Еще один потерянный день. Еще день, когда Кэт могла попасть в беду. Беспокойство жгло его, стучало в затылок. Он решил утром повернуть назад и попробовать поискать в другом направлении.
Слуга отвел Банши за постоялый двор и привязал его в тени, где конь мог пощипать густой травы. Наутро, садясь на лошадь, Джаррет заметил мальчика с граблями в руках, чистящего стойла в конюшне. Его черная одежда, напоминавшая брюки и блузу, в которые была одета Кэт, когда он видел ее последний раз, привлекла его внимание. Сердце подпрыгнуло в груди, как и всегда, когда он встречал такой наряд, или женщину с пышными черными волосами, или синие глаза, которые могли бы пронзить любого мужчину, как шампур протыкает картофелину. Куда бы он ни смотрел, всюду ему мерещилась Кэт. Она была в любом месте, где был он, но только потому, что мысли о ней не оставляли его.
Деринг повернул Банши и увидел, как мальчик что-то подобрал с пола стойла. Блуза задралась и обнажила округлый женский зад.
Иденберри. Это значит «райская роща», как сказал ему хозяин постоялого двора. Во второй раз он находит свою Кэт в «Раю».
Радостные возгласы и тихие молитвы благодарности смешались в его душе. Огромное облегчение поглотило все прочие чувства. Господи милостивый, погляди только на нее. Чистит стойла. До какого же отчаяния она дошла!
В полном смятении он направил Банши в конюшню и подъехал сзади к Кэт, совершенно упустив из виду, что у нее в руках грабли. Он мог представить себе статью в «Тайме» – «Известный грабитель отправлен на тот свет граблями».
Когда Джаррет приблизился к стойлу, где она работала, Кэт повернулась, не поднимая головы.
– Хотите поставить лошадь в стойло, сэр? Конюх-то сейчас ужинает. Я подержу уж вашу лошадку. А поглядите его в кухне.
– Хуже акцента я еще не слышал, – сказал Джаррет.
При первых же звуках его голоса она неосмотрительно взглянула на него. И тут же на лице ее появилась маска. Он так же быстро всегда надевал свою, но все-таки ему удалось уловить выражение… нет, трудно определить. Удивление, страх, облегчение… все вместе. И если он не очень ошибался, то также и радость.
Но это была Кэт, а посему она немедленно стала колючей, сплошь шипы, когти и негодование. Но было уже слишком поздно, чтобы он этому поверил. Джаррет знал, что, несмотря на все ее намерения и опасения, она была рада ему.
– Уходите, – заявила она, сжимая рукоятку грабель. – Вы только все испортите.
– Дорогая, ты только отделяешь солому от лошадиного навоза. Так что даже если бы я очень постарался, вряд ли смог бы что-нибудь испортить. – Он подтолкнул Банши ближе к ней и нисколько не удивился, когда Кэт не двинулась с места. – И кроме того, как я могу уйти без того, за чем явился? У тебя есть нечто, принадлежащее мне. Золотая гинея.
Краска бросилась ей в лицо.
– Д-да. Но она в таком месте, откуда я сейчас не могу ее достать. Пожалуйста, милорд. Вы должны, уйти.
– Хорошо. – Деринг взял грабли у нее из рук и бросил на кучу соломы. – Но ты пойдешь со мной. И не шуми, пожалуйста, если не хочешь привлечь внимание. И по той же самой причине я предлагаю, чтобы ты ехала у меня за спиной. Я не могу, при всем моем уважении к тебе, обнимать мальчика-конюха.
Кэт долго пристально смотрела на него. Потом, поджав губы, нашла ящик и, встав на него, взобралась на спину лошади. Прошло еще бесконечно много времени, прежде чем она обняла его за талию.
В своем роде это было самое интимное объятие, какое он когда-либо ощущал. Акт доверия, хотя вынужденного, но все-таки доверия. Все неизвестные и непреодолимые препятствия в этот момент рухнули для него. Она позволила ему, пусть ненадолго, включиться в поиски, которые заставили ее совершить это путешествие. Все остальное можно будет преодолеть.
– Слава Богу, нам недалеко ехать, – сказал он. – От тебя пахнет тем, что ты разгребала.
– Почему вы здесь? Как вы меня нашли?
– Я отвечу тебе на все вопросы только после того, как ты примешь ванну и поешь. Тебе нужно забрать какие-нибудь вещи?
– На это нет времени. По правде говоря, вам было бы лучше покинуть меня сейчас. Вообще оставить одну. Есть дела, которые ждут меня.
– Знаю. Я спрошу тебя – после ванны, – что случилось, и ты скажешь мне всю правду. А потом, моя милая Катриона, я помогу тебе.
Закутавшись в халат Деринга, Кэт сидела по-турецки на постели, а он расположился в кресле напротив нее, небрежно держа бокал вина в руке. Слуги только что закончили убирать ванну и остатки их еды, большую часть которой с жадностью проглотила Кэт, пока Джаррет немного рассказал ей о том, что произошло в «Раю» после ее исчезновения.
А у нее в ушах, с тех пор как он произнес их, все звучали чудесные слова: «Я помогу тебе».
Деринг упомянул, что приехал не один. Миссис Киппер здесь, в гостинице, вместе с Джоном Гиллиамом. Еще один джентльмен, по словам Деринга, был также поблизости и тайно занимался сбором информации. Их послал, сказал он, «Черный Феникс», чтобы они обеспечили ее безопасность. От нее ждали сотрудничества.
Если бы предстоящее не было таким мрачным, это очень подбодрило бы ее. Но как бы то ни было, Кэт согревала уже одна мысль о том, что она не одна. И ей предстояло провести немного времени в обществе лорда Деринга, после того как она смирилась с мыслью никогда больше его не увидеть. И это ранило больнее, чем что-нибудь другое в ее трудной жизни, насколько она могла вспомнить. Теперь она должна рассказать ему свою историю, которая, конечно, заставит Деринга пожалеть о том, что он согласился участвовать в новой миссии «Черного Феникса». И сказать ему правду, которую никогда никому не открывала. Эта правда таилась внутри ее, как тугой узел, который она носит с собой, казалось, уже несколько жизней. Кэт не могла себе представить, как откроет ее.
– Думаешь, какую ложь выбрать? – спросил Деринг с мягкой улыбкой.
Их взгляды встретились. Несмотря на его непринужденную позу и небрежный тон, которым он задал свой вопрос, взгляд у него был твердый.
– Я не собираюсь лгать, – сказала Кэт. – Просто не знаю, с чего начать.
– За логику приза не будет, – сказал он. – Почему бы не начать с причины, по которой мы здесь?
– Хорошо. – Сердце у нее дрогнуло. Она с трудом глотнула, перевела взгляд на стену у него за спиной, снова посмотрела ему в глаза. – В семнадцать лет я вышла замуж. Когда мне исполнилось восемнадцать, я убила своего мужа.
Никакого шока. Никаких оскорблений. Только одна бровь поднялась, вот и все. Казалось, он ждал чего-то в этом роде.
– Тебя принудили выйти за него?
Судя по выражению лица, Кэт едва дышала.
– Не силой, если вы это имеете в виду. Другого выбора у меня не было, а он был красивый и обаятельный. С раннего детства я проводила большую часть года в школе для благородных девиц, и за исключением младшего садовника, которым я увлеклась, других мужчин почти не видела.
