Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80
– А первую и вторую, стало быть, успели? – недоверчиво прищурился Евгений. – Нашли скульпторов, равных по гениальности Виллендорфу?
– Нет, – спокойно покачал головой старший лейтенант. – Гении так часто, да еще в одном месте, не рождаются… Но любую гармонию можно поверить алгеброй. Так вроде у Пушкина?..[41]
– Секрет оказался вовсе не в мастерстве, хотя и оно тут не последнюю роль играло, – продолжил рассказчик, вдосталь насладившись состоянием слушателей. – Как говорится: дело было не в бобине… Пардон, барышня… Оживали лишь статуи, изготовленные из одного-единственного сорта камня…
– Черный габбро?[42]– перебил искусствовед, себя в этих материях профаном отнюдь не считавший. – Из шведских или карельских месторождений?
– Точно. Я и не помнил название-то… спасибо за подсказку, – съязвил Роман. – Только не из месторождений, а из МЕСТОРОЖДЕНИЯ. В единственном числе. Из остальных вроде бы тот же самый камень, и по составу, и по виду, и по характеристикам… Да не совсем тот. И поэтому большая часть статуй, которые скульптор наваял в молодости, так статуями и осталась. Жизни в них ни на грош, ни на копейку. Хотя попробуй тронь хоть одну – живые вступятся… Корпоративность, блин!..
Женя вспомнил свои исследования и признал, что старлей прав: непоседами все-таки были далеко не все творения фон Виллендорфа.
– Но тут я не Копенгаген, как говорится, – махнул рукой Роман. – Да и батя мой названый тоже не все просек. На что уж немцы доки – и те не сразу въехали. Только когда специалиста одного из концлагеря вытряхнули и сюда притащили – все вытанцовываться помаленьку начало.
– Химика? Минеролога? Петролога?[43]
– А при чем здесь этот петро… Всякое вроде слышал, то такое… Да нет, ученого одного, историка выкопали. Спеца по мифологии прибалтов. Или славян прибалтийских?.. А-а, одна хрень! Еще раз пардону просим…
– Ничего, – махнула рукой девушка: не с руки ей как-то было после всего случившегося рдеть, как майской розе, от случайной мужской обмолвки.
– Так вот, – продолжил милиционер. – Месторождение то было открыто на месте древнего языческого святилища. Викинги считали, что на этом самом месте их богатырь Сигурд завалил какого-то зловредного дракона. Ну, там все честь честью: сожрал сердце – стал мудрым, как утка, только водоросли не ел… Искупался в крови – стал неуязвимым…
– У немцев в их эпосе «Песнь о Нибелунгах» тоже есть такой эпизод… – подхватила Вера. – Герой Зигфрид побеждает дракона…
– Во-во! Только кровь ту он, конечно, не в ванну сливал. Дракон, он ведь большой был… Богатырь тот дырку ему в пузе проделал, встал под струю, искупался, а кровь дальше – фьюить, и в землю ушла. Вот тут-то самый попс и начинается! Кровь драконья вроде бы пропитала землю, запеклась и превратилась в тот самый черный гранит, из которого Виллендорф статуи свои рубил. Этим, дескать, и объясняются свойства оживающих статуй.
– А почему же статуи уже во времена Орденского завоевания оживали?
– А-а! Отчим вам тоже эту муть читал?
– Частично.
– Я ее в свое время от корки до корки проглотил… Батя книженцию с немецкого перевел, на машинке распечатал, я и прочел. Там ведь про рыцарей было… Как хороший роман читалось. Дар, видать, у Сергея Алексеевича был писательский. Это ведь не просто перевести, как справочник какой-нибудь технический, нужно, а чтобы складно вышло… Эх, лучше бы книжки писал!.. По роману этому немецкому выходило, что викинги про камень этот все в свое время подметили и тоже героев своих вырубали, а потом на чужих землях ставили, чтобы сторожили. А может быть – выдумки это… Только немцы в конце концов свой гранит получили, синтетический так сказать. Каким макаром – не пытайте, не знаю. Только вот заключенных сюда привозили и привозили целыми эшелонами, а куда те девались – неизвестно… Наверное, за неимением драконьей крови, человеческую к делу приспособили…
– Ох!.. – зажала рот рукой журналистка. – Это…
– А чего тут невиданного? Фашисты на такие дела вообще мастаки были. Помните, наверное, такого доктора Менгеле?[44]
Молодые люди помнили…
– И что же они из своего синтетического габбро делали? – Женя видел, как неприятна поднятая тема Вере, и старался отвлечь рассказчика от чересчур натуралистических подробностей. – Это ведь у них, как ты говорил, получилось?
– Получилось. И еще как. Пойдемте…
Роман, ловко лавируя между всяческими механизмами, какими-то ящиками и просто завалами мусора, провел спутников в дальний конец действительно огромного помещения.
– Жалко, верхний свет не включается, – словно извиняясь, сконфуженно пробормотал он. – Прогнило что-то… При свете это еще больше впечатляет. Но и так тоже сойдет…
Он сдернул пропахший соляркой брезент с чего-то, напоминающего очертаниями фрезерный станок (Князеву довелось в студенческие годы подрабатывать на заводе, поэтому подобные термины не были для него пустым звуком), и отступил в сторону, чтобы захватить призрачным кругом света как можно больше.
– Любуйтесь!..
Вот теперь и искусствоведу, и журналистке стало понятно, что, пытаясь повторить достижения фон Виллендорфа, немецкие инженеры вовсе не стремились к внешнему сходству с его гениальными творениями…
Тейфелькирхен, второй уровень объекта «А», 1945 год.
Существо рождалось снова, и на этот раз это снова происходило совсем по-другому…
Оно уже не было Седовым.
Оно было сразу десятком Седовых, разорванных на отдельные личности и перемешанных между собой. Все равно как если бы кто-то напечатал книгу на стеклянном шаре, а потом разбил этот «фолиант» вдребезги. Тогда частица текста хранилась бы на одном кусочке, частица на другом… И все это – бессвязно, отрывочно, без всякой надежды собрать когда-нибудь воедино…
Вот старший лейтенант Седов, вскинув ладонь к шлему, рапортует какому-то крепышу средних лет с большими звездами в петлицах о…
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80
