семеновна по-французски.
– Да, мадам. Я много училась, – так же ответила Вера.
Генеральша слегка задумалась.
– Да вы самого-то спросите, Константина Яковлевича, – продолжала «сватать» Агафья Васильевна. – Он ведь давно мне жаловался, что после Маши детей некому учить. А тут ко мне племянница приехала из Москвы, дай, думаю, людям доброе дело сделаю!
Зинаида Семеновна спросила настороженно:
– Он жаловался? Однако странно. Разве я против обучения детей? Только это денег стоит.
– Так я и говорю, что ж вы в толк не возьмете! – возобновила атаку веселая вдова. – Барышня-то копейки возьмет. Главное – жилье да стол, а жалованье самое крохотное запрашиваем! Вон у Стронских-то англичанку наняли за две тысячи. Мыслимо ли: в год две тысячи рублей! А мы больше семи сотен и не попросим.
Генеральша, кажется, дрогнула.
– Я не могу принять решение без супруга. Подождите здесь. Я посоветуюсь с ним.
И она удалилась, громко шурша юбками.
– Наша взяла! – торжествовала Агафья Васильевна. – Вовремя я про Стронских ввернула. Ох, она не любит, когда у других что лучше. А генерал во всем ей послушен.
– Как мне отблагодарить вас, Агафья Васильевна? – спросила Вера.
– Полно, – отмахнулась вдова. – В гости будешь приходить поболтать со мной да к чаю кренделек какой принесешь. Я одиноко живу, заботиться не о ком, так я и рада помочь…
Она и впрямь была довольно происходящим.
Вернулась хозяйка и холодно сообщила, обращаясь к Агафье Васильевне:
– Твоя протеже может остаться. Обязанности ее я разъясню позже. Вот тебе за труды. – Она сунула в протянутую руку вдовы ассигнацию. – Ступай.
Почтенная дама заторопилась к двери, но успела ободряюще подмигнуть новоиспеченной гувернантке.
– Где ваши вещи? – спросила генеральша у Веры ледяным тоном.
