— Самый идиотский образ действий который в данной ситуации возможен. Однако, как ни странно, при удаче, он может оказаться и самым действенным. Так что — дерзай.
— Ах так, значит? Ну хорошо.
Выудив из кармана бормоталку, я набрал номер Медока.
— Маршевич? — спросил тот.
Слишком жизнерадостным голос большого банкира назвать было нельзя.
— Нет, это звонок с того света, — буркнул я. — Предупредительный.
— Хватит валять дурака, — недовольно сказал Медок. — Что нужно?
— Какие новости?
— Совершенно никаких. Продолжаем искать. Кстати, ты не мог бы забрать отсюда эту Мауту? Еще немного и я прикажу связать ей руки, а также заклеить рот. За последний час она дважды пыталась подкупить моих клерков, а также соблазнить главного помощника.
— Что ты с ней сделал? — удивился я. — По моим расчетам, она должна была уже купить всех твоих служащих, а также соблазнить лично тебя. Сознайся, споил ей литра два успокоительного?
— Не время для шуток, — рявкнул Медок. — Говори что тебе нужно.
— У меня есть план. Ты согласен что время почти вышло, а результатов не достигнуто никаких?
— В чем он состоит?
— Я похоже знаю как найти убийцу.
— Я тоже знаю. И найду.
— Когда? Мой план требует гораздо меньше времени. Забирай с собой Мауту, всех клерков способных драться и дуй ко мне в резиденцию. Тут я все расскажу.
— Я доведу свой план до конца, — заявил Медок. — Уверен, он принесет результаты.
— Мой план совсем ему не помешает. Если те кто обшаривает инопланетный район наткнуться на след убийцы, они могут сообщить тебе об этом по бормоталке. Не так ли? И уж в любом тебе и Мауте стоит его выслушать.
— Мауте?
— Ну да. Разве ты забыл? Она является полноправным участником боевых действий.
Этот довод похоже был последней каплей.
— Хорошо, я захвачу эту кошану и приеду минут через десять.
— Не так быстро, — сказал я. — Тебе придется еще захватить кабланды.
— Зачем?
— Без него мой план обречен на провал.
— И его, конечно, придется посвятить во все?
— Придется. У нас нет выбора. Тем более что убийца все равно в самое ближайшее время пустит по инопланетному кварталу слух о царице личинок. Если мы его раньше не найдем. Лучше о царице личинок узнает один кабланды, чем целый инопланетный район.
Тяжело вздохнув, Медок пробормотал, что-то неразборчивое. Скорее всего это было ругательство на неизвестном мне языке.
— Согласен?
— Да, согласен, — пробурчал Медок. — Жди, мы сейчас будем. Только, одно условие. Зачем кабланды рассказывать о царице личинок? Вполне достаточно сообщить о том что мы с его помощью хотим поймать убийцу.
Вот тут был прав он. Однако…
— А что ты будешь делать когда мы найдем царицу личинок?
— Откуда он узнает что это она? Ни один мыслящий в инопланетном квартале не знает как выглядит царица личинок. Если мы предварительно договоримся не издавать радостных восклицаний, то кабланды ничего не заподозрит.
Вот это вызывало у меня большие сомнения. Однако, ради того чтобы мой план заработал я мог согласиться и с более спорным утверждением.
Самое главное ввязаться в драку. А там что-нибудь придумается.
— Хорошо, — сказал я. — Пусть будет так.
— Ну вот и отлично, — в голосе Медока на мгновение проступило что-то вроде удовлетворения. — Жди. Мы сейчас будем.
Я выключил бормоталку и сунул в карман.
— Знаешь, — сказал мне Мараск. — У меня есть четкое ощущение что ты никогда не работал центурионом.
— Вполне возможно, — сухо сказал я. — Причем, я это уже от тебя слышал. Что не так я сделал на этот раз?
— Ни один центурион, никогда, не стал бы действовать и разговаривать таким образом.
— И кто же я тогда, по твоему мнению?
— Еще не решил, — сообщил помощник центуриона. — Но я буду над этим думать.
— На здоровье, — пожал плечами я.
Мне и в самом деле было совершенно безразлично к каким выводам придет Мараск. Часа через полтора вся эта история кончится. Либо самым благополучным, либо трагическим образом. И в том и в другом случае, знает ли Мараск кем я являюсь на самом деле, не будет иметь ровно никакого значения.
21.
— Ты мог захватить что-нибудь другое, а не эти старые шлепанцы? — проворчал кабланды.
— Чем они тебе не нравятся? — поинтересовался я.
— Тем, что мне приходится нюхать шлепанцы какого-то мыслящего. На нашей планете это считается верхом неприличия.
— На моей — тоже, — сказал я. — Однако, обладай я таким нюхом как у тебя, для того чтобы найти убийцу, согласен был бы обнюхать и десятка полтора старых, грязных, засаленных шлепанцев и не издал бы ни звука. И учти, какой от них идет запах!
— Точно, — промолвил кабланды. — Запах сочный. Для моего тонкого нюха он все равно что удар кувалдой по носу.
— Ближе к делу, — проворчал Медок. — Куда мы идем?
— Сейчас, сейчас…
Кабланды понюхал сначала рубашку старины Эда, потом шлепанцы Ухула. Вслед за этим он принялся поворачиваться в разные стороны, нюхая ночной воздух.
— Не нравится мне все это, — сказала Маута. — Такое ощущение словно участвуешь в дешевом, уличном спектакле.
Впрочем, это заявление не помешало ей тут же послать одному из трех захваченных с собой Медоком клерков взгляд, настолько преисполненный неги и обещания неземных наслаждений, что тот чуть не выронил из рук бластер.
«А кошана и в самом деле не теряет зря времени, — подумал я. — Если дойдет до драки, то клерки конечно будут защищать своего хозяина, но и такую соблазнительную, любвеобильную девочку в обиду не дадут.»
— Это единственный шанс найти убийцу за оставшееся время, — подал голос я.
— Или прослыть полными кретинами, — пробурчал Медок.
— Не так, — поправил его я, — Или умереть от неожиданной и весьма сильной сердечной недостаточности.
— А если у тебя нет сердца? — отпарировал Медок.
— Ну есть же у тебя какой-то важный орган, без которого ты умрешь? — поинтересовался я.
— Сундук с деньгами, — высказала предположение Маута.
Медок в ответ оделил ее взглядом, способным ускорить наступление зимы на какой-нибудь планете на пару недель.
Маута презрительно фыркнула.
Я с мольбой посмотрел на кабланды. Если он сейчас не объявит что напал на след, то мое войско просто-напросто передерется.
