Предрассветная луна отражалась от шести дюймов снега, который выпал ночью. Все выглядело совсем по иному, чем несколько дней назад. Теперь коричневая лужайка, усыпанная опавшими листьями, дома соседей, и призрачное дерево грецкого ореха были все покрыты толстым слоем чистого, белого, безмятежного снега. Не было еще автомобилей, которые проехали бы по улице, превращая заснеженные дороги в грязь.
Это было, похоже, что кто-то пришел с кистью и окрасил мир в белый цвет, превращая все в гигантский чистый холст.
Тогда я увидела его. Большой волк, который выглядел почти черным в тенях дерева грецкого ореха. Он смотрел прямо в мое окно.
"Даниэль?" Я ахнула, даже притом, что знала, что этого не могло быть, я потянула, и открыла жалюзи, но волк уже ушел.
Должно быть, я снова задремала, потому что проснулась, несколько часов спустя, от криков моей матери.
Папа и я, наконец, заставили ее успокоиться достаточно, чтобы она смогла рассказать нам, что Джуд ночью уехал, оставив только флакон успокоительных средств и записку на кухонном столе.
Я не могу остаться, я больше не знаю, кто я. Я должен уйти.
Но я знала, что Джуд ушел задолго до того, как убежал.
Мама была почти недвижима — тихонько качая на руках Джеймса в гостиной — когда я выскользнула из дома. Я знала, куда должна пойти, и я была рада, что она не остановила меня. Я уехала на многие мили вниз от дома и оставила свою машину немного дальше от моего места назначения. Я поплелась к открытым воротам. Человек с серебристыми прожилками на рыжих волосах кивнул, когда я прошла мимо него.
"Очень хорошо, иметь посетителей в такой день, как сегодня."
Я попыталась улыбнуться и ответить на его пожелания с новым годом.
Узкая тропа была вытоптана, но я предпочла идти по снегу. Я позволила моим ногам впитывать ледяной холод, оставляя следы в прекрасной белизне. Я держала свое пальто закрытым на деревянной коробке, защищая ее от метели и колючего ветра. Я села на каменную скамью возле мемориала и достала книгу писем из коробки. Я открыла ее на последней, отмеченной странице и прочла последнее письмо.
Саймону Сэйнт Муну,
Я нашел эти письма запечатанными и адресованными Вашей жене, среди вещей ее брата после его исчезновение. Я носил их с собой последние два года, в надежде на предоставление их лично Кэтрин.
Я опечален новостями о ее смерти. Оставить такого маленького сына лишенным матери — это трагедия. Я бы сказал, что это странно для волка зайти так далеко в деревню, все же были несколько других нападений в населенных пунктах, таких как Амьен, Дижон, и, что наиболее странно, в Венеции. В конце концов, все эти города, которые послали мужчин на нашу жестокую обреченную кампанию, были изведены этими порочными убийствами. Возможно, Бог наказывает нас за наши грехи, где Папа римский не в состоянии выполнить свои угрозы отлучения от Церкви.
Я не знаю, что содержат эти письма. Я хранил их, пока ваш брат окончательно не сошел с ума, и не потерялся в лесу. Его письма могут отразить болезнь его ума.
Кинжал был найден с его письмами. Это — ценная реликвия. Возможно, маленький Дони может унаследовать его, когда достигнет совершеннолетия. У него должно быть что-нибудь, чтобы знать своего дядю. Брат Габриэль был хорошим человеком. Он был одним из немногих голосов разума против кровопролития, пока безумие не одолело его.
С наилучшими пожеланиями,
Рыцарь-тамплиер Брат Джонатан де Пен.
Я закрыла книгу и прижала ее к своей груди. Катарин понятия не имела, что убило ее. Она не знала, что это был ее собственный любимый брат. Я подошла к статуе, стоящей в саду впереди меня. Это был высокий ангел, который стоял с волком, переплетенным в его одеждах. Я почистила снег с головы волка и крыльев ангела.
"Это был ты," сказала я ангелу. Он был тем человеком, который помог Даниэлю — тем, кто дал ему его лунное каменное ожерелье и послал кольцо для Джуда. "Ты написал эти письма. Ты — Брат Габриэль."
Я смотрела в его глаза, почти ожидая, что он ответит.
Брат Габриэль был все еще жив после всех этих столетий.
Даниэль жил бы так долго, если бы ничего не случилось?
Я почувствовала, что потеряла все. Даниэль и Джуд ушли. Моя мать была потеряна в своем горе. Мой папа обвинял себя. Даже Эйприл избегает меня, после того, что увидела в приходе.
Я сняла свои перчатки и стала на колени в снег. Я расстегнула кнопку кармана на пальто и достала маленького деревянного ангела, которого вырезал для меня Дон. Я провела пальцами по его лицу грубой формы и, по словам, выцарапанным на дне статуэтки: Дональд Сэйнт Мун.
Я представила Саймона Сэйнт Муна, получающего те письма и серебряный кинжал, возможно сразу спустя несколько недель, после того, как его жена умерла — несколько недель это слишком поздно. Я представила его горе при обнаружении того, что это родной брат Катарины убил ее, его гнев от осознания того, что он, возможно, мог предотвратить ее
смерть — если бы они получили эти письма раньше. Я представила сына Катарин, Дони, взращенного с наследством смерти его матери.
Это был Саймон или Дони, кто преступил к уничтожению оборотней первым?
По некоторым причинам, я думаю, что это был Дони. Он, должно быть, передал этот серебряный кинжал для исполнения миссии своему сыну, который передал своему, и так далее в течение многих лет, пока кинжал не достался Дону Муни — последнему из Сэйнт Мунов. Но Дон отличался от других: умственно отсталый, один в целом мире, только, нож и истории его дедушки. Он умер, пытаясь, стать героем, как его предки. Он умер прежде, чем у меня был шанс отблагодарить его за то, что он пытался спасти меня — прежде, чем я успела сказать ему, что простила его за то, что он причинял моему отцу боль все эти годы.
"Ты тоже должен быть здесь," сказала я, и поместила крошечного деревянного ангела рядом с Габриэлем в снегу. Это казался намного лучшим мемориалом для моего друга, чем быть посаженным на поле как брюква или луковица тюльпана.
"Ты — герой."
"Люди подумают, что ты сумасшедшая, если будешь продолжать говорить с неодушевленными предметами."
Я чуть не упала, когда поворачивалась к голосу позади меня.
И там был он. Он сидел, на каменной скамье, где я впервые держала его руку.
"Даниэль!" Я побежала к нему и обвила свои руки вокруг его шеи.
"Стоп." Он вздрогнул.
Я заметила бандаж на его горле, и ослабила свою хватку.
"Они сказали, что ты уехал. Они сказали, что ты встал и ушел вовремя их пересмены. Я думала, что никогда больше тебя не увижу."
"Но ты приехала сюда?"
"Я надеялась… Я надеялась, что ты тоже сюда придешь."
