Книга Женщина-лиса - Кий Джонсон

Я встряхнула головой. Он был таким странным, мой Брат. Он не хотел становиться человеком, сопротивлялся этому изо всех сил. То, что он принял это сейчас, удивило меня. Теперь он был для меня чужим и непонятным, как кролик на луне.

Как-то днем, когда я сидела одна и скучала, ко мне пришел Брат.

— Она вернулась, Сестра.

— Что?

— Жена Йошифуджи. Она вернулась.

— Почему? Ведь прошли годы! Я думала, она уже сдалась.

— Нет, для них прошло всего несколько месяцев. Даже не сезон. А чего ты ожидала? Когда он не вернулся с прогулки, они искали его, но не нашли. Я уверен, что это они позвали его жену.

— Я его жена, — сказала я машинально, но знала, что Брат говорил не обо мне. — Но прошло столько лет…

Я помотала головой, но потом вспомнила, что он не видит меня — я была за ширмой. Как всегда.

— Что она делает?

— Я думаю, плачет. Кажется, это единственная вещь, которая хорошо получается у людей. Иначе они не делали бы этого так часто.

Я нахмурилась:

— Он не хочет быть с ней. Он хочет быть со мной.

— Но она не знает этого. Сестра, что мы будем делать?

— Она ничего не сможет сделать, — сказала я.

— Она много чего может сделать. А что будет, если она призовет на помощь богов? Что если она увидит его? — Его голос дрогнул.

Брат всегда был спокойным, он так упорно сопротивлялся тому, что делали мы с Дедушкой. Что это могло значить? Почему дрожал его голос? Я встала на колени и посмотрела через ширму. По его лицу текли слезы.

— Брат? — Я отодвинула ширму. — Почему это так важно для тебя?

— Мы не можем потерять его, — сказал он и жалобно посмотрел на меня. — Он нам так нужен!

— Для того чтобы оставаться людьми? Ты это имеешь в виду? — Он заколебался, потом кивнул. — Почему мы должны отдать его ей? — продолжала я. — Однажды он уже пришел ко мне. И его боги ничего не сделали.

— Но он так же просто может уйти, Сестра. Снаружи реальный мир. Ему очень легко шагнуть из одного мира в другой!

Я вздрогнула, осознав это.

— Где он сейчас?

— С Дедушкой в его комнатах. Они читают какие-то бумаги из столицы. И они не просили меня прийти к ним.

— Тогда все в порядке. Давай посмотрим, что там происходит.

Брат наклонил голову к плечу:

— Ты хочешь пойти со мной?

Я встала:

— Как лисы, да. Мы прокрадемся поближе к дому и узнаем, что они намерены делать дальше. Если у них, конечно, есть какие-то планы. — Я знала, что это была дурацкая мысль. Конечно, она что-то планировала. Зачем еще ей было сюда приезжать?

— Когда ты в последний раз выходила, Сестра?

— Не помню, — сказала я. Месяцы назад. Годы? Во всяком случае до рождения Шонена. — Я бы хотела быть здесь, пока мой муж здесь. Но сейчас…

Сейчас. Он знал, о чем я подумала. Мы должны быть хитрыми и находчивыми, что значило: мы должны знать все, что происходит вокруг нас.

В сумерках мы стояли на краю магии (далеко от нашего волшебного дома): мужчина и женщина.

— Сейчас? — спросил Брат.

— Сейчас, — сказала я.

Я прикусила губу, чтобы не кричать. Брат всегда легко менял свой человеческий облик на лисий, как будто одно платье на другое. Но на этот раз ему тоже было трудно. Мы опустили головы и какое-то время тяжело дышали, проталкивая воздух через новую грудь и горло.

Когда я снова привыкла к своему лисьему телу, к моим лапам, мне было приятно бежать. Тело лисы словно создано для того, чтобы бегать, прыгать и атаковать.

Дом был полон людьми. Чем ближе мы подбирались, тем сильнее нервничал Брат. Вдруг он остановился: у него свело лапы от страха.

Люди разговаривали. Они хотели вызвать священников, но из-за этого я могла не беспокоиться: однажды я обманула самого Будду. Они хотели возобновить поиски: но мы и до этого избегали людей, теперь же короткие дни и мрачное осеннее небо станут нашими союзниками.

— Мы должны уйти, — прошептал Брат. — Мы не можем больше здесь оставаться.

— И пропустить это? Разве ты не хочешь узнать, что здесь происходит?

— Да. Нет. — Он куснул меня за плечо, но я оттолкнула его. — Йошифуджи будет ждать нас.

— Я думала, было бы хорошо узнать, что здесь происходит.

— Я знаю. Я просто не ожидал, что мне так не понравится снова быть лисой. Я хочу назад, в наш мир.

— Я остаюсь. Я должна узнать, что она собирается делать. — Я говорила о его жене. Какие у нее планы? Что она придумала? Я больше ничего не сказала. Я поползла под то крыло дома, в котором были ее комнаты. Через некоторое время я обернулась, но не увидела Брата.

Вдруг я услышала какой-то шорох сверху — из комнаты, которая, как я думала, была пустой. Я поняла, что там кто-то сидел, так тихо и спокойно, что его почти не было слышно, и, возможно, делал то же, что и я сейчас: смотрел или слушал. Конечно же, это была его жена. Кто еще стал бы сидеть в тишине, спокойный, как паук?

Позже этой ночью, когда все ее женщины уснули (или притворились спящими), я почувствовала, что в воздухе запахло солью, и услышала тихие вздохи. Я поняла, что это было. Она плакала.

На рассвете я вернулась в наш волшебный мир. Я стояла и плакала в небеленых платьях, которые слегка окрасились в цвет кленовых листьев за окном, золотистых под косыми лучами первого солнца. Дедушка встал рядом со мной. На этот раз никто не настаивал на том, чтобы между нами была ширма. Его голос был приглушенным — такими голосами люди разговаривают на рассвете в доме с бумажными стенами.

— Все плачешь, Внучка? Ты уже наплакала целую реку, в которой можно утонуть.

Я рассказала ему о Шикуджо и ее слезах.

— Я виновата в этом, — прошептала я. — Я не думала, что причиню ей такую боль.

— Ты тогда думала о другом, — сказал он резко. — Бедная маленькая женщина, — добавил он уже более мягким тоном. — А о чем ты думала, когда крала его у нее, Внучка?

— Я была… — Я замолчала, сглотнула. — Я не думала, что она будет так страдать! Если бы он мог быть моим без ее страданий!

— Нет! В человеческом мире ничего не получается без боли. Ты была глупой, если думала, что это не так.

— Я была лисой! Откуда я могла знать об этом?

— Конечно, ты не могла, — он вздохнул. — Но это не делает нас умнее.